– Боже, у вас глаза как блюдца! Я испугал вас? Не может быть, что вы никогда не слышали о подобных вещах от своих замужних подруг.
Эви медленно покачала головой. Хотя Аннабелла Хант охотно делилась некоторыми тайнами супружеских отношений, она никогда не упоминала о способах предотвращения беременности.
– Сомневаюсь, что они сами когда-либо слышали об этом, – сказала она, вызвав у него очередной смешок.
– Я буду счастлив просветить вас, когда мы доберемся до Шотландии. – Его губы изогнулись в улыбке, которую сестры Боумен когда-то находили неотразимой... очевидно, они не замечали расчетливого блеска в его глазах. – Любовь моя, а вы не допускаете, что вам настолько понравится подтверждение брака, что захочется повторить?
Как легко, однако, ласковые словечки слетают с его языка!
– Нет, – твердо сказала Эви. – Не допускаю.
– М-м... – промурлыкал Сент-Винсент. – Обожаю вызов.
– Я не исключаю, что брачная ночь доставит мне удовольствие, – проговорила Эви, глядя на него в упор, хотя ее щеки зарделись от смущения. – Я даже надеюсь на это. Но это не заставит меня изменить свое решение. Потому что я знаю, кто вы такой и на что вы способны.
– Боже... – произнес он почти нежно, – вам еще только предстоит узнать худшее обо мне.
Глава 3
Для Эви двое суток, проведенных в дороге, оказались сущей пыткой. Двигайся они чуть медленнее, было бы гораздо легче. Однако по ее собственному настоянию они направились прямиком в Гретна-Грин, останавливаясь только для того, чтобы сменить кучера и упряжку. Эви опасалась, что, если ее родственники поймут, что она задумала, они кинутся в погоню. И, судя по исходу схватки Сент-Винсента с лордом Уэстклиффом, она сомневалась, что он сможет противостоять ее дяде Перегрину.
Несмотря на отличные рессоры, экипаж, мчавшийся на предельной скорости, так раскачивался и подпрыгивал, что Эви укачало. Измученная, она не могла заснуть, не в состоянии найти удобную позу. Голова ее то и дело ударялась о стенку кареты. Даже если ей удавалось задремать, то не более чем на несколько минут.
Сент-Винсент легче переносил свалившееся на них испытание, хоть и приобрел несколько помятый вид. Все попытки разговоров давно иссякли, и они продолжили путь в стоическом молчании. Удивительно, но он ни разу не пожаловался на тяготы пути. Очевидно, ему так же, как и ей, не терпелось добраться до Шотландии. В конце концов, решила Эви, он не меньше, чем она, заинтересован в том, чтобы они как можно скорее поженились.
Карета мчалась все дальше, подскакивая на ухабах. Каждый раз, когда дверца распахивалась и Сент-Винсент спрыгивал вниз, чтобы проследить за заменой упряжки, внутрь врывался порыв холодного ветра. Оцепеневшая от холода и усталости, Эви дремала в углу кареты.
Ночь сменилась днем, промозглым и дождливым. Плащ Эви промок насквозь, пока они шли через гостиничный двор. Сент-Винсент проводил ее в отдельную комнату, где она съела тарелку обжигающего супа и воспользовалась ночным горшком, пока он менял лошадей. При виде постели она чуть не расплакалась. Ничего, она отоспится позже, когда доберется до Гретна-Грин и станет недосягаемой для своей родни.
Вся остановка заняла не более получаса. Вернувшись в карету, Эви попыталась снять мокрую обувь, боясь запачкать бархатную обивку. Сент-Винсент, забравшийся следом, взялся помочь. Пока он развязывал шнурки и стаскивал ботинки с ее онемевших ног, Эви молча сняла с его головы мокрую шляпу и бросила ее на противоположное сиденье. Его густые волосы переливались всеми оттенками – от янтарного до белокурого.
Усевшись рядом с ней, Сент-Винсент помолчал, вглядываясь в ее осунувшееся лицо.
– Любая женщина на вашем месте, – произнес он наконец, коснувшись ее щеки, – уже замучила бы меня бесконечными стонами и жалобами.