Он всегда в шляпе, и я ничего не могу сказать о его шевелюре.
– Вы когда нибудь с ним разговаривали?
– Конечно, нет.
– Вы обращались в полицию?
– Адвокат запретил. Адвокат миссис Бранер. Он сказал, что, если это ФБР, там всегда могут сказать, что это делается в порядке проверки
благонадежности.
– Вполне возможно. Они так и делают. Между прочим, это вы порекомендовали миссис Бранер разослать книгу Кука?
Она удивленно сморщила лоб:
– Что вы! Тогда я еще и не читала ее. Я прочитала ее только после.
– После того как обнаружили, что за вами наблюдают?
– Нет, после того как миссис Бранер решила разослать книгу.
– Вам известно, кто ей посоветовал это сделать?
– Нет, я не знаю. – Она улыбнулась. – Вероятно, естественно, что вы задаете мне такие вопросы, поскольку вы детектив, но мне кажется, что проще
спросить об этом у миссис Бранер. Если бы я и знала, кто дал ей такой совет, не думаю, чтобы…
В вестибюле послышались шаги, а затем появилась и сама миссис Бранер. Я встал – Сара Дакос тоже – и подошел пожать протянутую руку. Сев за
другой письменный стол, миссис Бранер мельком взглянула на пачку бумаг, придавленных пресс папье, отодвинула их и сказала:
– Я, видимо, должна поблагодарить вас, мистер Гудвин. И поблагодарить основательно.
Я покачал головой:
– Нет, вы ничего не должны. Хотя теперь это и не имеет значения, поскольку чек предъявлен к оплате, но я был против того, чтобы браться за ваше
дело. Сейчас это уже работа, и я ею занимаюсь. – Я вынул из кармана то, что захватил из ящика своего письменного стола, и передал ей. Это был
лист бумаги, на котором я напечатал:
Мистеру Ниро Вульфу,
35 я улица. Зап. 914,
Нью Йорк, 1
6 января 1965 года
Дорогой сэр!
В дополнение к нашему вчерашнему разговору настоящим письмом я уполномочиваю Вас действовать в моих интересах по обсуждавшемуся нами делу.
Полагаю, что Федеральное бюро расследований занимается шпионажем в отношении меня, моей семьи и моих знакомых, но вне зависимости от того, кто
именно ведет слежку, Вам поручается выяснить это и приложить все усилия к ее прекращению. Какими бы ни были результаты, я обязуюсь не требовать
обратно сто тысяч долларов, выплаченных мною в качестве аванса. Я буду оплачивать все расходы, производимые Вами в связи с моим делом, и, если
Вы добьетесь желаемого мною результата, выплачу гонорар, сумму которого Вы определите сами.
Рэчел Бранер
Она прочитала письмо дважды, вначале бегло, а затем очень внимательно, и взглянула на меня.
– Я должна это подписать?
– Да.
– Не могу. Я подписываю только то, что предварительно одобрил мой адвокат.
– Прочтите ему по телефону.
– Да, но разговоры по моему телефону подслушиваются.
– Знаю. Не исключена возможность, что, когда ФБР станет известно, что вы поручаете Вульфу вести дело, оно несколько поостынет. Так и скажите
своему адвокату. Я вовсе не хочу сказать, что ФБР благоговеет перед Вульфом, ибо для этого учреждения нет ничего святого, но ему хорошо известна
репутация моего шефа. А можете и не звонить вашему адвокату, тем более что в последней фразе письма речь идет об определении суммы гонорара – у
вас остается лазейка. В письме говорится: «…если Вы добьетесь желаемого мною результата». Следовательно, вы сами решите, добился ли Вульф того,
чего вы хотите. Таким образом, вы вовсе не подписываете карт бланш. Ваш адвокат не может не согласиться с этим письмом.
Миссис Бранер вновь перечитала документ, а затем уставилась на меня.