Дыхание Хейли перехватило в горле. Н был таким диким. Это интеллигентный Дмитрий?
О Боже. Она оглядела комнату. Два кота перед ней и один позади. Воздух покинул ее легкие. Это был Дмитрий.
Реальность рухнула на нее, восстанавливаюсь в ее голове по кирпичику. Он был человеком. А теперь кот. Она покачала головой, не зная, не веря. Ножка сломанного стола выпала из ее рук и упала на пол. Ее пропустило удар или даже два. Этого не могло быть, но это так. Не было сомнений касательно этих прекрасный пронзительных зеленых глаз.
Глаз Дмитрия.
Он был совершенством. В обличие человека каждая его мышца была в тонусе. И от него разило горячей чувствительностью. В обличие кота он был прекрасен. Могущественный. И мог расстроить кого угодно. Несмотря на расстояние, каждый ее вдох был ничем, но он. Горячий, мужественный и первобытный. Запах проник в ее кровь, пленяя ее тело своей хваткой.
Шипение пронеслось по квартире, и темный зверь оторвал взгляд от женщины за ее спину. Как будто планировалось, он прыгнул прямо на нее. Хейли попыталась отступить назад, но было слишком поздно. Две большие лапы врезались в нее, обнажились сверкающие клыки. Она споткнулась, врезаясь в решетку серебряной клетки. Желтое пятно пронеслось мимо ее головы, и Хейли привстала, выпрямляясь вдоль решетки.
Желтый зверь повернулся, подкрадываясь к Хейли.
Она ждала, что вот клыки вопьются в ее горло, но черный зверь встал между ними. Низкий рык прокатился по комнате. Мощный. Порочный. Это невозможно, но если Дмитрий был леопардом, почему бы и Дреа не иметь вторую сущность?
Желтый зверь зашипел.
Чем больше ревел кот, тем урчащий звук, громом разносившийся по комнате крещендо вибраций, взрываясь в дикую ярость. Он обвинял, и два животных с рычанием столкнулись в центре комнаты. Мебель была сломана и разбросана под натиском силы.
— Хейли!
Она обернулась, потрясённая, увидев обнаженного Кэла на корточках в клетке позади нее.
— Кэл! Как ты там оказался? Подожди, здесь еще один кот. — Она осмотрела комнату. Только Кэл был внутри.
О боже, он был и человеком, и животным.
Брат Дмитрий тяжело рванул к двери, и шипя отдернул руку.
— Чертово серебро, — прошипел он. — Хейли, ты должна найти ключ. Мне оторвет руки, если я попытаюсь выйти, и не смогу сражаться. Не знаю, что Дреа сделала с ним. Вытащи меня отсюда, пока он не убил ее.
Ключ? О боже, ключ! Игнорируя шипение, рычание, ворчание и крики позади нее, Хейли кивнула. Ключ, который она сделала для их матери, был у Дмитрия в кармане. Он носил его с собой каждый день.
Игнорируя испуганный стук своего сердца, Хейли глубоко вдохнула и кивнула.
Она пошла в другой конец комнаты, спиной прижимаясь к стенке и уворачиваясь от сломанной мебели. Порванная рубашка Дмитрия была у двери в другую комнату. Она поползла вперед, захватывая порванную ткань. Стряхнув ткань, она ничего не нашла.
Ее взгляд скользнул по полу. Блеск серебра привлек ее взгляд. Ключ. Она подобралась ближе к опрокинутому дивану и просунула руку под него. Ее пальцы обернулись вокруг прохладного металла. Металл, обработанный ее собственной рукой. Она подошла к клетке, открыла ее и шагнула внутрь. Прежде чем она успела закрыть дверь, дверь захлопнулась позади нее, Кэл выскочил, оставив ее одну внутри. Хейли захлопнула дверь между ними, находя безопасным остаться в суровых условиях металлического лязга.
Не увидь собственными глазами обращение, она подумала, что потеряла рассудок. Но она увидела это. И неважно, что она думала, Дмитрий был и человеком, и животным.
Кэл пересек комнату, вставая между двумя животными. Женщина пошатнулась и упала на пол. Кровь окрасила шерсть.
— Еще раз тронешь ее, брат, и я забуду, что мы близнецы.
Черный леопард зарычал, его белые клыки сверкнули при искусственном свете. Он присел, готовый к прыжку.
— Она моя пара, — Кэл встал на колени рядом с задыхающейся женщиной и погладил ее мягкую шерсть. Хейли не могла поверить увиденному. Брат Дмитрия гладил желтый кошачий мех, успокаивая животное. Он прошептал ей на ухо, и поток яркого света осветил комнату. Через несколько секунд тяжело дышащая Дреа лежала на полу. Голая.
Оставшийся зверь зарычал.
Дмитрий.
Даже в животном обличии, ее душа узнал его и она хотела выйти к нему. Кровь капала из порезов на его плечах и живота.
Кэл продолжил свою одностороннюю беседу.
— Она не причинила мне боль. Черт, все, что она хотела, так это, чтобы я остался здесь, с ней. Так что отвали.
С последним шипением большой черный леопард обернулся и зашагал по направлению к клетке.
Хейли сглотнула и сделала шаг назад.
Дреа села там, что когда-то было ее гостиной.
— Ты пугаешь ее, — сказала она.
Хейли нахмурилась. Боится ли она? Возможно. Она прислушалась к своим эмоциям. Она всегда несколько отличалась, легко отвлекалась и была легкомысленной, но прямо сейчас все, о чем она могла подумать, было лишь желание прикоснуться к удивительному черному меху. Должно быть, он потеряла последние крохи инстинкта самосохранение. Остается ли он самой в облике животного? Или он такой же опасный как все леопарды? Отступить назад казалось благоразумный, несмотря на все желание сделать шаг вперед.
— Отойди, Дмитрий, — приказал Кэл.
Кот обернулся, уставившись на пару, и снова зашипел.
— Клянусь Богом, Дмитрий, если сделаешь это снова, я сам убью тебя, — прорычал Кэл.
Белые клыки сверкнули в ответ.
Еще одна яркая вспышка света разнеслась по комнату, как молния в жаркий летний день. На этот раз она отказалась прикрыть глаза. Ей стоило увидеть это. Игнорируя боль, она наблюдала трансформацию. Потребовалась только минута, чтобы стать из животного человеком. Только мужчина был обнажен. Его единственным украшением была перчатка для волос, которую она ему дала за день до этого.
— Мудак. Мы искали тебя недели, а все, что ты можешь сказать, это не рычать на женщину, держащую тебя в заложниках?
— Что случилось между Дреа и мной остается между нами. Я цел и невредим. Возможно, злой, но невредим. — Он зарычал на последнем слове, глядя на женщину рядом с ним.
Убирайся, Кэл, и захвати свою женщину или она не доживет до конца дня.
Кэл зарычал, сверкая клыками. О Боже, у него клыки даже в человеческом обличии.
— Так и быть.
Значит, у Дмитрия тоже были клыки, хотя она не чувствовала их, каждый раз целуясь с ним.
Кэл обнял обнаженную женщину и проводил ее в спальню.
— Держи руки при себе с Хейли.
— Ты позаботься о своей паре, а я позабочусь о своей.
Хейли сделала еще шаг назад.
— Хейли.
Произнесенное шепотом слова затронуло ее. Она закрыла глаза, желая остановить дрожь в теле.
— Это я, Хейли. Я не сделаю тебе больно.
— Я знаю.
— Впусти меня.
Она покачала головой. Если бы только его голос не звучал так естественно. Так чертовски сексуально. Память о поцелуе обожгло ей губы. Образ леопарда возник в ее воображении. Изящный и мощный. Как кот на перчатке для волос, которую дала ему. Она вздрогнула.
— Дай мне ключ, кошечка. Обещаю, что не сделаю тебе больно.
Наконец она поняла все образы, которые видела, когда создавала эту перчатку. С каждым стежком она больше и больше видела темного леопарда, его яркие зеленые глаза пронизывали ее воображение. А сейчас он здесь. Только он реален. И не было ничего в этом нормального.
— Тогда думаю, я сам должен прийти к тебе.
Звук сгибающегося металла привлек ее внимание, и она открыла глаза. Дмитрий стоял на другой стороне клетки, обе руки сжимали серебряные решетки, сгибая их друг от друга, его голые мышцы болели от напряжения. Запах горелой кожи вытащил ее из задумчивости. Он сказал, что у всей его аллергия на серебро. Образ Кэла, отдергивающего руки, и ожога мелькнул в ее голове.
— Дмитрий! Остановились! — она бросилась вперед. — Я открою дверь.
Он опустил руки и изучал ее, почти лаская ее взглядом. Он отступил назад.