Как большой длинный забор, он перегородил площадь, отделив толпу от вида на море. С противоположной от народа стороны открылась дверца, и миру явилась голова председателя.
– Кто дал разрешение на несанкционированный митинг? - грозно прорычал Акикян. - И почему митинг проходит на негосударственном языке? - Председатель поселкового совета был страшен в гневе. Казалось, даже завязки на его вышиванке стояли дыбом от возмущения.
– Немедленно по домам, прошу обеспечить порядок, - голосом, не допускающим возражений, призвал милиционер, пытаясь показать, что он тут тоже не хухры-мухры.
Аскерович посмотрел на стража недоуменно строго, и у того пропал дар речи. Председатель не терпел во власти никого, кроме себя.
– Вот именно. Такими митингами вы позорите не только наш прекрасный поселок, но и всю страну! - вернул себе инициативу председатель. - Мне сообщили из центра, что этот пассажирский корабль доставил нам гуманитарскую помощь для развития структуры региона.
При этом начальник ткнул пальцем в небо, показывая, видимо, что именно оттуда сообщили.
– Врешь ты все, - прозвучали веские слова. И так получилось, что слова эти повисли в полной тишине.
– Кто сказал? - прокричал участковый, обращаясь к народу.
– Я сказал, - произнес капитан Мухин. - Никакой он не пассажирский. Это Голландец Летучий. И везет он только смерть.
– Какой голландец, слушай, обидно, да, - Акикян от расстройства заговорил с акцентом. - У меня вот документы есть. Капитан - приличный человек…
– Капитана зовут Ван дер Деккеном. Я моряк и знаю, чего надо бояться в море.
Несколько секунд капитан и председатель молча смотрели друг на друга, словно на дуэли. Потом Акикян, не выдержав, ретировался в брюхо своего транспортного средства. Слишком быстро для заднего хода лимузин откатился в сторону поселкового совета. Милиционер, воспользовавшись отсутствием начальства, снова решил покомандовать.
– Всем разойтись, не мешать процессу мелиорации курортной зоны, - проорал участковый. Он даже сделал движение, как будто достает то ли пистолет, то ли дубинку. Ни того, ни другого у него не было.
Никто и не подумал расходиться, Нюра заорала не к месту: «Нет НАТО!». А над площадью разнесся недовольный ропот: «Хватит из нас быдло делать! Сколько можно измываться! Это наша страна, нам и решать! В рыло ему!». Это последнее замечание сломало тощий хребет смелости участкового, и он, тихо матерясь, скрылся в неизвестном направлении. Жители потихоньку угомонились и окружили капитана. Он им поведал древнюю историю про Летучего Голландца, про страшный корабль мертвецов, несущий смерть каждому, кто его встретит. Сомнений у Мухина относительно нынешнего гостя не было. Он призвал всех быть бдительными и ни в коем случае не принимать ничего от команды корабля-призрака, потому что это самое плохое, что может случиться. Решили для надежности поставить пост на пляже, разместив его в будке спасателей на водах. Нюра призывала водрузить на нем красный флаг, но эту идею отвергли сразу же и повесили Андреевский: мол, знай наших! Дежурить вызвалась та же Нюра, сославшись на боевой опыт. Где она воевала, никто интересоваться не стал. Договорились о смене каждые четыре часа. «Как в армии», - сказал Стовбода непонятно почему.
Утро встретило поселок полным штилем, ласковым солнцем и черным кораблем посреди бухты. На набережной безвольно висели невесть откуда взявшиеся флаги партии «Борьбы с экологией», «Консервативной капиталистической партии» и партии «Цитрус». Полотнища, выкрашенные в цвета этих и еще непонятно каких партий, взывали: «Нет иноземным захватчикам!», «За родину от моря и до моря в границах Европы», «Да здравствует вечная дружба со странами БЕНИЛЮКС!», «Коммунизм не пройдет», «Крым - зона без мертвецов».