– Что произошло с Бонати?
– Медик Энцо Бонати покинул машину примерно 97 часов назад и с тех пор один раз выходил на связь.
«Выходил на связь!»
– Что он передал? – быстро спросил Шакал.
– Запись для бортжурнала экспедиции, – невозмутимо отозвалась машина.
Шакал вздохнул. Читать файлы бортжурнала имели право лишь капитан и врач.
– Ты можешь сейчас связаться с Бонати?
– К сожалению, связь нарушена. Наиболее вероятная причина – экранирующее вещество между приёмником и передатчиком. Вам предлагается переместиться на открытое место или...
– Хорошо, переместись на открытое место, – поспешно попросил Шакал. С тихим гулом заработали двигатели.
Вездеход плавно приподнялся над камнями и выехал из пещеры. Шакал заметил, что прожекторы автоматически отключились и спрятались в корпусе; это значило, что после исчезновения Бонати машина не двигалась с места.
Едва пещера осталась позади, в кабине послышался тревожный голос Андрея:
– Шакал! Почему не выходишь на связь? Где ты? Отвечай, дурья твоя башка!
– Андрей, я нашёл вездеход, – быстро произнёс Шакал. – С ним всё в порядке, но Бонати здесь нет.
– Наконец! – голос облегчённо вздохнул. – Где ты?
Шакал нажал клавишу посылки координат. Андрей несколько секунд молчал.
– Поймал, – отозвался он наконец. – Направляемся к тебе. Что с Бонати?
– Он вышел из машины девяносто семь часов назад и не вернулся, – печально сказал Шакал.
– Его передатчик должен выдавать позывные!
Шакал рассказал о пещере. Андрей замолчал, но внезапно его сменил голос Чизи:
– Вернись в пещеру и осмотри её.
– Она очень большая, а у меня осталось мало воздуха...
– Ну так возьми резервные баллоны из вездехода!
Шакал вздохнул.
– Хорошо, Чизи. Я иду.
«Они ничего не понимают...»
Резервные баллоны нашлись в шкафу возле шлюза. Проверив уровень кислорода – полный – Шакал выбрался из вездехода и большим прыжком метнул себя в полёт. Чёрная дыра пещеры приближалась.
«Солнце моё, взгляни на меня...» – подумал Шакал, подлетая к скале.
Он очень боялся темноты.
3
Бонати лежал в центре идеально круглого грота, почти разорванный пополам тяжёлым сталактитом, пробившим скафандр и тело насквозь. Вокруг него темнела высохшая лужа крови, лицо за стеклом шлема страшно распухло. Судя по всему, взрывная декомпрессия.
Шакал медленно обошёл тело Бонати по кругу. Горе и печаль переполняли его сердце, и чтобы хоть немного облегчить боль, Шакал уселся в ногах трупа и взвыл. Глупо, конечно, но помогает лучше новейших нейротропов.
– Андрей, Чизи, вы меня слышите? – тихо позвал Шакал, когда тоска немного отпустила. Ответа не было; значит, они ещё не добрались до пещеры. Следовало позаботиться о теле.
Но Шакал не мог себя заставить.
«Бонати мёртв...» – отрешённо подумал он. – «Его разум разрушен, память уничтожена, жизнь остановилась. Всё, что он знал и умел, погибло навек...»
От таких мыслей стало только хуже. Поднявшись, Шакал попытался вырвать сталактит из тела, но случайно задел шлем и тот откатился в сторону.
Откатился в сторону.
«Так не может быть», – подумал Шакал. Если шлем откатился – значит, его сняли. Снять шлем в этой атмосфере?
Немного подумав, Шакал поднял шлем и отсоединил микропроцессорный блок. То, что он собирался сделать, было прямым нарушением субординации и повлекло бы за собой кучу неприятностей, но Бонати мёртв. Мёртв!
«Я должен знать, как это случилось» – Шакал попытался оправдать своё преступление. Он спешил: до подлёта Андрея и Чизи оставалось мало времени.
Микропроцессорный блок занял место в разъёме на предплечье скафандра. Вдохнув поглубже, Шакал вызвал дисплей на забрало шлема и движением зрачка отметил команду «Проиграть последний сеанс связи». В наушниках послышался хриплый, задыхающийся голос.