Если бы не его «струсила», Софи еще долго сомневалась бы, а потом и вовсе отказалась от мысли рассматривать снимки.
Теперь же, когда Джордж так ловко заставил ее делать то, чего ждал от нее, она уже не раздумывала. Даже не стала ломать голову над тем, почему его нежелание посвящать ее в свою тайну столь резко улетучилось.
Крепко завязав на талии пояс халата, Софи достала фотографии.
На первой из них была изображена маленькая девочка в ярком летнем платьице с большими карманами. Лет трех от роду. Она держала в руке забавную игрушечную собаку и улыбалась во весь рот. Ее серые глаза обрамляли темные густые ресницы.
Джордж мог и не пояснять, кем доводилась ему эта восхитительная крошка. Девочка была его маленькой копией.
— Хильдегард! — воскликнул Джордж, прекрасно понимая, что уточнения излишни. — Ее зовут Хильдегард.
— Она твоя дочь, — тихо сказала Софи.
Он не ответил. Лишь медленно кивнул, хотя ее фраза прозвучала вовсе не как вопрос, а как утверждение.
Теперь Софи не сомневалась, кто на других фотографиях. Тем не менее с замиранием сердца, с болью в душе, похолодевшими пальцами она сняла верхнюю фотографию и взглянула на изображение улыбающейся женщины.
— Мама Хильдегард? — Ее голос прозвучал ужасно тихо и несмело.
— Да… И моя жена.
7
Наверное, Софи должна была испытывать благодарность. Хотя бы потому, что он честно во всем признался… Но то, что она переживала в данный момент, вовсе не походило на это благородное чувство. Ей хотелось орать, выкрикивать самые ужасные ругательства, какие только были ей известны, размахивать руками и даже наброситься на него с кулаками.
Но, несмотря на бушующие внутри нее эмоции, несмотря на ярость и злость, с головой захлестнувшие ее, она не могла пошевельнуться. Как будто окаменела. И продолжала стоять на том же месте, застывшими глазами глядя на фотографию с изображением незнакомой женщины — жены Джорджа.
Что самое интересное, согласно общепринятым меркам ее внешность не представляла собой ничего особенного. Хотя смуглая кожа, ослепительная улыбка и пышные светлые волосы сразу привлекали к себе внимание, эту женщину вряд ли можно было назвать красавицей. Фигура ее была чересчур округлой в районе груди и бедер, что лишь подчеркивал весьма невысокий рост.
— Как… Как ее зовут? — тихо спросила Софи, сама не понимая, зачем ей это нужно знать.
Что это изменит? — с болью в сердце тут же подумала она. Разве мне станет легче, если он сообщит ее имя. Расскажет, как и где они познакомились, как долго женаты, когда родилась маленькая Хильдегард… Не станет ли мне от этого еще тяжелее, еще ужаснее?
— Ее зовут Маргарет, — ответил Джордж.
И задумался. Почему он не желал говорить ей всей правды? Почему употребил настоящее время там, где требовалось прошедшее? Мог сказать, что ее звали Маргарет, и все объяснить.
Но он не хотел разговаривать со случайной знакомой о столь личных, столь страшных вещах. Особенно в этой комнате, в этой ситуации…
На кровати еще лежала смятая постель, а на той подушке, на которой он спал, еще отчетливо виднелась вмятина. Все это красноречиво напоминало о проведенной им здесь бурной ночи.
Конечно, он не изменил Маргарет. Ведь ее давно не было в живых. Тем не менее его не покидало отвратительное ощущение, что произошло нечто подобное, что сегодня ночью он предал свою жену.
Наверное, ему все же следовало уйти рано утром, не дожидаясь пробуждения Софии.
Или вообще не знакомиться с ней вчера. Не приходить в эту комнату. Не давать воли самым низменным, самым примитивным желаниям. Не позволять страсти затуманивать мозг, путать мысли. Надо было двадцать раз подумать, прежде чем ввязываться в эту глупую историю! — раздраженно упрекнул себя Джордж. Пошевелить мозгами, а не тем, что находится у тебя ниже пояса. Сам во всем виноват!
Тогда не пришлось бы, как последнему идиоту, вырываться из рук этой женщины. Бороться с ней, выслушивать претензии…
Джордж вздохнул и уточнил:
— Маргарет Росс.
— Спасибо, — буркнула в ответ Софи. В ее голосе ясно слышались нотки недовольства и разочарования.
Джордж возмущенно покачал головой. Почему эта женщина считает, что вправе от меня что-то требовать? — подумал он. Она хотела расслабиться, отдохнуть, провести этот вечер со мной и получила то, что желала. Ничего большего ей никто не обещал!
— Безмерно рада, что ты решил мне все рассказать, — добавила Софи. Однако ее тон совершенно не соответствовал смыслу сказанных слов. Она закусила губу и сильнее сжала в руке фотографию, словно собиралась смять ее.
— Прошу прощения… — Джордж подскочил к кровати, перегнулся через нее и схватил Софи за запястье.
— Ты испортишь снимок.
— Именно это я и собираюсь сделать! — В порыве отчаяния Софи чуть было не порвала фотографию на две части, но передумала. В конце концов эта Маргарет была совсем не виновата в том, что когда-то вышла замуж за подобного мерзавца, за разгульное ничтожество! За человека, который не может удержать в штанах свое «богатство». — А вообще-то на, лови!
Она выдернула руку из его цепких пальцев и, бросив фотографию, проследила, как та, кружась, опустилась на постель.
От того, с каким чувством Джордж схватил ее, израненное сердце Софи еще раз больно сжалось. Ей показалось, что в него вонзились десятки острых игл.
— А тебе не кажется, что изображать из себя преданного супруга поздновато? — язвительно выкрикнула она, глотая подступивший к горлу огромный ком. — Вчера вечером ты и не порывался заводить речь о семье. По крайней мере, мог хотя бы рассказать типичную сказку «моя жена, к сожалению, меня не понимает…».
— Это было бы неправдой, — тихо ответил Джордж, с любовью и странным напряжением глядя на фотографию. — Если хочешь знать, Маргарет всегда понимала меня с полуслова.
— Бедняжка! — слетело с губ Софи. Она уже не трудилась тщательно обдумывать слова. В ней кипела злость. — Мне искренне жаль Маргарет. Быть замужем за таким прохвостом, как ты, наверное, нелегко!
К великому стыду Софи, ее голос сильно задрожал, когда она договаривала последнюю фразу. Слезы, с которыми ей приходилось бороться с того самого момента, как Джордж заявил о намерении уйти, готовы были водопадом хлынуть из-под век. Она стиснула зубы, сдерживаясь из последних сил. Джордж продолжал молча смотреть на фотографию и как будто находился мыслями где-то далеко отсюда.
— Быть может, твоя Маргарет тоже развлекается на стороне, и поэтому вы не в обиде друг на друга? А, Джордж? — язвительно поинтересовалась Софи.
— Нет! — Отсутствующий взгляд Джорджа вмиг сменился на разъяренный и злобный.
По-видимому, от одной только мысли о возможных изменах жены у него заныло сердечко! — подумала Софи. Хотя — нет! У Джорджа Росса вместо сердца холодный камень! Его жесткости и черствости может позавидовать самый лютый злодей!
— Маргарет просто не способна на низкие поступки, слышишь? — процедил сквозь зубы Джордж. — Понятия о чести и порядочности были привиты ей с младенчества!
Софи резко вскинула голову и взглянула на него с вызовом. Ее зеленые глаза гневно засверкали.
— Меня воспитывали в таком же духе! — заявила она.
В выражении лица Джорджа появилось нечто вроде сомнения. Софи не могла точно сказать, что образовавшаяся между его бровей складка и то, как он прищурил глаза, говорили о недоверии к ней. Но уж точно это странное выражение лица не свидетельствовало о полном понимании и согласии.
— Я говорю правду! — выкрикнула она. — Спать с женатыми мужчинами не входит в мои правила, господин Росс! Во всяком случае, я никогда не соглашаюсь на близость с человеком, если знаю, что он несвободен! А вот что касается тебя… Вчера тебе не хватило ни смелости, ни порядочности, чтобы рассказать мне о жене! Ты лжец!
— Нет…
— Вообще-то ты прав… — продолжила кричать Софи срывающимся от унижения и обиды голосом. — Ты ничего не говорил мне. Заморочил голову беременной сестрой, жарой, которая ее, бедную, замучила! С кем живет твоя сестричка? С мужем? И наверняка под одной крышей с твоей любимой супругой! Я права?