— Ну что, порвем их? — спросила я победно, разогревая дух команды. Они хором ответили:
— Всех до единого! — я улыбнулась.
Последующая игра была горячей. Пока что ничья. Соперники смотрят на нас как на жертву, сильно хорошо играя, не сдаваясь. Достойные противники. Толпа ревет, будто это не турнир по волейболу, а битва спартанцев против персов. В важный момент, когда я отбила мяч самого сильного из противника, командира Дэвида Рассела, в ноге что-то стрельнуло и я вскрикнув упала на пол. Судья тут же остановил игру, ко мне подошли медики. Я сжав зубы прорычала:
— Со мной все в порядке. Можно продолжать. — мне помогли встать, я еле стояла, стараясь скрыть боль. Все смотрели на меня. Я не смотоя на адскую боль в левой ноге постаралась спокойно сказать:
— Все нормально. Продолжаем! — так оно и было. Последний и решающий мяч, я подаю. Хромая, я подошла к линии броска. Боль сжирала мою ногу. В мозгу пульсировали две мысли: “Тебе нужно в мед пункт” и “Ты не можешь подвести команду, ты так долго к этому стремилась!”. Я стиснув зубы занесла одну руку назад, готовясь пустить мяч в полёт, чтобы нанести решающий удар. Все смотрят только на меня. Зрители нашей школы и наша команда “Свобода” затаили дыхание, ожидая победы. Противники шептали проклятья. Моя рука начала двигаться к мячу, я ударила и-и-и… Два соперника чуть ли не сбили друг друга, тем самым пропустив мяч. Он с бешенной скоростью устремился к полу.
Толпа заревела, все наши победно завопили, направляясь ко мне. И это последнее, что я видела. Последнее что пронеслось в моей голове перед тем как я упала: “Я смогла”.
Я очнулась у Дилана на руках. Он куда-то нес меня. Нога адски болела.
Очнулась до конца я только в больничном крыле в нашей школе. Рядом сидит Дилан, держит мою руку. Нога не болит, видимо большое количество обезболивающих сделали своё дело. Я привстала на кровати. Моя травмированная нога лежит сверху высокой подушки. Дилан тут же встрепетнулся и спросил взволнованно:
— Как ты?
— В целом нормально, если не считать поврежденной ноги. Как бы это не было переломом. Что случилось?
— Ты потеряла сознание от болевого шока. И да, всё-таки вывих. Около недели будешь дома. Ну или на костылях. — меня эта перспектива не радовала. — Мы выиграли, кстати, благодаря тебе. — Я сжала руку Ди.
— Это того стоило. — произнесла я тихо. Тут же в палату ворвался бледный папа, он сел рядом со мной на стул, обезболивающее начало потихоньку отходить, и ногу прострелило болью.
— Ты как, солнышко? — спросил он обеспокоенно. Я вытянула руку и подняла палец вверх.
— Мы выиграли. — устало и победно сказала я.
— Что ты, это того не стоило. — он кинул взгляд на мою ногу. — Что с ней?
— Вывих. — произнёс Дилан.
— Бедная чемпионка ты моя, ты на меня не в обиде? — спросил папа виновато.
— Нет, пап. Все хорошо. Я сама понимаю, что у тебя своя жизнь и… — договорить я не успела. Тут в палату ворвались все члены нашей команды, не реагируя на крики мед сестры. Они все начали поздравлять меня, показывать кубок, крича: “Да здравствует Сара!” “Гип гип ура!”. Удивительно, люди, когда-то ненавидящие меня, сейчас внезапно кричат о своем восхищении по отношению ко мне, говорят, что я герой. Потом мед сестра их выгнала, и сразу же вошла деректриса с поздравлениями и с чем-то за спиной.
— Наша дорогая Сарочка! Поздравляю, ты самый настоящий герой нашей школы! Гордость школы! — она расцеловала меня в обе щеки и протянула мне огромную коробку дорогого шоколада из-за спины, этот шоколад я постоянно видела в магазине, но не могла его себе позволить. Я трепетно взяла коробку в руки. — Ты теперь будешь получать стипендию и экзамен тебе упрощенный дадут, да и денежный приз перечислили тебе на карту! Ты молодец, Сара, не зря ты так долго и усердно тренировалась. Когда выздоровеешь будет награждение! — я посмотрела на неё. Какая же она громкая. За то папа с гордостью улыбается. Мне стало легче от всего этого. Потом ещё раз расцеловав меня она скрылась из палаты, счастливо улыбаясь. Видимо, большую прибавку к зарплате или премию ей пообещали за выигрыш. Потом папа повернулся ко мне и обняв сказал:
— Поехали домой. — я села на кровати, состроив гримасу от боли. Дилан тут же подхватил меня на руки, моё лицо запылало. Папа взял мой рюкзак и пошёл вперёд, расчищая дорогу от счастливых участников нашей команды “Свобода”, а Дилан понес меня за ним.
— Стойте, нужно поговорить. — остановила директриса папу.
— Ладно, Сара, вот, держи ключи от машины, — он положил сверху меня ключи, — и ждите меня там. — Дилан понес меня к выходу под одобрительные крики. Мы остановились у машины, Дилан не отпускал меня. Столько чувств скопилось во мне в этот момент, и они окружили диким водоворотом внутри меня: гордость, счастье, боль, и любовь к Дилану, и я сама не осознавая свои действия поцеловала Дилана. Он улыбнулся и ответил с энтузиазмом, я положила одну руку на его щеку, а второй закрылась в его великолепные волосы. Все вокруг замерло, и нет гула шумящих школьников, нет машин, нет ветра и боли в ноге. Только тёплые губы Дилана и его руки, держащие меня. Только я и Дилан. Только мы вдвоём. А когда мы оторвались от друг друга, я посмотрела в родную синеву глаз Дилана и поняла: я не представляю жизни без этого человека.
— Давай встречаться? — спросил он. Я со счастливой улыбкой кивнула и обняла его.
Папа вёз меня домой, я все ещё счастливо прокручивала события сегодняшнего дня в голове. Когда Дилан посадил меня на заднее сидение и машина двинулась с места, оставляя Дилана позади, я бы хотела, чтобы Дилан не оставлял меня, а я вечно была рядом с ним. Не знаю что это за чувство. Никогда его не испытывала. Может, это любовь?
========== Уют и счастье ==========
Всю эту неделю папы почти не бывало дома, он все своё свободное время проводил с Адель. Если бы Ди не наведывался ко мне, я бы давно умерла от скуки и обиды. Мы подолгу сидели в объятьях друг друга на диване за просмотром фильмов, да делали домашние задания. Я раньше и не обращала внимание, но Дилан очень хорошо учится, да и объясняет хорошо.
— Ну что, завтра в школу? — спросил Дилан у меня в воскресенье за чашечкой кофе у меня дома.
— Да, наверное. Постараюсь дохромать до школы. — сказала я с подобием улыбки.
— Я зайду за тобой, помогу дойти. — я стояла упершись задницой в стол, держась руками за него и стоя на одной ноге. Дилан подошёл ко мне и я обняла его за шею. Поцеловала его и тут послышались звуки открывания дверей. Папа пришёл. Я отстранилась от Дилана и похромала до двери. Папа с Амели как раз разбувались.
— Привет, как дела? — спросила я у парочки, по очереди обняв каждого из них.
— У нас то все хорошо, вот только почему ты ходишь по дому? Тебе не нужно напрягаться. — сказала беспокойно Амели. Тут же сзади меня обнял за талию Дилан, я вздрогнула от неожиданности, но все же улыбнулась.
— Здравствуйте. — сказал он и пожал руку папе, кивнул Амели.
— Ничего страшного. Я не могу вечно сидеть. Я не инвалид! — сказала я протестующе. — И да, я завтра иду в школу. — глаза Папы и Амели увеличились.
— А как же… — начал папа, но его перебил Ди:
— Можете на меня положиться. Я присмотрю за Сарой. — я улыбнулась, и мы все прошли на кухню.
— Что бы мы без тебя делали? — сказал с улыбкой папа.
— Мне сказочно повезло с ним. — произнесла я и обняла Дилана.
Потом он помог подняться мне на чердак, что сложнее всего для меня. Он сел у люка и поднял меня руками наверх. Мы встали с пола и пошли к моей кровати.
— Вот собственно и моё царство. — торжественно произнесла я. На чердаке царил полу мрак, шторы закрыты, единственный источник света — лампа на тумбочке у моей кровати и несколько гирлянд. Я села на кровать, Дилан же — сел на огромный супер пушистый ковёр у кровати, осматривая мою “Комнату”. Два шкафчика, большая часть склоненных стен уклеена плакатами и моими рисунками. Через два метра от моей кровати туалетный столик с зеркалом, на котором царствует россыпь гирлянд и множество канцелярии. Остальное свободное пространство занимают стопочки разнообразных книг: книги на подоконнике, на шкафу, на полу в углу, на тумбочке. Везде, где только возможно. А ещё — на шкафу стоят кубки, у стены на вешалке весят медали, висят грамоты на прищепках.