Откровенно говоря, для Вивьен было загадкой, как Бернис, никогда не отличавшаяся способностями к иностранным языкам, могла овладеть французским, однако она предпочла промолчать, боясь еще больше разозлить сестру своими замечаниями.
– И вообще, это ты виновата в том, что меня так унизили! – безапелляционно добавила Бернис.
– Я виновата?
– Ты, а кто же еще! И не надо строить из себя святошу. Ведь ты до сих пор замужем за одним из самых богатых мужчин Англии, но, несмотря на это, мы ведем почти нищенское существование! – (Вивьен поразилась тону, которым сестра произнесла последние слова.) – С тех пор как вы с Лукой расстались, ты только и делаешь, что жалуешься, как тебе плохо без него, и это действует мне на нервы. Из-за твоего постоянного нытья мне приходится соглашаться на работу, для которой я слишком хороша, в то время как ты сидишь дома, нянчась со своим сыном так, словно он наследный принц.
– Но Бернис…
– Господи, Вивьен, ты всегда была дурой! Только погляди, во что ты превратила собственную жизнь! – Оседлавшую любимого конька Бернис было не остановить. – Ты целые дни проводишь в этом ужасном коттедже со своей противной собакой и избалованным ребенком, практически никуда не выходя и ни с кем не встречаясь. У тебя скучная работа, скучная жизнь, и ты сама всегда была самым скучным человеком из всех, с кем я знакома. Знаешь, я совсем не удивилась, когда узнала, что Лука решил изменить тебе с той сексуальной блондинкой под мерное покачивание волн! Гораздо больше меня удивляло то, что он вообще захотел на тебе жениться!
Не обращая внимания на побелевшую, как мел, сестру, Бернис резко вскочила с дивана и, громко хлопнув дверью, вышла из комнаты. Поглаживая растревоженного криками Джока, Вивьен мысленно пыталась оправдать поведение сестры тем, что у нее выдался тяжелый день.
Вивьен самой недавно пришлось начать новую жизнь, и она прекрасно понимала, как трудно бывает возродиться из пепла. Особенно такому человеку, как Бернис, с детства привыкшему считать комфорт и достаток неотъемлемой частью своего существования. Вивьен была полной противоположностью сестры, и едва ли во всей Англии нашлась бы еще пара столь несхожих между собой девочек, как сестры Диллон. Чувствительная ко всему, что происходило вокруг, Вивьен выросла с уверенностью в том, что она является неиссякаемым источником неудовлетворения для своих родителей. Они всегда хотели, чтобы она была такой же веселой и легкомысленной, как Бернис, чьи интересы с детства крутились вокруг лошадей, танцев и нарядов. Со временем, как и положено, этот список пополнился молодыми людьми и светскими вечеринками, где красавицу Бернис принимали на «ура».
Однако вопреки всем стараниям, Вивьен росла застенчивой и тихой девочкой, к которой прочно приклеилось прозвище самой неуклюжей ученицы танцевального класса. Молодые люди пугали ее еще больше, чем лошади, а вечеринок с танцами и шампанским она и вовсе избегала как чумы.
Зато у нее с детства проявилось стремление к знаниям, она раньше многих своих сверстников научилась читать и писать и всю жизнь чувствовала себя комфортно в академическом мире, где высоко ценились ее начитанность и ум, и где она получала только высшие баллы на экзаменах.
Однако достижения Вивьен в области науки всегда смущали ее родителей, находивших столь сильную тягу к знаниям неприличной для молодой девушки. Вивьен шел семнадцатый год, когда от сердечного приступа умерла ее мать. Она училась в университете, когда от перенесенного стресса, вызванного пошатнувшимся финансовым положением, скончался отец.
Едва оплакав отца, они с Бернис стали свидетелями того, как в их дом нагрянули присланные судом поверенные с распоряжением описать и пустить с молотка за долги все имущество Диллонов.