Аннотация: Десять лет назад капитан Грант Сазерленд поклялся умирающему старшему другу, что отыщет его внучку, бесследно пропавшую на островах Океании, и станет ее опекуном и защитником.
Десять лет понадобилось Гранту, чтобы исполнить свою клятву – и понять, что юная Виктория Дирборн не нуждается в опекуне!
Независимая, своенравная красавица хочет от Гранта не защиты и покровительства, но – любви! Страстной и пылкой любви, которую отважный моряк всегда считал слабостью – и которая теперь станет смыслом его жизни...
---------------------------------------------
Кресли Коул
Хочу поблагодарить маму с папой. Папу за то, что побудил меня взяться за перо, маму за то, что показала, как это сделать.
ПРОЛОГ
Дневник Виктории ЭннДирборн,1850 г.
17 января
Сегодня третий день нашего пребывания здесь. Мама, мисс Скотт и я остались живы после кораблекрушения «Провидения». Мы дрейфовали в дырявой спасательной шлюпке, пока нас не прибило к необитаемому острову где-то на юге Океании. После многих недель штиля кораблю не удалось избежать приближающегося сезона тайфунов. Мама сказала, что мы, словно по злой воле, застряли на месте, чтобы нас настиг шторм.
Когда начали ломаться доски, матросы – все без исключения – побежали по палубе, подобно крысам, покидая корабль и всех нас. Один из них врезался прямо в маму и даже не остановился, когда она, с высоты упав в шлюпку, сильно ударилась спиной и сломала руку. Но мама – сильный человек; я убеждена, что мы сумеем как-то ей помочь, и она поправится.
А вот папу мы потеряли. Помню, как, оглянувшись назад, сквозь дождь и пену я заметила его на верхушке накренившейся палубы с ребенком на руках. Вместе со следующим разрывом молнии палуба ушла под воду.
Наверное, это было нехорошо с моей стороны – желать, чтобы он оставил плачущих детей и спасался бегством, но мое желание не имело никакого значения – папа никогда себе этого не позволил бы.
Этим утром море выбросило нам кучу подарков. Мама прошептала, что это рука судьбы, но мисс Скотт говорит, будто это всего лишь регулярно повторяющийся прилив – тот самый, что прибил нас сюда. Мама сказала, что Камилла Скотт, даром что ей только двадцать, очень мудрый человек, поэтому я не знаю, какую версию мне принять.
Мы с мисс Скотт вытащили на берег несколько сундуков, бочонок с так необходимой нам водой, байдарочное весло и разные другие вещи. В сундуках мы нашли принадлежащий капитану солдатский чемоданчик с чистым судовым журналом и пузырьком чернил. Мисс Скотт предложила мне делать заметки о нашем пребывании здесь, видимо, считая, что меня надо чем-то занять, чтобы я меньше обращала внимания на страшные свидетельства катастрофы. Так я стала ухаживать за мамой и вести дневник. Однажды к берегу прибило два трупа – было страшно смотреть, как море обезобразило человеческие тела! Потом мисс Скотт оттащила их на край джунглей и там закопала. Я видела след на песке и ее ладони в мозолях, натертых рукояткой весла. Хотя мисс Скотт живет у нас недавно, и я ее мало знаю, но, кажется, она хочет оградить нас от всех тревог. Надеюсь все же, она не стала бы от меня утаивать, если бы один из тех двух погибших оказался моим отцом.
18 января
Этой ночью мама впервые плакала. Она долго крепилась, но, видимо, боль была слишком сильной.
Заморосил дождь, ветер усилился, и мисс Скотт, найдя в шлюпке кремень, стоя на коленях, время от времени пыталась высечь искру, чтобы развести костер. Все было напрасно. Я думаю, таким образом, она просто пыталась отвлечься от мыслей о нашем бедственном положении. К тому времени, когда она, наконец, сдалась и уснула, ее руки были стерты в кровь.