Юань Тао сидел на корточках возле облицованной плиткой стены в ванной комнате. Одетый в старый махровый халат, он сквозь пар поглядывал на Шавасса, погруженного в такую горячую воду, что капли пота выступили у него на лице.
Юань Тао покачал головой.
– Однажды в Японии мне довелось встретиться с мастером ниндзютсу, священником буддийской секты дзэн. Руки у него были тонкие, как палки, и весил он не более пятидесяти килограммов. Тот, кто взял меня с собой, занимался дзюдо, черный пояс. Он демонстрировал нападение на сидящего старика.
– И что?
– Невероятно, но старик отбрасывал мастера без всяких усилий. Он потом сказал, что это целенаправленная контролируемая энергия, которую они называют танден, или второй мозг. Очевидно, развитие таких способностей не имеет ничего общего с физическим развитием, а является результатом многолетнего воздержания и размышлений.
– Так оно и есть. Все это не что иное, как японское направление в развитии древнего боевого китайского искусства Шаолиньского монастыря. Нам говорили, что это искусство пришло из Индии вместе с буддийской религией Дзэн и было усовершенствовано шаолиньскими монахами в провинции Гонан.
– Наверняка военная подготовка духовенства. Необходимое воспитание в те дикие времена. У нас в провинции есть поговорка: благоразумный человек избегает войны, только хорошо подготовившись к ней. В нашей семье это искусство переходит от отца к сыну уже семь веков. Есть много разных методов, но без «ци» они ничего не значат.
Шавасс удивленно поднял брови:
– "Ци"?
– "Ци" – это целенаправленная энергия, которую у вас на Западе называют внутренней энергией. Когда она аккумулируется в дянь-тянь – месте на два пальца ниже пупка, то имеет изначальную силу, которая при применении гораздо мощнее, чем физическая.
– Погодите, дайте разобраться, – сказал Шавасс. – Вы хотите сказать, что когда вы боретесь, то не сила наносит поражение, а внутренняя энергия?
– Вот именно. Просто эта энергия сосредоточена в кулаке. И нет нужды в таких сильных ударах, как у ваших боксеров. Часто я сражаюсь на расстоянии пару дюймов, бью по внутренним органам, импульсивно сжимая руку в кулак. Таким образом можно разорвать печень или селезенку или легко переломить кости.
Вспомнив хруст костей там, у пристани, Шавасс содрогнулся.
– Верно, я сам видел. Но Мак-Гайр ударил вас в живот изо всех сил и не причинил вам никакого вреда. Как вы объясните это?
Юань Тао улыбнулся.
– Практика, мой друг. Сорок лет практики.
– Боюсь, что столько времени у меня не будет, – сказал Шавасс, поднимаясь на ноги.
Юань Тао встал и протянул ему полотенце.
– Можно многого достичь и за пару месяцев, если быть дисциплинированным и старательным.
Шавасс помедлил, комкая в руках полотенце.
– Вы хотите сказать, что могли бы обучить меня?
Юань Тао критически осмотрел его.
– Вы были больны, мой друг, судя по вашим ребрам. Большой шрам – это от удара ножом, так?
Шавасс кивнул.
– Он подорвал мое здоровье окончательно. Уже несколько месяцев я валяюсь по госпиталям.
– Извините меня, но я должен спросить вас. Шрамы на теле, пистолет – все говорит о том, что вы не обыкновенный человек.
– До сегодняшнего дня я был на службе в разведке.
– А теперь?
– Отправлен на пенсию. Они считают, что я больше им не подхожу.
– И вы хотели бы доказать обратное?
Китаец взял из-за двери еще один халат, и Шавасс надел его.
– Я хочу снова стать мужчиной: спать всю ночь, гулять и не чувствовать себя старой развалиной, пройдя четверть мили, выпить, чтобы потом не выворачивало... Для начала достаточно.
– А потом?
Пол пожал плечами.
– Предоставим это судьбе.
Юань Тао кивнул.
– Правильно, вы мудрый человек. – Он нахмурил брови, как бы решая что-то. – Я могу помочь вам, но при условии, что вы полностью отдадитесь в мои руки. Вы должны подчиняться мне во всем. Вы поняли?
– Абсолютно. Когда начнем?
– Завтра. Вы готовы остаться здесь?
– А как же Сью Ин?
– Она не будет возражать. С тех пор, как умер ее отец, я стал главой семьи. Я скажу ей, что пробуду здесь еще два месяца.
Думаю, этого будет достаточно. Если я не ошибаюсь, вы уже занимались дзюдо?
– Я занимался каратэ.
– Какая степень?
– Черный пояс, пятый дан.
– Это ничего не значит, если вас не тренировал японский мастер.
– Тренировал. Его зовут Ямангура.
Глаза Юань Тао уважительно расширились.
– Настоящий мастер, – он улыбнулся. – У меня такое чувство, что мы многого добьемся, дорогой Пол. Но сейчас нам нужно поесть. Вам нужно снова нарастить на костях мясо.
Они вышли из ванной и по узкому коридору направились в гостиную. Комната была великолепно обставлена, смесь китайского и европейского стилей, что было странно привлекательно.
Сью Ин сидела у камина, но поднялась им навстречу. На ней был зеленый шелковый чонгсам, расшитый красными маками. Сквозь небольшие разрезы по бокам можно было увидеть ее стройные ноги.
– У меня есть новость для тебя, дитя мое, – сказал Юань Тао. – Мистер Шавасс поживет у нас некоторое время. Думаю, это будет удобно?
– Конечно, дядя. – Она слегка наклонила голову. – Сейчас я принесу ужин.
Направляясь к двери, девушка быстро обернулась через плечо, и впервые за время встречи Шавасс увидел, как она улыбается.
Глава 3
Легко очнувшись от крепкого, без сновидений, сна, Шавасс сразу увидел бледные лучи вечернего солнца, проникающие через занавешенное окно. Он был один и, прежде чем откинуть простыню, дотронулся до второй подушки. Затем прошлепал босиком через всю комнату и выглянул сквозь полуопущенные занавески на зеленую аллею Гайд-парка, по другую сторону от Найтсбриджа.
Был прекрасный вечер. Легкий ветерок шевелил ветви деревьев, солнце поблескивало в водах Серпентайна, видневшегося вдали. Пол повернулся, подошел к шкафу, чувствуя спокойствие и расслабленность во всем теле, снова живом и здоровом.
Глаза его блестели, голова была ясной, а легкая боль в желудке была вызвана не чем иным, как самым настоящим голодом. Стоя перед зеркалом, он разглядывал себя внимательным и слегка скептическим взором, вошедшим у него в привычку за последние три месяца. Грубый шрам от ножевого удара превратился в тонкую белую полоску, а на костях снова наросли мышцы.
Из ванной послышался шум воды. Пол открыл дверь и увидел Сью Ин, стоявшую в стеклянной кабине душевой. Она с восторгом подставляла лицо горячим струям, стекающим по плечам и груди, а от ее мокрого тела шел пар.
Сью Ин обернулась с веселой улыбкой, слегка задыхаясь.
– Наконец проснулся.
– Но ты тут ни при чем. Почему не разбудила?
– Ты так сладко спал, совсем как дитя.
Он усмехнулся.
– Потереть тебе спинку?
– Но не так, как в прошлый раз, когда ты поймал меня. Мне сегодня очень нужно быть в ресторане к девяти часам.
– А разве мы не ужинаем вместе?
Девушка покачала головой.
– Не сегодня, Пол. Не забывай, у меня дела. – Она улыбнулась и, помахав изящной ручкой, выпроводила Пола.
– Я скоро. Займись своей гимнастикой или еще чем-нибудь.
Шавасс закрыл дверь и вернулся в спальню. Свет заходящего солнца падал на индийский ковер, оживляя его яркие краски. Шум улицы доносился так глухо и нереально, как будто из другого мира, что Пол почти слышал тишину. Он стоял совершенно расслабившись, вспоминая строки древнего стихотворения, которое Юань Тао постоянно повторял ему.
Двигайся, как вода. Отдыхай, как зеркало. Отвечай, как эхо. Будь едва уловим, как будто тебя нет.
Умение полностью расслабляться – это самое главное качество, присущее всем животным, кроме человека. Развитое, оно может стать источником такой силы, которая временами кажется сверхчеловеческой. Эта внутренняя энергия образуется в результате систематических тренировок в тихом, спокойном месте, при соблюдении строгой дисциплины, и называется она по-китайски «ци». Это жизненная сила, которая в состоянии покоя придает человеку гибкость ребенка, а в действии – взрывную силу тигра.