Она замолчала, гадая, не слишком ли резко выразилась, но, как выяснилось, она напрасно тревожилась.
– Совершенно верно, – согласился доктор Фаррел без тени смущения. – Вы правильно уловили суть дела. Лично я предпочитаю называть вещи своими именами. – Он устремил на нее пристальный взгляд. – Могу я видеть ваше лицо, мадам?
– Совершенно исключено, месье. Он пожал плечами:
– Как вам угодно. Но помимо естественного желания знать, с кем имеешь дело, я нахожу вашу таинственность неуместной. Может, вы хотя бы перестанете изображать французский акцент?
Честити прикусила губу под вуалью. Она ни на минуту не рассчитывала, что доктор примет ее за француженку, но акцент весьма успешно менял голос. Когда они встретятся лицом к лицу, если он станет их клиентом, ничто не должно связывать незнакомку из Национальной галереи с достопочтенной Честити Дункан.
Она решила проигнорировать вопрос и холодно осведомилась:
– Правильно ли я поняла, что вы не. придаете значения таким вещам, как привязанность и уважение между супругами? Вас интересуют только деньги и общественное положение?
Доктор нетерпеливо хлопнул перчатками о ладонь другой руки, задетый осуждающим тоном, который она даже не потрудилась скрыть.
– Я изложил вам свои пожелания, – веско заявил он. – Полагаю, ваша задача предоставить мне услуги, указанные в объявлении, а не подвергать сомнению мои приоритеты.
Щеки Честити загорелись под вуалью.
– Мы не сможем предоставить вам услуги, месье, не задав необходимых вопросов.
Дуглас нахмурился, затем пожал плечами, смирившись.
– Скажем так, я руководствуюсь в выборе жены практическими соображениями.
В его взгляде мелькнула досада. То, что представлялось простым и ясным, по неведомой причине усложнилось, и Дуглас не мог понять, в чем дело, не видя лица своей собеседницы.
Честити, наблюдавшая за ним сквозь вуаль, довольно точно представляла себе ход его мыслей. Инстинкт подсказывал ей, что лучше сразу же отказаться от всяких дел с ним. Ее убеждениям противоречила сама идея искать богатую жену для такого черствого и корыстолюбивого мужчины, но она не могла принять решение, не посоветовавшись с сестрами. Вряд ли они отвергнут клиента, только потому что он произвел на нее не лучшее впечатление. Что бы она ни думала о докторе, бизнес есть бизнес. Констанс наверняка скажет, что найдется немало отчаявшихся женщин, которые охотно согласятся на брак даже по расчету. А Пруденс добавит, что такие женщины в состоянии позаботиться о себе и заключить союз на выгодных для себя условиях.
И обе будут правы. «Леди Мейфэра» и брачное агентство служили залогом финансовой независимости сестер Дункан, позволяя им жить в относительном комфорте. И хотя Пруденс и Констанс обзавелись состоятельными мужьями, которые охотно взяли бы на себя их расходы, ни одна из сестер не желала отказываться от независимости, заработанной упорным трудом.
При мысли об отце Честити невольно вздохнула. Ее собеседник услышал ее вздох, сопровождавшийся легким трепетом вуали.
– Что-нибудь не так? – спросил он.
– Нет, – ответила она. – Полагаю, на сегодня наши дела окончены, месье. Мне нужно посоветоваться со своими сес... коллегами. Мы свяжемся с вами не позднее чем через неделю.
Он кивнул.
– Когда я смогу встретиться с подходящими особами?
– Вам сообщат, – обещала Честити. – Будем надеяться, что мы сможем найти женщину, готовую заключить брак по расчету, не требуя взаимного уважения и привязанности. Всего хорошего, месье. – Она поднялась и выскользнула из зала, прежде чем он успел опомниться.
Недоверие на лице доктора сменилось гневом. Он вышел вслед за женщиной, задетый ее язвительным тоном. Честити Дункан быстро удалялась, стремительно шагая по коридору.