– Привет, Джун! – воскликнула Эффи, бесцеремонно расположившаяся на краю обширного письменного стола времен королевы Анны. Она выглядела по-утреннему свежей в короткой красной юбке, вязаной кофте и сандалиях. – Как прогулка?
– Прекрасно, – спокойно ответила Джун, рассудив, что чем меньше она будет распространяться о провалившейся попытке соблазнить красивого рабочего, тем лучше. – Какие планы на сегодня?
Эффи прищелкнула языком. Звук получился неестественно громким в сравнении с размерами девушки: и она и ее тетя были миниатюрными.
– Тетя Лиз сказала, что наш гостеприимный хозяин несколько минут назад улетел на своем вертолете в город, тем самым опять сорвавшись с крючка.
В голове Эффи звучало нескрываемое разочарование. За пять дней, проведенных на острове Гордона Ньюэлла, они ни разу не видели его.
Лиз Каули, оторвавшись от записей, задумчиво взглянула на Джун. Умные черные глаза этой пятидесятилетней женщины были столь же молоды, как и у ее племянницы. В ее ухоженных волосах не было даже намека на седину, и Джун знала, что краска здесь ни при чем. Ближе познакомившись с Лиз за последнюю неделю, она поняла, что впервые видит женщину, которая совершенно не стремится приукрасить себя. Лиз никогда не пользовалась косметикой, но и без нее внешность ее поражала с первого взгляда. К тому же у нее был великолепный характер. Джун вынуждена была признать: мистер Ньюэлл умел подбирать людей.
Главным отличием племянницы от тети было любопытство Эффи. Как правило, Джун снисходительно относилась к этой слабости подруги, но были моменты, когда ее настойчивость просто раздражала. Зато тетя Лиз была безупречна, и Джун не переставала восхищаться ею.
Слава мистера Ньюэлла, который считался сексуальным красивым негодяем, настолько разожгла любопытство Эффи, что она не переставая теребила тетю, упрашивая ее устроить наконец встречу с ним. Но Лиз была непреклонна и постоянно твердила, что мистер Ньюэлл очень ценит уединение и если захочет кого-нибудь увидеть, то сообщит об этом.
– А он спрашивал о нас? – в сотый раз интересовалась Эффи. – Он вообще что-нибудь о нас знает?
– Только то, что я рассказала ему. Вы дизайнеры, обновляющие западное крыло его особняка.
– Неужели его не интересует, кто будет подбирать ему шторы, ковры и обои? – не унималась Эффи.
Лиз пожала плечами. Это движение, как и все в ней, было сама элегантность.
– Он слишком занят, чтобы вникать в хозяйственные дела.
Эффи кивнула. Казалось, она была удовлетворена ответом.
– И он даже не находит странным, что мы… что мы здесь так задержались?
– Я сообщила мистеру Ньюэллу, что декораторы занимаются также и моим офисом. И кроме того, вынуждены устранять последствия выходки той ужасной телезвезды, как бишь ее… Подумать только! Облить свое тело краской, чтобы оставить отпечаток на стене его спальни! – Утонченное лицо Лиз передернулось. – Ее следовало бы просто выставить вон.
Эффи расхохоталась.
– Уверена, что Гордону это понравилось. Брови Лиз недоуменно поползли вверх.
– Что?
– Я хочу сказать, что, если бы он захотел выставить ее, он бы сделал это. Тетя Лиз, спуститесь наконец на землю!
– Личная жизнь мистера Ньюэлла – не мое дело. И не твое, дорогая. Все, что я знаю, – это то, что он не хочет иметь автограф мисс Джоан – вот как ее зовут! – на стене своей спальни и просит моих дизайнеров, если у них есть свободное время, этим заняться. Но пусть вас это не беспокоит: я уже заказала ткань и обои у Диметриса. Я все устроила по телефону.
– О! Можно, я взгляну на эту комнату?! – воскликнула Эффи, умоляюще схватив тетю Лиз за руку. – Пожалуйста, ну пожалуйста! Я должна видеть его спальню.
Лиз покачала головой.
– Я не хочу поощрять нездоровое любопытство.