Раздался стук в дверь.
– Митч, тебе пора. – Она, посмеиваясь над собой, направилась к двери. Сэлливену незачем знать, какой огонь он разжег в ней.
Форд стоял на крыльце один.
– Сэлливен, вы приехали раньше.
Он провел рукой по спутанным волосам. Первый признак усталости. За его спиной с серого неба падал снег. Теперь гуще, чем минуту назад. Белые сугробы выросли на широких плечах и темных волосах. Ее сердце наполнилось радостью: он был небрит. На высоких скулах появилось два красных пятна.
– Зовите меня Форд или Мустанг, как вы предпочитаете. Позвольте только сначала сказать. – Он встретил ее взгляд и не отвел глаза. – Я прошу прощения. Я сделал ошибочное заключение. Вы совершили феноменальную работу, справляясь в одиночку с Коди и Джоли всю прошлую неделю. Спасибо.
Ох, несправедливо! Она надеялась увидеть момент слабости, а Форд проявил силу, искренне извинившись. И он хотел, чтобы она называла его Мустангом? Мысленно перед глазами возникла картина красивой дикой лошади. Гордой и самовольной. Свободной и безрассудной. Для нее не составляет труда представить, как он заработал это прозвище. Она предпочтет «Сэлливен» – не так интимно и помогает сохранять дистанцию.
– Хватит. Еще минута, и вы доведете меня до слез. – Рейчел прошла мимо него. – Давайте внесем детей в дом, чтобы они не мерзли под снегом.
Она открыла ближайшую дверцу машины, высвободила Джоли из кресла и быстро вошла в дом. У Рейчел стучали зубы, она не позаботилась накинуть на себя что-нибудь.
Она расстелила посреди комнаты одеяло и посадила Джоли в центр, дав ей несколько машинок. Затем отступила к огню и наблюдала, как Сэлливен усаживал на одеяло Коди.
Потом она устроилась на софе. А Сэлливен осматривал комнату.
Двадцать один час Рейчел была занята. Сначала немного поспала. Потом сделала уборку и постирала. Плюс к этому написала пару статей о поведении животных для своей колонки в журнале для специалистов.
– Комната выглядит великолепно.
– А вы нет. – Джоли бросила в ее сторону машинку. Рейчел нагнулась и посадила девочку на колени. – Сколько часов вы спали сегодня ночью?
– Мало. – Он пожал плечами, словно не принимая ее заботу. – Меня раздражает не то, что не хватает сна. Меня раздражает собственная беспомощность. Я человек действия. А тут, что бы я ни сделал, все неправильно.
– Первые три дня я тоже так себя чувствовала, пока они не успокоились. – Ладно, пока разговор идет не так уж плохо.
– Во всяком случае, они, пока ели, не плакали. – Сэлливен нагнулся и поднял Коди, который пытался залезть ему на колени.
– Они успокаиваются, когда вместе. – Рейчел провела пальцами по мягким волосам Джоли.
Взгляд, каким он стрельнул в нее, говорил о многом.
– Вы имеете в виду, что они угадывают эмоции друг друга. Один заплакал, и тут же включается другой, и начинается соревнование, кто кого превзойдет.
– Не забывайте, что оба травмированы, – кинулась Рейчел на защиту племянницы и племянника. – Они потеряли родителей. Нужно время, чтобы вернуться к норме.
– Да. – Языки пламени вырывались из камина. Сэлливен встал с Коди на руках, взял кочергу и поправил дрова. И все без малейших усилий. – Поэтому, чем раньше они будут устроены, тем лучше. Вы уже надумали подписать бумаги?
Разочарование придавило ее. Опять бессмысленная перебранка. Но она не собиралась подписывать документы. Ни сейчас, ни потом.
– По-моему, это вам следует подписать бумаги, – с вызовом бросила Рейчел.
Прежде чем он успел ответить, сверкнула молния. Потом еще одна.
– Черт! – Рейчел крепко прижала к себе Джоли, встала и направилась к окну.
Метель превращалась в буран.
– Выглядит скверно. – Сэлливен стоял у нее за спиной.
Она вдыхала его чистый аромат. Мускус, крахмал, запах мужчины. Отравляющая смесь. Такая сильная, что почти отвлекла ее внимание от бурана. Нет! Это было бы смертельной ошибкой.
– Проклятье! В прогнозе погоды даже не упомянули о снеге.
– Они ошиблись не в первый раз.
– Вы правы.
Ее машина уже на несколько сантиметров скрылась под снегом и мелкими льдинками. Ее надо загнать в гараж. Иначе мотор замерзнет.
Снова сверкнула молния. И опять перерыв.
– У вас есть генератор? – спросил Форд.
Она кивнула:
– Топливо в сарае.
Боже, она надеялась, что ей хватит топлива на буран. Поскольку Рейчел жила одна, она научилась ко всему быть готовой. Но в конце сентября метель свалила электроопоры к востоку от Скоби. Были задеты и столбы, ведущие к ее дому. Потом появились близнецы.
– Мне надо уезжать.
– Вы не можете вести машину в такой каше. – Она передала ему Джоли и подошла к шкафу, достала свою куртку и сапоги. – Дайте мне мои ключи.
– Я водил машину и в худших условиях.
– Вы снова хотите оставить меня одну с детьми? Послушайте, я не больше вашего хочу, чтобы вы остались. Но я и самого злейшего врага не отправила бы в такой ужасный буран. Ох, постойте! Вы же и есть мой злейший враг.
Он вскинул одну бровь и покачал на коленях малышей.
– Но до города всего шесть миль, – заметил он.
– Всего? – Она надела сапоги. Господи, спаси ее от невежественных туристов. – Вы из каких мест?
– Из Южной Калифорнии. Но я тренировался при самой экстремальной погоде.
– Не сомневаюсь. Однако это происходило не у меня на глазах. Давайте ключи. Еще мне надо достать топливо для генератора и принести немного дров.
– Все это могу сделать я. – Он преградил ей дорогу.
– Послушайте, вы поможете уже тем, что останетесь здесь и присмотрите за близнецами. – Она натянула перчатки и ждала, когда Форд отступит в сторону. – Я знаю, что делаю.
Он переместил детей, чтобы залезть в карман брюк и достать ключи.
– Будьте осторожны.
– Всегда. На кухне свечи и спички – в буфете слева от раковины. Это на случай, если свет потухнет раньше, чем я вернусь с топливом для генератора.
Она снова заглянула в шкаф, достала тяжелую веревку, собранную в кольцо, и повесила на плечо.
– Это еще что такое? – требовательно спросил Сэлливен.
– Один конец я надеваю на крюк на столбе крыльца. А второй обматываю вокруг талии. Веревка действует как якорь. По ней я могу найти дорогу к дому.
– Это смешно. – Мрачное выражение изменило его черты. – Я не могу позволить вам идти туда одной.
– Разве мы только что не договорились? Я живу одна, Сэлливен. Я делаю все для того, чтобы выжить. – Она вытащила из кармана куртки вторую пару перчаток и натянула на первую. – И у меня нет времени спорить.
Не дожидаясь ответа, Рейчел направилась к двери.
Форд смотрел на малышей, сидевших у него на руках. Забота о детях, их безопасность – это его приоритеты. Но позволить Рейчел бороться со стихией – тут есть что-то неправильное.
Он посадил близнецов в манеж. Но они моментально поползли в его сторону и стали карабкаться вверх, отталкивая друг друга. Он бросил в манеж кубики, чтобы чем-то занять их. Но ни Коди, ни Джоли не обратили ни малейшего внимания на кубики.
– Ба-да-да-са, – пожаловался Коди и поднял обе ладошки вверх, чтобы его взяли на руки.
– Ма-а-га-до, – сообщила Джоли и тоже подняла ручки.
Ему хотелось подойти к окну и проверить, как дела у Рейчел. Но вместо этого Форд направился к камину. В очаге догорали последние красные угольки. Он бросил новое полено и начал ходить по комнате, протаптывая тропинку на голубиного цвета ковре.
– Вот что я скажу тебе, Коди. Мы мужчины. И мы должны защищать женщин. Но у нас ничего не получилось. Потому мы здесь, а она там.
– Мамама. – Джоли засунула в рот палец.
Как странно слышать, что она называет Рейчел мамой. Очень странно. И неправильно. У него такое чувство, что все идет не так. Как сильно изменилась жизнь за такой короткий период!
Тони и Кристал ушли навсегда. Погибли при землетрясении во время отдыха на мексиканском курорте.
Форд вернулся с задания и был потрясен, узнав, что он опекун детей Тони. Да, он согласился принять ответственность на себя. Но не думал, что это когда-нибудь понадобится. И уж, во всяком случае, не так скоро. Но Тони спас ему жизнь. Честь и дружба требуют от Форда выполнить последнее желание товарища.