Он мстил Стасу.
Это Вика поняла уже позже, когда Арбатов оставил её на полу ванной комнаты, без сил, опустошённую, как сломанную игрушку. Он действительно тогда сломал её и собой был доволен. Он не оставил ей выбора, у неё не было пути назад. За вспышку безумия и страсти она заплатила с лихвой. Теперь она, при всём желании, не смогла бы вернуться к Стасу.
Теперь бы не смогла.
Когда она уходила из его номера, Арбатов даже головы не повернул. А она не просто уходила, она убегала. В порванной блузке, на подгибающихся ногах и с распухшими от злых и неистовых поцелуев губами. И с ненавистью в душе к самой себе.
В подъезде её дома ждал Миша, но Вика прошла мимо него, словно не заметив. Закрыла дверь, а по щекам потекли слёзы. Миша ещё звонил и стучал в дверь, пытаясь до неё докричаться, но она закрыла за собой дверь ванной комнаты, залезла в горячую воду и принялась с остервенением тереть себя мочалкой. Но синяки от Сашкиных пальцев и следы засосов оттереть было невозможно. Кожа покраснела, стало больно, а она всё тёрла себя мочалкой.
Как же она себя тогда ненавидела… Считала себя предательницей, просила у Стаса прощения, словно он был рядом и мог её слышать. Мог её простить. Сколько слёз пролила… в душе лопнула какая-то тонкая струнка и в те одни она, наконец, выплакала всю свою боль и безысходность.
Потребовалось много дней, прежде чем Вика начала приходить в себя. Уже не думала о том, чтобы позвонить Стасу, поставив на себе клеймо предательницы, занялась поиском новой работы, потому что рядом с Мишей находиться стало невозможно. Об Арбатове старалась не вспоминать, решила вычеркнуть тот день из жизни, благо, что синяки скоро сошли, и видимых воспоминаний не осталось.
Правда, длилось это забвение недолго. Он сам явился. Позвонил и вежливо пригласил на ужин.
Какой ужин?! Зачем он ей звонит? Мало ею попользовался?
А она тоже хороша! Нет бы ответить ему как он того заслуживает, послать куда подальше, а у неё словно язык к нёбу прирос, во рту пересохло, в ушах оглушительными толчками запульсировала кровь. Пока собиралась с мыслями, Арбатов сухо продиктовал адрес ресторана и время встречи, и отключился. А Вика продолжала стоять, прижимая к уху трубку и не слыша лихорадочных гудков.
Зачем-то она пошла и на эту встречу. Слушала пустые разговоры Арбатова о московских делах и знакомых, не совсем понимая, что же происходит. Иногда Саша сбивался, когда в их отдельный кабинет, где они ужинали, входил официант. А потом всё в один момент встало на свои места. Арбатов поставил бокал с вином на стол, взглядом Вику посверлил, а затем поднялся и выдернул девушку из-за стола.
Позже она удивлялась, как могла не вспомнить о незапертой двери. Ведь мог вернуться официант или кто-то другой зайти… да мало ли что ещё могло произойти? И как можно было так низко пасть — заниматься с Арбатовым сексом (а любовью это никак нельзя было назвать) прямо в ресторане, на каком-то неудобном диванчике в углу?
Когда официант всё-таки вернулся, они уже сидели за столом, как ни в чём не бывало, Сашка снова что-то рассказывал, а Вика в удивлении его разглядывала.
Он методично вытравливал из неё любовь к Стасу и даже не собирался скрывать этого. Он выпивал её душу по глоточку, как сам дьявол. Он мучил её, испытывал, ломал и собирал вновь. Он отталкивал её руки, когда она хотела его обнять, и до скандала обижался, когда она не пыталась этого сделать.
— Любишь его, да? Любишь? Тогда позвони ему! — и совал ей телефонную трубку. — Позвони! Ты же хочешь услышать его голос? Мечтаешь об этом, я же знаю!
— Замолчи! — орала она в ответ и заходилась в рыданиях.
Сашка откидывал телефонную трубку и опускался перед Викой на колени. Руки сжимались на её теле, и рыдания сами по себе затихали.
— Ты здесь, потому что без него ты можешь. А без меня нет.
Так и случилось. Всё ушло — боль, тоска, чувство вины отпустило. Даже любви не осталось, Сашка всю её выпил до капли. Осталось безумие, сумасшедшее желание до дрожи, скандалы на разрыв аорты, дикие бессонные ночи и пугающая мысль, что однажды ему может всё это наскучить.
В какой-то момент сознание к ней вернулось, Вика огляделась вокруг и поняла, что прошло уже более полугода, и она уже совсем не она. От прежней Вики даже тени не осталось. Даже тени… При встрече её не узнавали знакомые, родители что-то пытались внушить, но она не понимала. Она повторяла слова Арбатова, поступала только так, как хотел он, одевалась так, как нравилось ему. Она даже планы на будущее строила выгодные и удобные ему. За эти месяцы он превратил её в зависимую от него женщину. Если честно, то эти открытия Вику напугали. Когда-то она была другой, "светлой девочкой" называл её Стас, а вот теперь от неё прежней ничего не осталось. Она превратилась в домашнее животное Арбатова, в кошку. Сашка протягивал руку, лениво чесал её за ухом, а она тут же перебиралась к нему на грудь и готова была сделать для него всё. Для него, только для него, лишь для него. Или он мог начать ссору на пустом месте, и она послушно начинала шипеть.
Но сейчас, оглядываясь на всё происходящее с ней тогда, Вика не винила Александра, даже благодарна ему была. Он не дал ей зациклиться на своём горе и бессмысленной любви, не позволил снова окунуться в себя, начать множить свои комплексы, как она поступала обычно. Он её сломал и сложил заново, как мозаику. Несколько деталей поменял местами, и получилось то, что получилось. Новая Вика.
Чужая Вика.
К реальности её вернул брат. Приехал в Питер в Сашкино отсутствие и буквально перетряхнул всю действительность. Он кричал, выбрасывал из окна вещи (совершенно ужасно себя вёл, между прочим), а потом подтащил её к зеркалу.
— Ты посмотри, на кого ты похожа! Это ты?
Она уставилась на своё отражение почти равнодушно. Она давно всё знала сама. Нет, это не она. Не она.
— Что ты делаешь, Вика? — тихо спросил Толя.
— Увези меня от него. Забери. Он убивает меня.
Это решение пришло неожиданно. Вика снова посмотрела на своё отражение, провела рукой по волосам, потом прикоснулась к маленькому кулончику на шее, сапфир в виде капли в золотой огранке. Сашкин подарок.
Она и есть — Сашкин подарок.
— Вик… давай я позвоню Стасу.
Она резко обернулась и посмотрела на брата в ужасе. Покачала головой.
— Нет… нет. Ты что, с ума сошёл? Зачем я ему такая?
Толя лишь фыркнул.
Уехать захотелось нестерпимо. Ещё несколько часов назад она представить не могла, как может сложиться её жизнь без присутствия в ней демона по имени Александр Арбатов, а вот сейчас…
Уехать, немедленно, как можно дальше.
— А что я буду делать одна? — озадачилась она, когда они приехали на вокзал.
Толя уставился на неё в упор.
— Одна? Почему одна? А я?
Она растерялась.
На самом деле… ведь не одна. Вокруг много разных людей. Они все чем-то заняты, куда-то спешат, на что-то надеются, строят планы. И она может так же. Раньше, по крайней мере, могла.
— Тебе нужно найти работу, — поучал её брат. — Начать новую жизнь на новом месте. Ты поедешь со мной в Вену, мне предложили там работу, — безапелляционным тоном заявил он. — И тебя устроим, придумаем что-нибудь. Всё получится, вот увидишь.
Видимо, она на самом деле сильно изменилась и этим не на шутку беспокоила родителей, потому что они только рады были, когда Толя решил увезти её из Москвы.
— Подальше от этого гада, — бормотал отец и стучал кулаком по столу. — Вот только пусть появится!.. Я его!..
В ящике стола нашёлся её старый личный дневник. Вика листала его с таким интересом, словно не она его писала. Не её подчерк, не её рукой нарисованы сердечки вокруг имени "Стас". А его фотография? Она столько слез над ней пролила, столько надежд лелеела и клала под подушку, ложась спать и надеясь, что он ей приснится.
— Толя, у него всё в порядке? — спросила Вика в пустоту.
Тот кивнул, внимательно приглядываясь к сестре.