_ Тут дважды повторяется слово «кандидата», — сказал пресс-секретарь. — Что, если заменить его один раз на «соискатель»?
— Пусть будет «соискатель», — согласился Робертс. — Главное не в словах, а в том, чтобы создать у делегатов впечатление, что Чарли слишком много на себя берет. А это, в свою очередь, породит сомнения в его достоинствах как кандидата и соответствии высокому рангу президента Соединенных Штатов. Если замечаний по тексту больше нет, пусть Дэви пойдет и скормит его этому газетному зверью.
Не успел пресс-секретарь выйти из номера, как зазвонил телефон. Трубку снял Карл Флейшер.
— Это из отдела по связям с профсоюзами, — сказал он. — Им только что звонил Гас Мэгуайр. Хочет встретиться с нами. Похоже, Манчестер задел его за живое.
Мэгуайр был председателем профсоюза рабочих ракетной и авиационной промышленности, стоявшего по числу членов на пятом месте в стране.
— Если так, — продолжал Флейшер, — то вот вам и зацепка.
Он поднял трубку внутреннего телефона и попросил связать его с картотекой.
— Арт, это ты? Я хочу знать, сколько делегатов республиканского съезда состоит членами ракетного профсоюза. Нет, делегаты с правом совещательного голоса меня пока не интересуют, только те, кто с правом решающего голоса… Так, хорошо, жду. Спасибо!
— Тридцать три человека из семнадцати штатов, — объявил Флейшер, опустив на рычаг трубку. — Большинство — из Калифорнии.
— У нас еще никогда не было такой чудесной службы информации, — заметил Робертс.
— Арт Сегунда — бог в своем деле, — сказал Флейшер и умолк, сосредоточенно размышляя о чем-то. Он достал какую-то пилюлю, запил ее водой и продолжал: — Интересно все же, зачем звонил Мэгуайр? Недавно он очень тепло отзывался о Манчестере, и я думаю, что мы не ошибемся, перетянув его на нашу сторону.
— Это даст нам всего тридцать три голоса, — скептически произнес Аббот. — Да и то если Мэгуайр обработает всех своих людей до единого.
— Обработает, — заявил Флейшер, взглянув на клочок бумаги, который держал в руке. — Кстати, четверо из этих парней — члены делегации Пенсильвании.
— Питтсбург, — произнес Аббот. — У фирмы «Юнифордж» там большой завод по производству боеголовок.
— Давайте оставим Пенсильванию в покое, — сказал Робертс. — Бен Уилкокс, похоже, считает делегатов личной собственностью и не пустит нас в свою епархию.
Флейшер кивнул в знак согласия.
— Губернатор Уилкокс симпатизирует Манчестеру и в последний момент отдаст голоса ему, как бы мы ни старались заграбастать их.
— Забудем об этом, — предложил Робертс. — Как наши дела по сравнению со вчерашним днем, Карл?
— Мы потеряли один штат и еще двух делегатов. Вечером миссурийцы совещались в Сент-Луисе при закрытых дверях, после чего прибыли сюда и заявили, что будут голосовать за Манчестера. То же самое сказали еще два делегата, из Иллинойса и Кентукки. У него 410 верных голосов, включая 197 оставшихся после предварительного голосования. У нас — 278, считая Калифорнию. По моим расчетам, еще 180 делегатов склоняются на сторону Манчестера. Это почти победа. Мы же располагаем в лучшем случае 375 голосами при условии, что на нашей стороне останутся те, кто к сегодняшнему дню заявил об этом.
— Стало быть, нам может помочь только чудо? — спросил Робертс.
— Стало быть, так, — отвечал Флейшер. — Хотя все эти подсчеты, возможно, уже устарели. После пресс-конференции Манчестера положение могло в корне измениться, хотя ручаться за это нельзя. Пошли, Роджер, — обратился он к Абботу. — У нас дел по горло.
Помощники оставили губернатора в его номере и вышли в коридор, набитый газетчиками и телеоператорами. Пресс-секретарь Робертса только что закончил чтение декларации и теперь всеми силами отбивался от осаждавшей его журналистской братии.
Оставшись в одиночестве, Робертс принял душ, влез в свои шорты шестьдесят второго размера и, немного подумав, взялся за телефонную трубку.
— Алло, коммутатор? — зычным голосом спросил он. — Попробуйте-ка связаться с мистером Марком Дэвидсоном. Он либо тут, в Чикаго, в какой-то из гостиниц, либо в Лос-Анджелесе. Да, да, Дэ-вид-сон. Этот человек — президент фирмы «Юнивесл фордж».
В свои сорок восемь лет миссис Грейс Оркотт была высока и элегантна, белая" кожа ее сохраняла гладкость и матовый блеск, а глаза смотрели обезоруживающе открыто. Двадцатичетырехлетняя Кей немного походила на свою мать, но была чуть ниже ростом.
— Удивляюсь, как взрослые люди, собаку съевшие на политике, могут всерьез верить в то, что Робертса выдвинут в кандидаты от республиканской партии, — проговорила Кей, отрываясь от своей чашки кофе. — По-моему, Манчестер уже может потирать руки: его дело в шляпе.
Грейс извлекла из сумочки сигарету, и дочь поспешила поднести огонь, по-мужски держа спичку в сложенных чашечкой ладонях.
— Спасибо, милая, — поблагодарила миссис Оркотг. — Ты права: Робертс отстал на целую голову. Но вся штука в том, что голосование состоится в четверг, а не сегодня.
— Однако у министра финансов уже сейчас вдвое больше верных голосов.
— Ему вдвое больше обещано, это так, — произнесла Грейс таким тоном, будто вразумляла прилежного, но туповатого ученика. — Но это вовсе не означает, что через пять дней Чарли будет располагать подавляющим большинством голосов. Конвент есть конвент, всякое может случиться.
— Например?
— Чарлз Манчестер может получить по шапке от высокого начальства. Или же Бин Робертс вдруг купит делегатов личным обаянием. По совести говоря, я больше всего боюсь, как бы Манчестер не разбил делегатов на маленькие группки и не очаровал их всех по отдельности. Он это умеет. Но нельзя забывать, что Чарли — новичок в политике, а на съезде ему не простят ошибок. Что до Робертса, то он — стреляный воробей.
— Ты просто успокаиваешь себя, мама, — возразила Кей. — А на самом деле не веришь, что у Робертса есть шансы.
Грейс Оркотт рассмеялась.
— Девочка моя, да разве стала бы я объявлять о своем намерении поддержать Робертса, если б не верила в него? Клянусь тебе: партийный съезд — штука куда более непредсказуемая, чем ты представляешь. И довольно об этом. Скажи-ка лучше, как ты намерена развлекаться при моем попустительстве?
— Для начала, наверное, схожу на бал молодых республиканцев в Эджуотер-Бич. Может, пойдем вместе?
— Нет уж, спасибо, — смеясь, ответила Грейс и поднялась из-за стола. — Но идею твою я одобряю. Не забудь только нацепить значок с эмблемой Робертса.
Улыбчивый стюард распахнул перед ними дверь вагона-ресторана, и мать с дочерью вышли в тамбур.
— Вот что, Кей, — воскликнула Грейс Оркотт, перекрикивая скрежет металла и стук колес, — не трать время на молокососов. Может, тебе удастся заарканить пару делегатов и обработать их как надо!
— Значит, моя главная цель — не замужество, а поставка голосов Робертсу?
— Одно другому не мешает, малышка.
— Ну, что ты теперь думаешь о нашем семейном политикане? — спросил Джейк Манчестер, выключая телевизор после окончания трансляции пресс-конференции.
— То же, что и всегда, — отвечала его жена Пэтси. — Он прелесть.
Молодой человек пожал плечами и, подойдя к огромному окну, посмотрел вниз, на залив Сан-Франциско. Манчестер-младший был очень похож на отца: такие же черные локоны и резкие черты лица, такая же чуть смугловатая кожа, много общего в манере держаться и привычках. Правда, фигурой и сложением он больше походил на мать.
— Прелесть, говоришь? — переспросил сын министра финансов. — Вот уж не знаю… Надо же было выбрать такое местечко для разглагольствований о военной политике. Господи!
— Нельзя вечно замалчивать эту тему, — возразила Пэтси. — Неужели ты никогда не задумывался об атомной войне? Я считаю, твой отец прав: довольно с нас оружия!
Пэтси с обиженным видом начала собирать со стола тарелки и чашки, потом вдруг остановилась и повернулась к мужу.
— Джейк, — сказала она, — мы должны лететь в Чикаго.