Любовь... Свободный неуничтожимый дух, витающий в пространстве и времени. Бессмертная и чарующая, соблазнительная и торжествующая, яд и нектар, причина страстей. Хрупкая и ранимая, безоглядная, жертвенная, сильная и могущественная. Все это Любовь. Она творит чудеса и заставляет совершать безрассудные поступки, великие подвиги, а порой становится причиной кровопролитных раздоров. Она многогранна и непредсказуема, но каждая её грань прекрасна по-своему. Она не слушает голоса разума, сметает все на своем пути. Ради неё можно спуститься в Ад и слетать в другое созвездие, заставить прогнуться мир и впустить в себя Темную богиню. Ради неё можно пойти наперекор всему и всем, чтобы однажды сказать: "Я просто тебя люблю"...
Чистякова Светлана
От автора.
Хочу сказать огромное СПАСИБО Нарочке, моему соавтору и вдохновителю. Именно она постоянно теребила и подпинывала меня, терпела мои периодические закидоны и на корню давила мою лень, заставляя работать. Благодаря ей, мои капризные музы не впали в спячку, как это обычно бывает по осени, а трудились как пчелки. Первые две части, она терпеливо редактировала вместе со мной, любовно причесывая и полируя. Третья и четвертая книги серии, вообще плод наших совместных трудов - без неё здесь бы еще долго ничего не выросло. Я тебя обожаю, дорогая!
Так же я очень и очень признательна Алене, за огромную и прекрасно проделанную работу по коррекции первой и второй книги. Каюсь, синтаксис и пунктуация, хромают у меня на обе ноги, а некоторые обороты речи оставляют желать лучшего. Она все исправила, за что ей моя искренняя и сердечная благодарность.
Еще хочу поблагодарить художницу Анастасия ZhdaNN и RevelloDrive1630 -- автора обложки за чудесную обложку. Спасибо вам большое,девочки!!
Книги рассчитаны на взрослый круг читателей, потому что в них есть довольно откровенные сцены. Рейтинг небольшой, где - то + 16, но он есть. И для особо щепетильных: Мир,придуманный нами,бисексуален. Не нужно путать его с реальным миром.
НАСЛЕДНИКИ ПАДШИХ
Мы - не ангелы
Пролог
Дождь лил сплошной стеной. Будто кто-то на небесах разом открыл все краны, задавшись целью устроить внеплановый потоп. Тяжелые, сочащиеся ледяной влагой тучи висели так низко, словно вот-вот сорвутся вниз и небо опрокинется на землю, придавив её своей чудовищной тяжестью.
Дворники едва справлялись с потоками воды, поливавшими лобовое стекло старенькой "копейки", видимость была никакая, но женщина, сидевшая за рулем, упорно гнала машину вперед. В недрах видавшего виды автомобиля что-то дребезжало и скрипело, мотор завывал на пределе мощности - еще чуть-чуть и не выдержит, развалится на ходу, превращаясь из верного друга в братскую могилу для своих пассажиров.
- Ты только держись, моя хорошая, - бормотала Наташа, намертво вцепившись в руль и глядя на размытое нечто за лобовым стеклом, покрасневшими от долгих бессонных ночей и бесконечных слез глазами, - ты ведь не подведешь нас, правда? Мы должны успеть, пожалуйста... Я знаю - тебе тяжело, но ты же у меня умница, ты лучше всех..., ну давай же, старушка, ты можешь, я знаю....
И машина, словно прислушиваясь к голосу своей полубезумной от горя хозяйки, собрав последние силы, натужно урча изношенным мотором, ехала и ехала вперед. Чтобы маленькая девочка, обрела надежду на спасение. Чтобы снова стала прежней - веселой и цветущей девчушкой с изумленно распахнутыми васильковыми глазами и ямочками на пухлых щечках, чтобы её звонкий смех колокольчиком звенел по салону. Чтобы она не лежала сейчас на заднем сиденье её салона безвольной изломанной куклой, завернутой в теплое стеганое одеяло с черными кругами под глазами, прозрачно-желтоватой кожей, заострившимся маленьким носиком и почти лысой головой.
И она успела. Доехала.
Её мотор заглох лишь тогда, когда капот почти уперся в высокое крыльцо старого деревянного дома, стоявшего на окраине забытого богом рабочего поселка.
Наташа осторожно вынула из машины закутанную в одеяло дочь, поднялась по скрипучим ступеням и постучала. Она стояла, прижимая к груди умирающую девочку. Минуты ожидания превращались в вечность, но никто не торопился открывать. Она постучала настойчивей. Дверь, наконец, распахнулась и на пороге показалась высокая дородная женщина в длинном темном платье, платке, повязанном вокруг головы на манер гоголевской Солохи и ярко-зеленом фартуке в крупный белый горох. Торчащие вверх, словно заячьи уши концы головного платка и кокетливый фартучек, могли бы придать хозяйке добродушный вид, если бы не взгляд угольно-черных глаз, придавливающий к земле как тяжелая могильная плита.
- Какого...? - Начала, было, она, хриплым голосом, но осеклась, увидев на пороге изможденную женщину в сером плаще с ребенком на руках.
- Помогите, - прошептала Наташа и опустилась на колени.
"Солоха" наклонилась, забрала из рук почти невесомого ребенка и цепко схватила её за локоть, помогая подняться:
- Вставай,- и, не оглядываясь, прошла вглубь дома.
Глава 1
В комнате, куда Наташа прошла следом за хозяйкой, было на удивление уютно и тепло, да и сама Феофания не производила впечатления злой ведьмы. Со слов бабки, давшей ей адрес колдуньи, той должно быть не меньше семидесяти лет, но Феофания не выглядела и на сорок. Высокая статная с непроницаемыми черными глазами и лицом, каждая черточка которого буквально кричала об аристократизме, колдунья была на редкость красивой женщиной. Видимо, в ней текла кровь какого - то дворянского рода, причем очень знатного.
Хозяйка жестом указала ей на раритетный диван и скрылась вместе с девочкой в соседней комнате, плотно прикрыв за собой дверь. Наташа робко присела на краешек и приготовилась ждать. От нечего делать, она стала разглядывать обстановку комнаты, которую назвать убогой не повернулся бы язык. Подозрения Наташи, насчет происхождения ведьмы переросли в стойкую уверенность.
Мебель, окружавшая её, была необычной, но очень крепкой и качественной. Будто, кто-то перенес её сюда из богатого дворянского дома девятнадцатого века. Массивный стол красного дерева в окружении тяжелых стульев с высокими спинками стоял в центре комнаты. Диван, на котором сидела Наташа, был оббит темно-зеленым бархатом и удивительно гармонировал с двумя глубокими креслами, стоявшими возле огромного камина, в котором весело потрескивали дрова.
У стены стояли два резных шкафа, под завязку набитые старинными книгами, а в простенке между окнами, занавешенными тяжелыми портьерами такого же цвета что и обивка мягкой мебели стоял открытый секретер, заваленный книгами и свернутыми в рулон бумагами желтоватого цвета, похожими пергаментные свитки. На секретере два канделябра с оплывшими свечами. Канделябры были невероятно красивы и стоили, наверное, огромных денег. Из комнаты выходили еще две дубовые двери, - одна из которой вела в хозяйскую спальню, а вторая, видимо на кухню.
Складывалось впечатление, что дом колдуньи внутри был гораздо больше, чем казался снаружи, и Наташа не могла найти этому объяснение. А камин её вообще добил, его не должно здесь быть в принципе, но он был, взявшись непонятно откуда в убогом на первый взгляд домишке. Вообще, вся обстановка жилища колдуньи больше напоминала комнату старинного замка какой-нибудь вдовствующей королевы, а не пожилой тетки, живущей в глухой провинции. И это не говоря о том, что как Наташа не оглядывалась, так и не увидела нигде ни одной иконы, которыми изобиловали красные углы всех знахарей и целителей, которых они с дочкой обошли не один десяток. На стенах висели только великолепные картины с незнакомыми пейзажами, а над камином - портрет величественного старика с длинными седыми волосами и такой же бородой, одетого в халат расшитый звездами и остроконечный колпак. Наташе даже показалось, что старик на картине живой и следит за ней пронзительными, черными глазами. Ей стало страшно, она поежилась, но тут дверь в комнату открылась и вошла Феофания.
Лицо колдуньи было озабоченным и почему то очень усталым. Она тяжело опустилась в кресло, подзывая Наташу:
- Садись сюда.
Наташа подошла и села куда сказали.
Колдунья щелкнула пальцами - на столике перед камином на глазах изумленной донельзя Наташи появились две чашки, большой заварочный чайник вазочка с вареньем, сахарница с маленькими кусочками желтоватого сахара и блюдо с аппетитными теплыми булочками. Только сейчас Наташа вспомнила, что ела только вчера, в животе противно заурчало. Хозяйка налила ей в чашку крепкого ароматного напитка и подвинула блюдо с булочками:
- Ешь, - коротко сказала она, наливая себе чай.
- Спасибо, - тихо прошептала Наташа и принялась за еду.
Все время, пока она трапезничала, колдунья не произнесла ни слова, только молча пила чай, держа чашку тонкими длинными пальцами, отнюдь не похожими на пальцы пожилой женщины.
Когда она насытилась, Феофания аккуратно поставила чашку на блюдце и вновь щелкнула пальцами - поднос с посудой и остатками трапезы пропал, словно его не было.
Колдунья откинулась на спинку кресла и, уперев в Наташу черные дула зрачков изрекла:
- Ну и где ты умудрилась подцепить мага?
- Кого? - Не поняла Наташа.