В эту минуту Келемвар Лайонсбейн – подлый предатель, с которым Кайрик расправился за несколько лет до этого – удрал из своей тюрьмы в Городе Мертвых, возглавил мятеж и украл Трон Смерти у нашего Темного Повелителя!
Услышав эти слова, калиф так расстроился, что выхватил кинжал, набросился на управляющего и отрезал бедняге язык. Пролилось столько крови, что слуга, заменивший управляющего, не смог продолжить чтения, пока королевский священник вновь не сделал слова разборчивыми.
На третьей странице письма говорилось, что могущество Кайрика так велико, что ни Огму. ни Мистре, вместе взятым, не удалось уничтожить «Кайринишад». Огм передал фолиант одной смертной и отправил ее скитаться, благословив на прощание бриллиантовым амулетом, который должен был укрыть ее от глаз всех богов Фаэруна. Даже сам Огм не знал, где она находится в данную минуту, ибо велик был его страх перед хитростью Единственного: Огм знал, что Кайрик все равно обведет его вокруг пальца и узнает все, что ему нужно.
Последняя страница письма содержала просьбу к калифу, чтобы он послал своих самых верных лазутчиков наблюдать за храмами Огма и других богов – Гонда, Денэра и Милила, – а также присматривать за храмами Келемвара и Мистры и их приспешников – Азута, Савраса и Велшаруиа. Еще там была просьба к калифу послать шпионов в места, где прячутся Арфисты, и в места, где мертвые ожидают прихода Келемвара, а также во все прочие норы, где могла бы укрыться прислужница вороватого Огма. Все это калиф исполнил, сделав даже больше: он разослал весточки всем своим родственникам, даже самым дальним, чтобы те помогли ему в великом бдении. Он составил длинные списки, чтобы они зря не следили за одними и теми же местами. А еще он приказал наблюдателям в случае обнаружения книги сразу дать ему знать и ни в коем случае не пытаться самим ею завладеть. Он не хотел, чтобы они геройствовали, ведь любому смертному, кому удалось бы спасти «Кайринишад», была бы дарована великая милость Единственного и Вездесущего, и калиф сам стремился к такой благодати.
Вот так получилось, что калиф призвал к себе самых верных своих слуг. Я оказался среди них благодаря гостеприимству своего дома. Принц предложил оказать мне честь, послав на самый отдаленный пост, где я смог бы пройти через великие испытания, притворяясь нищим. Поначалу я проявил излишнюю скромность, пытаясь отказаться от такой чести: мол, дела и семья не позволяют мне покинуть Город Великолепия. Любезный принц ответил, что он лично займется моими делами, пока я буду отсутствовать, и заверил меня, что и с торговлей, и с женой все будет в порядке. Видя, с каким уважением его сын относится ко мне, калиф объявил, что мне предстоит наблюдать за самым важным и опасным из всех объектов – великой библиотекой в Кэндлкипе.
Я сразу понял, что на меня снизошла благодать. Разве Кэндлкип не был наикрепчайшим бастионом знаний в Фаэруне, обожаемым завистливым Огмом и ревнивой Мистрой? И разве «Кайринишад» не был величайшим историческим трудом, способным заставить даже богов поклоняться Единственному и Вездесущему? Сама судьба распорядилась, чтобы «Кайринишад» в конце концов попал в Кэндлкип, а когда сбудется то, что предначертано, я окажусь рядом.
Уверенный в успехе и в возможности отплатить, когда все кончится, за доброту принца, я сменил шелковые купеческие одежды на льняные обноски нищего, после чего взъерошил тщательно ухоженные волосы и темную бороду, измазал лицо грязью и поспешно отправился на север, в долину, раскинувшуюся перед Кэндлкипом. Там я провел несколько лет под видом грязного оборванца: беспрерывно бормотал, как сумасшедший, клянчил у монахов, стороживших ворота, еду и выспрашивал у них новости.
Я не смел искать утешения у нашего Темного Повелителя. Монахи в стенах цитадели устроили храм Огму, и я боялся, что бог Мудрости услышит мои молитвы и велит меня прогнать. Поэтому я отвернулся от своего хозяина и повелителя и год за годом жил совершенно один.