На этого громилу и стоя-то смотреть было неудобно. А уж сидя приходилось так голову задирать, что шею начинало ломить.
- Может, вы присядете? - выдвинула предложения Вейр, беря протянутую чашку. Обычную, фаянсовую чашку, белую - никаких тебе термостаканчиков. - А то у меня от вашего роста голова кружится.
Мужик хмыкнул что-то неопределенное, но сел в соседнее кресло, вытянув ноги едва не до противоположной стены.
Прихлебывая кофе, кстати, неплохой - крепкий, горячий и с ложечкой сахара - Вейр, никого не стесняясь, откровенно рассматривала террориста. Благо сейчас, когда адреналин схлынул, зрение ей не отказывало.
Ну, во-первых, он действительно был огромен. Из племени шкафов с антресолями. И разворот плеч не мог быть намного меньше, чем рост. Во-вторых, лицо у него было такое… Ну, какая физиономия может быть у подобного громилы? Крючковатый, загнутый к верхней губе нос еще и свернут на сторону. Причем ринопластику парню явно делали не раз. Потому что хрящ не только покосился, как старый забор, но еще и горбился на переносице. Губы узкие и сухие, поджатые. Глаза под тяжелыми бровями сидят глубоко, как у кабана. Скулы - острые, щеки впалые, подбородок - гранитной плитой.
И шрамы, конечно же шрамы! Ожог на левом виске, пробором разделяющий коротко подстриженные темные с проседью волосы. Аккуратненький след от чего-то острого змеился через горбатую переносицу к правому виску. И такой же - от уголка глаза к подбородку. Ничего уродующего или деформирующего, так, тонкие белые линии. Но брутально, конечно, ничего не скажешь. Хотя красавцем его при всем желании никто бы не назвал. Даже без учета того, что мужик был лет на десять, если не больше, старше самой Вейр. В клинике он показался гораздо моложе.
- Нравлюсь? - хмыкнул громила.
- Нет, - честно ответила Ли, глядя на него поверх чашки. - Может, вы все же представитесь? А то как-то… не слишком удобно.
Хрипун помялся, но, все-таки, ответил. Правда, крайне неохотно.
- Можешь звать меня Тир.
- Это не от "тиран" случайно? - поинтересовалась врач.
- Откуда… - густые брови мужика шевельнулись. Не приподнялись, а именно шевельнулись - чуть сдвинулись друг к другу двумя волосатыми гусеницами и разошлись. Видимо, он так свое удивление демонстрировал. - Урою сволочей. Разболтались!
- А я что, угадала? - изумилась Вейр. - Честно говоря, ткнула пальцем в небо. Просто, какое прозвище у вас может быть? Тирекс - слишком претенциозно. Тир, где стреляют, - она изобразила пальцем, как, по ее мнению, стреляют, - слишком просто. Остается Тиран.
- А "тире" или, например, "тираж" тебе в голову не приходили? - неожиданно развеселился Каркун.
- Эти - нет. Но могу предложить тироцид, тиреоглобулин, тиреотоксический…
- Я понял, - воспитания на то, чтобы не перебивать даму, у него не хватало. - Остановимся на Тиране. Только это не прозвище, а имя.
- Мама с папой дали? - усомнилась Вейр.
- У нас свои заморочки, - двинул могучими плечами тот, который не тирекс. - Я бы своего ребенка тоже Ли не назвал. По мне - так не имя, а собачья кличка.
На этот раз пожимать плечами пришлось врачу. Повода спорить она не видела. В каждой избушке свои погремушки. Тиран так Тиран. Собственно, ей-то какая разница?
- Чего ерзаешь? Холодно, что ли?
- Ну, вообще-то, тут не слишком жарко, - призналась Вейр.
Никаких галантных жестов Ли от него на самом деле не ожидала. Но когда он стянул свою куртку и набросил ей на плечи, отказываться не стала, поблагодарила только. Правда, в ее неуверенном "спасибо" удивления было гораздо больше благодарности. Он и это оставил без комментариев. Уселся на свое место, опять вытянул ножищи и даже глаза прикрыл, красноречиво демонстрируя, что разговор поддерживать не намерен. Доктор и не напрашивалась.
* * *
Время тянулось, как резиновое. Вейр, пригревшись под тяжелой курткой, словно в подкладку были свинцовые пластины вшиты, опять едва не задремала. Точнее не задремала - спать рядом с этим шкафом, по уши напичканном анаболиками, было страшновато. Но клевать носом начала - пришлось сесть ровнее. Куртка съехала, и врач поправила ее двумя руками, задев локтем что-то твердое. Автоматически она сунула руку во внутренний карман и вытащила… обойму. Полную. Повертела ее со всех сторон - и сунула обратно.
- Это не мое, - прохрипел Тир, хотя врач могла поклясться, что глаза он даже и не открывал. - Выложить забыл.
- А у вас таких игрушек нет? Вы ромашками отбиваетесь?
Наверное, хамить не стоило. Но на Вейр неожиданно, как-то в один момент, навалилась дикая усталость. В глаза будто песка насыпали. И ноги начали гудеть. И шея заныла. Больше всего на свете ей хотелось оказаться под горячим душем, а потом в постели. И пусть с ней делают что угодно - хоть на куски режут. Только после семи часов полноценного сна.
- Кактусами, - ухмыльнулся хрипун, демонстрируя, что ничто человеческое ему не чуждо. - А ты спокойно себя ведешь. Это что? Недостаток фантазии, профессиональный перекос или избыток храбрости?
- Если я вас так раздражаю, то свистните своих парней. Пусть они меня куда-нибудь… посадят, - огрызнулась Вейр.
Тир завозился, как медведь в валежнике. Врачу даже показалось, что под ним в кресле что-то хрустнуло. Сел прямо, упершись локтями в колени, и с силой потер лицо.
- Да нет, не раздражаешь. Прости. Просто день сегодня… непростой.
- Ну да. Засады, погони, драки. Стреляют вот.
- Ты не ответила на вопрос, - прохрипел Тир, уставившись в пол.
Вейр тоже посмотрела и ничего интересно там не обнаружила. Зеленовато-желтый, не слишком чистый линолеум с порядком вытертым рисунком.
- На какой? - соображала она и впрямь не слишком хорошо. Мозг требовал отдыха и активно посылал хозяйку по всем известному адресу. - А… Да нет, это, скорее, жизненный перекос. С фантазией у меня все в порядке.
- Да. Ты же говорила, что муж погиб.
Она равнодушно кивнула, натянув куртку едва ли не на голову. Вейр опять начало знобить.
- Психолог говорит, что это посттравматический синдром. Со временем пройдет.
- Это типа "жить - насрать" и "когда же я сдохну"?
- Типа того.
- У нас это называется "синдром самоубийцы". Самому башку в петлю сунуть яйца зажимает. Зато под пули лезть - запросто.
- Вам виднее, - опять пожала плечами Вейр. Вместе с усталостью навалилась еще и апатия. - Только чего вы на меня-то так злитесь? Я сама никуда не лезла и вам проблем не создавала.
Он выпрямился, резко откинувшись на спинку и сложив руки на груди. Теперь врачу не показалось - кресло действительно натужно скрипнуло, хотя каркас у него был литой.
- Я не на тебя, прости. А проблемы… Проблем с тобой и впрямь куча.
- Да какие со мной проблемы? - поморщилась Вейр. - Что вы все усложняете-то? По-вашему, я "слишком много знаю"? Да ничего я не знаю. Ваши фотороботы в полиции наверняка есть. Вместе с полным досье. Где этот бункер находится - я понятия не имею. Окна в машине вы включить, наверное, забыли. Что еще? Имя? Туда же, куда и фотороботы. Да и не побегу я в полицию - зачем? У меня уровень гражданской ответственности занижен. В конце концов, без моей помощи ваш парень точно бы умер пока ехали. Или что? У вас подход к проблеме классический? Пуля в лоб - и нет больше никаких проблем?
- Зачем пули тратить? Они денег стоят. Закопаем, - равнодушно отозвался Тир.
Доктор помолчала, пытаясь переварить услышанное. Переваривалось с трудом.
- Это… шутка такая?
- Что-то вроде, - хмыкнул Каркун.
- Странное у вас чувство юмора!
Вейр отвернулась, потому что от вдруг нахлынувшего страха действительно начало пощипывать кончик языка.
- Я тебя не критиковал. И, между прочим, сразу было сказано, что ты можешь остаться, где была. Отпускать я не хочу, не потому что ты "слишком много знаешь". А потому что тебя же в оборот сразу и возьмут.
- Так вы благородные разбойники! - всплеснула руками Вейр. Правда, жест получился не очень убедительный, смазанный. Потому что пришлось ловить куртку, которая под собственным весом поползла вниз. - Вы меня спасаете от произвола полиции! Не произвола, нет? А от чего? Слишком жестких методов допроса?
Тир молчал, не собираясь ни опровергать, ни подтверждать ее слова. И на этот раз глубокомысленно изучая потолок.
- Слушайте, у вас закурить есть? - устало спросила доктор.
Вспышка раздражения погасла также быстро, как и появилась. Вернулась усталость и укутала плечи ватным одеялом, давя мягкой тяжестью поверх куртки, заставляя горбиться.
- Ты не похожа на курящих женщин. Скорее бы сказал, что ты из тех, кто любит лекции о вреде курения почитать, - хмыкнул Тир.
Но, скрипнув креслом, полез в один из многочисленных карманов, налепленных на черные штанины, как заплатки. Достал помятую пачку и прикурил две сигареты разом, протянув одну врачу.