Монро Люси
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Валентино Грисафи убрал непослушную прядь волос с лица своей любовницы, чтобы ничто не мешало ему любоваться прекрасными чертами ее лица.
Любовница. Старомодное слово для очень современной женщины. Фейт Уильямс не одобрила бы подобного ярлыка. Если бы Тино произнес данное слово в ее присутствии, она точно потребовала бы объяснений. Ведь он не оплачивал ее счета, не покупал одежду и драгоценности. Независимо от того, сколько времени они проводили вместе, Фейт не жила в его апартаментах. Она не нуждалась ни в чем, кроме его общества.
Итак, Фейт не является его любовницей. Но ее нельзя назвать и его девушкой. Любовь и планирование длительных отношений не было частью сделки. Их взаимоотношения ограничивались физической стороной, что вполне устраивало Валентино. Фейт, в свою очередь, тоже не претендовала на нечто большее.
Она могла уйти от него так же легко, как и он от нее. Но в данный момент подобные необременительные отношения устраивали обоих, и Валентино не собирался от них отказываться.
Возможно, они с Фейт ко всему прочему были еще и друзьями. Но дружба шла после секса.
Валентино нравилось думать о том, как тело подруги реагирует на его поцелуи и прикосновения. Сам он тоже с ума сходил от ласк Фейт.
Секс у них был просто феноменальный.
Именно поэтому он уже начал скучать по Фейт, зная, что следующие две недели не сможет видеться с ней.
Проведя рукой по щеке подруги, Валентино наклонился и прошептал:
— Милая, пора просыпаться.
Фейт наморщила носик, но ее глаза остались закрытыми.
— Давай, золотко. Просыпайся.
— Если бы мы были у меня дома, я могла бы продолжать спать, — пробурчала она, уткнувшись в подушку.
— Мне нужно с тобой поговорить, — настаивал Валентино.
Фейт открыла глаза и взглянула на него.
— Ты очаровательна, — улыбнулся он.
Фейт села, прикрывая шелковым одеялом обнаженную грудь.
— Вряд ли недовольство с утра можно назвать очаровательным, Тино.
Он пожал плечами.
— Что я могу сказать? Я не такой, как все. Или, возможно, ты не такая. Не помню, чтобы чье-то еще раздражение заставляло меня улыбаться.
Валентино запнулся. С чего вдруг его потянуло на комплименты и романтику? Он никогда не пытался выделить Фейт на фоне ее многочисленных предшественниц.
— Мне совершенно неинтересно слушать о ваших прошлых победах на любовном фронте, синьор Грисафи, — серьезно заявила она.
— Приношу свои извинения. Но ты ведь знаешь, что меня с трудом можно было назвать неопытным юнцом, когда мы встретились.
Действительно, к тому моменту он уже любил, потерял жену… не говоря о женщинах, которые после того трагического события согревали его постель.
Они с Фейт не расставались уже практически год. Ни с кем он не встречался так долго, кроме своей погибшей жены Мауры.
— Мы оба не были невинны, но нехорошо обсуждать бывших любовников, находясь в постели с другим человеком.
— Ты очень трепетно следишь за соблюдением всех правил, — пожурил ее Тино.
— Ты будешь смеяться, — улыбнулась Фейт, — но именно это правило я всегда неукоснительно соблюдаю.
— Запомню.
— Хорошо, — промурлыкала она и положила голову ему на грудь. — То есть ты разбудил меня не для того, чтобы отправить домой?
— Нет. Нам нужно поговорить.
— О чем?
Тино не удержался и поцеловал ее в кончик носа.
— Ты, правда, очаровательна, когда просыпаешься.
— Даже когда ворчу по утрам?
— А ты когда-нибудь просыпалась в хорошем настроении?
— Обычно я нахожусь в отличном расположении духа по утрам. Ты этого не видел, так как мы никогда не проводили всю ночь вместе, поэтому тебе придется поверить мне на слово. Я жалуюсь только тогда, когда меня будят после потрясающего секса.
Она уже не в первый разделала подобное замечание. Фейт понимала стремление Валентино быть дома утром, чтобы позавтракать с сыном. Но его уходы после занятий любовью не нравились ей.
То, что она постоянно упоминала об этом, немного раздражало Тино. И он решил сменить тему разговора:
— Послушай, мои родители уезжают навестить друзей в Неаполь.
— Правда? Я не знала.
— Конечно. Я ведь еще не упоминал об этом.
— И?
— И я не могу оставить Джо одного, — многочисленная прислуга и няня в счет не шли.
— Понимаю. Как долго не будет твоих родителей?
— Всего две недели.
— Я совсем тебя не увижу?
— Скорее всего, да.
Казалось, Фейт собиралась сказать что-то еще, но в конце концов просто кивнула.
— Я буду скучать по тебе, — признался Тино. Но тут же спохватился и произнес: — Буду скучать по этому, — и провел рукой по ее телу.
— Я слышала твои предыдущие слова, крутой парень. Теперь ты не можешь забрать их назад. Признайся, тебе нравится моя компания так же сильно, как и мои способности в постели.
Валентино обнял Фейт и поцеловал в губы.
— Ты, как всегда, права. И, кстати. Мне придется две недели жить без тебя. Может, компенсируем воздержание сейчас?
— Я когда-нибудь тебе отказывала? — спросила она.
— Нет, и сейчас не стоит.
Фейт проснулась, окруженная теплом и запахом любимого мужчины. Тино впервые предложил ей остаться на всю ночь.
Хорошо, не предложил… а поставил перед фактом. Но как бы там ни было, она лежала в его постели, в его объятиях наутро после того, как они занимались любовью.
И это было поистине великолепно.
— Ты проснулась? — спросил Тино.
Она подняла голову с его груди и широко улыбнулась.
— Пора бы уже!
— Кажется, ты не обманывала, когда говорила, что по утрам у тебя прекрасное настроение. Возможно, скоро я начну называть тебя солнышком.
У Фейт болезненно сжалось сердце.
— Так меня называл Тео.
— Бывший парень? — уточнил Тино. — Ты права, обсуждать бывших возлюбленных — не самая лучшая идея.
— Он был моим мужем, а не парнем, — поправила Фейт.
— Вы были женаты?
— Да.
Странно, что он узнает об этом лишь спустя год…
Но они с самого начала договорились, что будут жить лишь настоящим. Все подробности жизни Тино до встречи с ней Фейт узнавала от его матери, но не от него самого.
Агата проявляла большой интерес к ее работе. Они познакомились на одной из выставок в Палермо. Несмотря на разницу в возрасте, две женщины быстро нашли общий язык и поняли, что их вкусы очень похожи. Кроме того, оказалось, что они живут недалеко друг от друга.
К тому времени Фейт встречалась с Валентино уже два месяца. Но лишь через пару недель Фейт поняла, что Тино и ее Валентино — один и тот же человек. Сначала это смутило Фейт, но потом она просто решила не говорить Агате, что встречается с ее сыном.
Тино старался не афишировать их отношения и дал ей понять, что сам решит, когда сообщить семье об их романе.
Кроме того, по стечению судеб, Фейт была учительницей его сына. Раз в неделю она вела уроки живописи в местной школе. Она потеряла своего ребенка, но не перестала любить всех малышей, которые ее окружали. Джо был потрясающим ребенком, и Фейт понимала желание Валентино быть рядом с сыном каждую свободную минуту.
— Разведены? — спросил Тино, внимательно глядя ей в глаза.
— Я — вдова, — кратко ответила Фейт.
Валентино удивленно поднял брови.
Он часто повторял, что ему важно только «здесь и сейчас». Фейт была не против такой установки. Она не обижалась на него за то, что он не проявлял интереса к ее жизни до переезда на Сицилию. О ее нынешних занятиях он тоже имел весьма смутное представление.
Он знал, что ее профессия связана с искусством. Но не догадывался, что Фейт очень успешный скульптор. Тино знал, что она живет в Пиццолато, но не уточнил ни улицу, ни номер дома. Они всегда встречались лишь в одном месте — в его квартире.
В которой сам Тино к тому же не жил постоянно. Он говорил, что эта квартира используется для деловых встреч. Но Фейт понимала, что таким образом Тино просто скрывает свою сексуальную жизнь от матери. Он вообще старался держать родственников на расстоянии.