Симона вспомнила момент, когда Бенджамин стащил с нее мокрую одежду и впервые по-настоящему поцеловал. Тогда эти его прикосновения казались единственной ценностью в мире! Словно в сказочном сне они вдруг стали единым целым, и эта симфония тел сливались с ревом бушевавшего вокруг них океана. Потом она лежала, словно в колыбели, в надежных, сильных руках, прижавшись к его горячему большому телу.
Она по-прежнему не понимала, что накатило на нее тогда, но одно знала точно: эту ночь она не забудет до конца жизни.
На субботу выпало проведение школьного карнавала, и выходного не получилось. С работы Симона вернулась домой с начинающейся головной болью. По пути она заглянула к Дороти Тодд, которая за день до этого выписалась из родильного отделения.
Сделав кофе, подруги расположились за столиком в спальне. Новорожденный Эдвин безмятежно сопел в кроватке. Симона полюбовалась ребенком, затем повернулась к Дороти.
— Красавчик! — восхищенно сказала она.
— Будем надеяться, что он не последний… Ну что там у вас нового? Ваш гость еще не отбыл из города?
— Нет. Более того, оказалось, что он вовсе не один из незадачливых протеже брата, а Бенджамин Рок, знаменитый кинодокументалист и фотожурналист.
— Послушай, — восхищенно воскликнула Дороти. — Я видела как-то по телевизору интервью с ним. Это не мужчина, а сказка!
— Боюсь, что да, — мрачно согласилась Симона.
Миссис Тодд пристально посмотрела на нее.
— Как прикажешь тебя понимать?
— Никак, — спохватилась Симона и поспешила сменить тему беседы. — Но настоящая новость не в этом! Антуан в понедельник вернулся домой под руку с подружкой. Оба они настроены очень серьезно и в самое ближайшее время собираются пожениться.
У Дороти вытянулось лицо.
— Не может быть! И когда же они успели познакомиться?
Симона рассказала ей про Эллен Роджерс.
— Они друг без друга минуты прожить не могут! И хотя я, как ты понимаешь, до сих пор в шоке, все же не могу ей не симпатизировать.
— А он, значит, по-прежнему здесь? Я имею в виду Бенджамина Рока?
— Да… Перебрался в гостиницу, ходит с братом на яхте, пытается заснять горбачей.
— Ты помнишь такую особу — Кэтлин Эверсон? — вдруг спросила Дороти, глядя на подругу в упор.
Симона приподняла бровь.
— Кэтлин Эверсон? Телеведущую? Ослепительная женщина! — мечтательно протянула она. — А что?
— Если верить светским сплетням, у нее был бурный роман с Бенджамином Роком. Последнее время, правда, их никто не видел вместе, и вообще следы ее затерялись, — тоном прокурора сообщила Дороти. — Интересно, чем у них там все закончилось?..
— Да, интересно, — с притворной небрежностью отозвалась Симона, стараясь ничем не выдать своего потрясения.
Ну конечно, что-нибудь такое обязательно должно было произойти, подумала она. Кэтлин Эверсон — настоящая звезда, яркая женщина, искрящаяся юмором, потрясающе умная, с очаровательным личиком, золотистыми волосами, фиалковыми глазами и миниатюрным, как у фарфоровой куколки, телосложением. Чем не идеальная пара для сына миллионера и знаменитого кинодеятеля?
— Извини, — торопливо сказала Симона, услышав, что Дороти обращается к ней. — Ты что-то сказала?
— Я попросила тебя пригласить нас с Дугом к себе в дом, чтобы хоть одним глазиком увидеть этого замечательного человека! Просто не верю, что он совсем рядом, в двух шагах от нас.
— Обязательно приглашу, — рассеянно улыбнулась Симона, прекрасно зная, что не сделает этого никогда. Не хватало только, чтобы Дороти раскусила, что между Симоной Шарне и Бенджамином Роком есть нечто большее, чем оба они считают нужным демонстрировать. — Прикину, когда это лучше сделать, и сразу же сообщу тебе… Ну, мне пора! Увидимся через пару дней.
Антуан и Эллен ждали ее дома.
— Симона! — воскликнул он в тревоге. — Что происходит? Я тебя давно такой не видел.
Симона поспешила списать свое состояние на работу.
— Да ничего особенного. Во время школьного праздника надсадила себе горло и заработала головную боль.
— Тебе обязательно нужно отдохнуть, — тут же затрещала Эллен. — Ужин я уже приготовила, так что можешь ни о чем не беспокоиться… Извини, что не спросила предварительно твоего разрешения. Я просто подумала, что, если ты пускала в свою кухню Бенджамина, против моего присутствия там ты возражать не станешь.
— Разумеется, нет. Кстати, а где Бенджамин?..
— Ужинает в гостинице, — рассеянно сказал Антуан.
— Я приглашала его на ужин, — сказала Эллен, — но он упирался, как носорог… Возможно, он прав, и вам стоит сначала самим разобраться в своих отношениях. Принеси что-нибудь выпить, Антуан, не видишь, сестра устала. — слегка упрекнула она своего жениха. — Я накрою на стол и сразу же позову вас, идет?
И она танцующей походкой направилась в кухню.
— Так ты не против того, чтобы Эллен немного пожила в нашем доме, Симона? — серьезно спросил Антуан. — Позже мы что-нибудь придумаем, а пока это, помимо прочего, идеальная возможность для вас лучше познакомиться друг с другом.
Открыв бар, Антуан налил ей в бокал джин с тоником.
— Я до сих пор не могу простить себе, что ничего не говорил тебе и, по сути дела, поставил перед фактом моей будущей женитьбы, — виновато заметил он, передавая ей напиток.
Симона сделала несколько глотков.
— Антуан, я хочу одного, чтобы ты был счастлив!
И снова в его глазах, вечно отсутствующих и не видящих ничего, кроме науки, мелькнуло смутившее ее выражение.
— Когда мы с Эллен остаемся вдвоем, у меня возникает такое ощущение, будто никого больше нет на всей планете, — смущенно признался он. — Эта девушка настолько глубоко понимает меня, настолько разделяет мои чувства и планы, что мы можем часами говорить друг с другом, не замечая, как бежит время. А потом, она может быть такой веселой! Я представить себе не мог, что со мной однажды может такое случиться!
— Антуан, я так рада за тебя! — повторила Симона, чувствуя, как выступают слезы. — А за меня, пожалуйста, не беспокойся. Настанет час, и за мной приедет мой рыцарь на белом коне.
— Я должен сказать тебе еще кое-что, — напряженно взглянул на нее Антуан. — Видишь ли, я пригласил Бенджамина сюда… как бы это сказать… с некоторым умыслом. Это трудно объяснить, но мне показалось, что ты и он, в общем… — Он остановился и беспомощно посмотрел на сестру.
— Мы, в конечном счете, все так и поняли, — сухо ответила Симона. — Именно поэтому я прошу тебя не беспокоиться обо мне и предоставить мне возможность самой распоряжаться своей жизнью.
— Как, вы все поняли? — ошарашенно спросил Антуан. — Когда?
— Пару дней назад… А что, Бенджамин ничего тебе не сказал?
— Ни слова! Он поговаривал, что, возможно, ему стоило бы уехать отсюда пораньше, но… — Поколебавшись, Антуан закончил: — Но ведь он тебе нравится, не правда ли? То есть ты оценила, что он за человек?
— Антуан! — вспылила Симона, но в этот момент Эллен просунула голову в приоткрытую дверь и сообщила:
— Ужин готов.
Симона встала и порывисто обняла брата.
— Мы были и будем друзьями, Антуан, и ничто не сможет нас поссорить!..
За едой все трое непринужденно болтали. Эллен держалась легко и весело. Она явно старалась произвести впечатление на будущую невестку.
После ужина мисс Роджерс решительно заявила, что мыть посуду будет она и только она.
— Сегодня у тебя и Антуана выходной, — объявила Эллен, — так что все домашние заботы я беру на себя.
— Не хочешь прогуляться к яхт-клубу, Симона? — спросил Антуан. — Разумеется, после того, как освободится Эллен. Я купил новые паруса и хотел бы похвастаться ими. Кстати сказать, — небрежно промолвил он, — там сейчас должен быть Бенджамин, он собирался загрузить на борт свежую провизию.
Но Симоне от одной только мысли о возможной встрече с Бенджамином стало не по себе. Она испытала острый приступ тоски и одиночества. Рядом с ней, как и раньше, был любимый брат, но в то же время все изменилось. Сейчас Антуан и Эллен целиком и полностью принадлежали друг другу, и, хотя в этом была своя справедливость, легче от этого не становилось.