Выражение лица мужика сменилось с каменного на недоуменное. Я оттолкнул массивную тушу Виктора в подъезд, пока он не успел оправиться от столь очевидного хамства, захлопнул дверь, отключил звонок и отправился дорабатывать приложения к дипломной.
На тишину, как я и предполагал, надеяться не пришлось. В дверь двинули ногой пару раз, а затем в соседней комнате знакомой мелодией заиграл Катькин мобильный. Я поднялся из кресла, в пару шагов преодолел расстояние до ее спальни, зашел и забрал у девчонки из рук трубку. Теперь уже злился не на шутку. Появилось желание разнести что-нибудь бьющееся, желательно голову ее папаши. Без зазрений совести отключил телефон и унес с собой, чтоб у Катьки не появилось соблазна ответить или уж тем более пообщаться. Ни х** папаня ей не сделает - девятнадцать лет, живет со мной, зарабатывает давно сама. Так что катится пусть мужик подальше и с ускорением.
Вернулся к прерванному занятию, трубку положил рядом с монитором. Почему-то казалось, что она вот-вот забежит и, пробулькав что-нибудь матом, потребует не лезть в ее жизнь. И будет абсолютно права. Так как я не поступают, только кретин полный станет вмешиваться в чужую ссору и в чужие проблемы. Но ничего похожего не произошло ни через минуту, ни через пять, ни через час... Она не появлялась, даже из комнаты своей не вышла - тишина в квартире позволила бы легко определить ее передвижения.
Я разлепил глаза уже засветло. Бледный пасмурный свет пробивался сквозь щель между штор и падал на письменный стол. Я потер лицо ладонью, сгоняя остатки сна. Память воскресила события ушедшей ночи. Приподнял голову и внимательно оглядел тот угол, куда бросил ее мобильный. Телефона не было, зато по квартире волнами разливался неповторимый запах свежесваренного кофе и ванильных блинов. От неожиданности пропустил любимый момент, когда можно просто вытянуться на матрасе и тупо порассматривать потолок, планируя предстоящий выходной день, вскочил, спешно натянул джинсы и отправился на кухню.
Обоняние не подвело. У плиты и в самом деле примостился троглодит, а на столе уже стояла тарелка с приличным количеством блинов. На плите остывал ароматный напиток, что Катерина за все время совместного существования не готовила при мне. Почувствовав чужое присутствие в комнате, она повернулась и как-то криво смущенно улыбнулась. Явно понятия не имея что сказать, девчонка кивком указала мне на стол и вновь отвернулась. Растерянный не меньше нее самой, я опустился на ближайший стул. Через минуту передо мной оказалась чашка, тарелка, варенье... Полноценный завтрак в исполнении самого мелочного и противного создания на этой планете выглядел и странно и привлекательно одновременно, помимо прочего еще и вкусно. Последнее я уяснил, осторожно попробовав угощение. Очень надеялся, что никакой отравы не подсунула, впрочем, если выяснится что подобное, разгон будет неслабый. Она в курсе последствий. Плавала - знает.
Вид у троглодита был и смущенный, и перепуганный одновременно. Никогда ее такой не видел. Да, признаться, я и сам чувствовал себя немного не в своей тарелке. Как-то странно было вдруг резко вот так выехать из удобной накатанной колеи привычных взаимоотношений. Меня в общем и целом все вполне устраивало, ее, полагаю, - тоже. Впрочем, виноват сам, не стоило разыгрывать из себя бэтмена, последствия не заставили ожидать.
В полной тишине Катерина доделала завтрак, не поднимая глаз, села напротив и принялась за еду. Начать какой-либо диалог не решались мы оба. Я наблюдал, как несколько раз она набирала в грудь побольше воздуха и немного поднимала голову и готовился быть крайне внимательным и вежливым в своих ответах, но не сложилось. Уже секунду спустя, она вдруг опускала взгляд на свою тарелку или чашку, так и не нарушив тишины. У меня в голове и вовсе отсутствовали любые складные предложения, все больше напряжение и неудовольствие от собственного поведения.
Позавтракав, я сказал тихое: "спасибо, все очень вкусно". В ответ она, глядя в стол, еле заметно кивнула, только покидая кухню каким-то неведомым образом понял, что глаза она все же подняла и пристально смотрела мне вслед. Не знаю, что у нее там в голове, но определенно не все в норме. Ни друзей толком, ни подруг. Комфортная среда - враждебный окружающий мир. Огрызаться, драться, защищаться она умеет, но когда речь заходит об элементарной теплой вежливости - это не про нее, язык проглатывает, ни единого слова из себя выдавить не в состоянии. Спасибо большое ее папаше за такой расклад.
В голове вдруг зародилась странноватая, местами идиотская, но на тот момент показавшаяся мне гениальной мысль: а не исправить ли мне ситуацию. В том плане, что друзей у меня до черта и друзей хороших, подруг в том числе. Моему нелюдимому троглодиту явно не хватает женского общения. Погодок подходящих не знаю, с малышней не ношусь, но вот со Светкой и Маринкой познакомить стоит. Маринка - генератор дебильных идей и непревзойденное трепло по теме и без, на первом они сойдутся, а второму Катерина обучится. Светик - умная, рассудительная и добрая стормозит обеих от общественно вредной деятельности. План был блестящим, идеальным и обещал решить все мои проблемы, связанные с синим чудовищем, поэтому я со спокойной совестью наметил первые шаги его реализации и отправился покорять женский коллектив туристического, где обучалась Аленка. Женский коллектив там доминировал в количественном плане, а посему покорялся без труда и даже без слов.
4
Я честно топала за Стасом следом. Последнее время оно кругом стало таскать меня с собой, еще и за руку к тому же. И у меня совести сопротивляться не хватало, в том смысле что благодарной я быть все-таки умела. Понятия не имею, начерта он тогда ночью отшил батю и в общем толком почти ничего не слышала, больно тихо Стас говорил у двери, но эффект его слова и последующие действия возымели. Отец исчез из моей жизни, причем напрочь. Лиля звонила еще пару раз сутки спустя, трубку я не брала, и запал мачехи быстро иссяк. Вот так скоро и странно я осталась без жалких остатков семьи. Уже вторую неделю от ближайшей родни не было ни слуху, ни духу. Не знаю, сколько продлится сие благословенное затишье, но наслаждалась им от души и, наверное, именно поэтому сейчас позволяла Стасу увлекать себя на встречу с его друзьями.
Благотворительностью заняться решил, гений. Ну и ладно, молча посижу с кирпичной моськой, попугаю горячую брюнетистую красотку Алену и тихо-мирно за неподобающее поведение буду удалена заниматься своими делами, своими парами и вообще, чтоб под ногами больше не путалась.
- Каспер, земля вызывает! Вернись в бренное тело.
- Не хочу, - тихо пробормотала я, немного обидевшись на такое обращение. Ничего нового в его интонациях не было, в построении фраз тоже, просто мое личное восприятие в последнее время резко изменилось. Без моего, кстати, на то особого желания. С удовольствием бы вернулась к прежней демонстрации несгибаемого свирепого нрава маршала времен освоения западных земель в Штатах, но, увы и ах, сделать этого никак не могла. Разве что конфисковать где-нибудь виски и напиться.
- Молодец, будешь великой Нехочухой, - процитировал старый советский мультик Стас. - Топай, топай. Пропустишь пару - мне достанется отдуваться за тебя.
- А ты-то тут при чем? И я не пропустила бы!
- Пропустить может и не пропустила бы, но опоздала бы, как пить дать, а отдуваться перед Хисматом после официального признания тебя своей ближайшей родственницей теперь приходится мне. Так что не ропщи, халоп, и топай.
Я протяжно уныло вздохнула. Именно для того чтоб Катенька не опоздала, нужно было вытаскивать ее из дому на полтора часа раньше. Как же, как же. Мстит, небось, за что-нибудь. Я с печалью взглянула на черную кованную решетку забора, отделяющего университетский городок от внешнего мира.
- И куда я иду?
- Кушать. Будешь? - со смехом спросило оно, окончательно обидев меня.
- Нет, - почему-то захотелось выпрямиться, стать выше и взрослее. Стас, ожидавший очевидно иной реакции, ошарашенно взглянул на меня, хотел что-то произнести, но не успел.