– Сдаюсь, – ответил я. – А мне большую порцию «Джеймсона».
Китрос щелкнул пальцами другому бармену.
– Ты сегодня отлично выглядишь, Джек. Благоухаешь «Богаром». Мне это нравится. Снова на щеках румянец, уж не виной ли тому эта молодая леди?
Это уже слишком, даже для него.
– Сделай одолжение, – сказал я. – Я достаточно стар, чтобы быть...
– Ей отцом? Ах, Джек, я вижу, общение с англичанами не прошло для тебя бесследно. А жаль.
Он бросил взгляд в зал.
– Девятнадцать лет – прекрасный возраст, но этот случай особый, – сказал он и покачал головой. – Эта девушка родилась уже достаточно взрослой.
Возможно, он был прав, но его замечание мне не понравилось. Выйдя из-за стойки с подносом в руках, Янни направился к посетителям.
– Ваш «Китайский Клиппер», сэр, – сказал он Алеко.
Алеко отпил глоток и одобрительно кивнул.
– Вы никогда еще меня не подводили, Китрос. Не составите нам компанию?
– С удовольствием.
Янни кивнул Али, и тот принес ему бокал «Бакарди». Алеко предложил мне сигарету.
– Я тут полдня понаблюдал за вами, мистер Сэвидж. За последние семь или восемь лет, как я понял, вы достаточно потаскали на себе это громоздкое снаряжение.
– Оно не очень тяжелое, – ответил я. – После Суэца в Александрии и Порт-Саиде для спасателей много работы, а я хорошо знаю местность. Стараюсь пользоваться этим преимуществом.
– Да, я слышал об этом. Вы служили старшиной в десантно-диверсионном отряде морских сил Британии и занимались подводными работами. Удивляюсь, как египтяне разрешили вам здесь остаться.
– Без проблем. Я ирландец, а не англичанин. И это для меня большой плюс. С моим паспортом я могу отправиться без визы куда угодно, даже в Китай.
– Вот туда бы я вам не посоветовал.
– Вероятно, вы правы.
В холле послышались голоса, и в бар вошел Хаким. Он быстрым взглядом окинул зал и, увидев меня, лавируя между столиками, решительно зашагал в мою сторону. Я впервые видел его таким встревоженным.
– Очень хорошо, мистер Сэвидж, что я вас нашел. Крайне важное дело.
Он замолчал. В бар в сопровождении двух военных полицейских поспешно вошел майор Ибрагим. Не обращая ни на кого внимания, в том числе и на Хакима, он уставился на меня свирепым взглядом.
– Мы разыскиваем человека по имени Рауль Гийон, которого вы, Сэвидж, наняли как водолаза. Где он?
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил я и повернулся к Хакиму. – Что это все значит?
Хаким не успел ответить, как Ибрагим вновь обратился ко мне:
– Рауль Гийон еврей, Сэвидж, израильский агент. Конечно, вы могли и не знать об этом, не так ли?
При других обстоятельствах его слова могли бы вызвать во мне ответную реакцию, но сейчас я не мог себе этого позволить. Дело принимало опасный для меня оборот. Один неправильный поступок – и я мог накликать себе неприятности.
– Майор Ибрагим, – сказал я ровным голосом, – за какого же дурака вы меня принимаете? Мне разрешили в Александрии открыть свое дело по проведению спасательных работ. Одно только оборудование для этого стоит более двухсот тысяч фунтов. Я уже выполняю работы и зарабатываю на этом деньги.
– Все это мое правительство может конфисковать в любой момент.
– Что касается Гийона, то, когда я нанимал его, он был гражданином Франции, – возразил я и обратился к Хакиму: – И ваше министерство подтвердило его статус.
– Да, так оно и есть, – сказал Хаким и повернулся к Ибрагиму: – У мистера Сэвиджа, возможно, не было даже подозрений относительно этого человека и того, чем он занимается.
– Мы это еще проверим, а сейчас осмотрим вашу комнату, – решительно сказал Ибрагим.
Никто не проронил ни слова. Впервые на лице Китроса не было улыбки. Алеко выглядел спокойным и расслабленным, готовым ко всему. А Сара Гамильтон?
Она допила свой тоник и, небрежно повернувшись к Моргану, который, обливаясь от страха потом, съежился за своим столиком, попросила:
– Будь добр, Морган, принеси мне еще стаканчик.
Тот трясущейся рукой взял стакан, а Сара, взглянув на меня, улыбнулась:
– Возвращайтесь быстрей. Мы еще не закончили беседу.
* * *
В моей комнате, как я и предполагал, никого не было, однако это не остановило Ибрагима и его молодчиков. Они все перевернули вверх дном. Майор страстно желал лишить меня всех прав – вот в чем была причина. Хотел найти предлог забрать меня с собой и, прибегнув к более жестким мерам, посмотреть, что можно из меня выжать.
После пятнадцати минут безрезультатного обыска он немного успокоился. После этого мы вместе вернулись в бар. Я застал компанию сидящей у открытого окна в том же составе, если не считать Моргана, который уже был за общим столиком и сжимал в руке наполовину опустошенный стакан виски. Он был слишком напуган даже для того, чтобы допить его до конца. Такого за ним еще не водилось.
– Вокруг отеля необходимо будет выставить охрану, – сказал Ибрагим и, стараясь быть более вежливым, добавил, обращаясь к Алеко: – Сожалею, мистер Алеко, но уверен, что вы понимаете, каково мое положение.
– Отлично понимаю, – ответил ему Алеко.
В этот момент снова погас свет. Вертушки вентиляторов сразу же перестали вращаться, и бар погрузился в темноту. За окном тонкой оранжевой полоской чуть светился небосклон да молодой месяц тускло мерцал своим холодным светом.
Китрос кликнул барменов, и спустя буквально секунду откуда-то из-за гавани донесся раскатистый звук огромной силы взрыва. Судя по силе взрыва, сработало порядка двадцати фунтов пластикового гелигнита, разнеся «Мираж» стоимостью в несколько миллионов долларов на мелкие щепки.
Теперь я смог бы с уверенностью сказать, где находился Гийон.
Глава 3
Во вред себе
Лучи прожектора военного катера осветили картину произошедшего. На поверхности моря, насколько хватало света прожектора, плавали обломки, куски фюзеляжа. Судя по останкам самолета, на нем сдетонировали и ракеты класса «воздух – воздух».
Ибрагим схватил меня за плечи и грубо развернул к себе:
– И теперь ты скажешь, что не имеешь к этому никакого отношения?
– Я находился в отеле с трех часов дня, – без малейшего волнения в голосе ответил я. – У меня много свидетелей.
– Он прав, майор, – сказал Хаким. – Ты не того схватил. Это работа Гийона.
Но Ибрагим не сдавался. Он так был разъярен, что казалось, разорвет меня на куски.
– Откуда мы знаем, что не он подложил взрывчатку днем, когда работал под водой?
Но обвинение было настолько нелепым, что даже Хаким не выдержал.
– Ты тупица. Разве не помнишь – мы были там же и видели все, что он делал? – Он повернулся к морскому лейтенанту, который с волнением слушал, о чем шла речь. – Как можно скорее доставь нас обратно в гавань, а затем вернись и тщательно прочеши весь этот район.
– Я протестую, – начал было Ибрагим, но Хаким рубанул его ладонью по шее.
– Вижу, ты силен только на словах, а не на деле, майор. Поменьше болтовни и побольше дела. Вот что я от тебя требую. Чтобы до полуночи нашел мне Гийона. Не найдешь – придется сообщить об этом твоему начальству и потребовать замены. Ты понял меня?
Мне показалось, что в эту минуту Ибрагим был готов разрыдаться. Он развернулся и, подавленный, отошел в сторону.
Хаким протянул мне сигарету. Взяв ее, я сказал:
– А вы можете быть и крутым, когда захотите.
– Забудьте, мистер Сэвидж. – Он мягко улыбнулся. – Я был отличным преподавателем в одной из лучших общественных школ. Англичане всегда были прекрасными мастерами во всех областях искусства, но, как оказалось, больше всего они преуспели в искусстве быть подлецами.
В этом он был абсолютно прав.
Хаким оставил меня в отеле, строго наказав никуда не отлучаться без его ведома. При этом был вежлив, но настроен решительно. Да и те двое из военной полиции, стоявшие у дверей, всем своим видом показывали, что оставлены здесь явно не для мебели.