Но даже сейчас эти черты будто пытались выплыть из тумана, будто он тонул там и отчаянно тянулся к ней. У этого лица было имя. И где-то на уровне инстинктов она понимала, что должна это имя знать.
Никола отложила тушь, боясь, что дрожащие руки смажут косметику на лице. Лорд Эшер всегда особое внимание обращал на то, как она выглядит, когда танцует. Нельзя вызывать его недовольство. Никола поморгала глазами и обнаружила, к собственному удивлению, что плачет.
Как странно.
Почему бы ей плакать? Она невеста лорда Эшера. Разве она не самая счастливая женщина на свете?
Хотелось бы ей знать.
Открылась дверь, и вошел лорд Эшер в сопровождении своей помощницы Децимы. Повелитель вампиров был одет в обтягивающие кожаные джинсы, черную трикотажную рубашку, черные ковбойские сапоги и черный кожаный плащ до пола. Темные прямые волосы падали намного ниже широких и мускулистых плеч. Хотя и ослепительный с виду, вампир не слишком отличался от смертных, населяющих самые жуткие районы города. Единственное, что выдавало его принадлежность к Своим, был черный с золотом эмалевый тотем клана — сплюснутый по бокам круг, охвативший треугольник, — приколотый к левому лацкану, а еще — хромированный череп младенца, который заменял пряжку пояса.
— Добрый вечер, дорогая моя, — улыбнулся он, становясь за спиной Никола, положив сильные руки на ее обнаженные плечи и чуть прижимая пальцами сонные артерии. — Ты готова к сегодняшнему представлению?
— Почти. — Голос ее был сух и хрупок, как папирус.
— Ты очаровательна, моя красавица. Разве не так, Децима?
Вампирша пожала плечами. Сложив руки на голой груди, она звякнула кольцами в сосках.
— Вам виднее, милорд.
У Никола кожа похолодела под взглядом Децимы. Вампирша не пыталась скрыть презрения к новой невесте своего сира. Пробыв двадцать пять лет его наложницей, Децима получила отставку ради смертной танцовщицы. Она слишком была порабощена Эшером, чтобы взбунтоваться открыто, но получала огромное удовольствие, изо всех сил портя жизнь Никола.
— Ты взволнована, Никола, — заметил Эшер, гладя ее волосы. — Что-то беспокоит мою милую?
Никола замялась на миг, потом заговорила тихо и неуверенно, как дитя:
— Там, на улице... возле клуба... был мальчик. Лицо его знакомо. Кто он, милорд? У меня такое чувство, будто я его знаю.
Эшер повернул Никола вместе с креслом лицом к себе. Глаза его блестели влажно и красно, как свежие раны. Когда он заговорил, в его голосе рокотал отдаленный гром.
— Ты не знаешь этого мальчика! Ты его никогда раньше не видела! Он не знаком тебе! И вообще ты сегодня никакого ребенка не видела! Ты меня понимаешь, Никола?
— Не было ребенка, — проговорила она, глядя в никуда.
— Очень хорошо! Правда ведь, так лучше? И тебе куда лучше, когда ты не думаешь о всякой ерунде.
— Да, милорд. Так гораздо лучше.
— Теперь поторопись! Не стоит тебе опаздывать на собственное представление! — Эшер улыбнулся. — Мы не будем мешать тебе готовиться. Пойдем, Децима!
Повелитель вампиров вышел в холл, но как только закрылась дверь, добродушная улыбка сменилась гримасой гнева.
— Почему ты мне не сказала, что появлялся мальчик?!
Децима неловко поежилась, уставясь на собственные сапоги, не желая встречаться взглядом с хозяином.
— Я... я не сочла это важным, милорд. Послала пару «звездников» разобраться.
— Кого именно?
— Кавалеру и Кро-Мана.
— И они это сделали?
— Н-нет. Кро-Мана нашли в канаве — без сознания, почти все зубы выбиты. Кавалера убит. Ударом ножа в сердце.
— Учитывая, что послали врожденного дебила и неграмотного дурака, я не удивлен таким жалким провалом! — Эшер с отвращением фыркнул.