И вдруг ни с того ни с сего она вспомнила свой сон. Ее даже бросило в пот от неожиданности - тоненькие струйки побежали по шее, по животу, притягивая к телу тонкую ткань рубашки. Грудь стала тяжелой и плотной. "Это не из-за него, а из-за сна", - убеждала она себя. Она постаралась успокоиться, но снова вспомнила генерала из своего сна и то, как он раздевал ее…
Не может быть, чтобы это происходило с ней, Шарлоттой Баттерфилд!
- А кто говорит, что я порядочный человек? - услыхала она слова Дункана. - Просто я хочу с вами побеседовать!
- Такая возможность была у вас вчера вечером, мистер Толливер, - едва выговорила Шарлотта, молясь, чтобы он все-таки ушел, - но вы воспользовались ею лишь для того, чтобы обвинить меня в мошенничестве!
"И еще, - подумала она, - чтобы поцеловать меня".
- Возможно, я и ошибся. А вы что, хотите, чтобы этот кофе превратился в бурду, или все же когда-нибудь снимете его с огня?
В два прыжка он подскочил к плите, и они одновременно потянулись к ручке. Дункан успел первым решительно повернуть ее до отказа против часовой стрелки. Шарлотта от неожиданности покачнулась и, потеряв равновесие, ударилась о его крепкое плечо. Она чуть не отлетела к столу, но две сильные руки крепко схватили ее за плечи. Она улыбнулась и хотела поблагодарить его, но, вспомнив о том, что рубашка приклеилась к телу, смущенно опустила голову. Дункан прищурил глаза, сдвинул брови и стал молча, очень пристально смотреть на четко обозначившиеся под тонкой тканью очертания ее тела.
Кончиками пальцев он осторожно коснулся ее шеи, и уголки его рта тронула насмешливая улыбка.
- Ой-ей-ей… - протяжно сказал он, запуская пальцы в треугольный, отделанный кружевами вырез. - Я потрясен, Шарлотта. Вы выглядите невинным мышонком - и тут же превращаетесь в опытную соблазнительницу… Я с вами пересплю, не сомневайтесь, и у меня потом не будет на этот счет никаких угрызений совести… если, конечно, мне это понравится! - Дункан смело дотронулся по очереди до ее сосков, сразу ставших твердыми, как две жемчужины. Глубоко вздохнув, он немного отодвинулся. - Знаете, мисс Баттерфилд, - заметил он, - не исключено, что я все же не ошибался на ваш счет.
Шарлотта едва не задохнулась от злости - на себя, на него, на весь мир… Она так рассвирепела, что не смогла даже ничего объяснить. Вырвав у него руки, она отскочила в сторону.
- Если вы не против, я схожу за халатом! - яростно крикнула она.
- Поздновато скромничать, вам не кажется, мисс Баттерфилд?
Не отвечая, она бросилась в спальню, схватила свой старый красный махровый халат и, плотно запахнувшись в него, подвязалась поясом. "Спасена!" - подумала она.
Когда Шарлотта вернулась в кухню, Дункан уже перелил кофе в серебряный кофейник, который она вчера вечером поставила на поднос вместе с такой же сахарницей, молочником и тонкой фарфоровой чашечкой с блюдечком.
Сейчас он копался в шкафу.
- Тут что, нет ни одной нормальной кружки?! - заорал он.
- Нет, - сухо ответила Шарлотта, - только старинный фарфор.
Поняв, что она вернулась и можно не кричать, Дункан вынул голову из шкафа и оторопело уставился на ее жалкий халат. Он, правда, уже знал, что от нее можно ожидать чего угодно, но поношенный купальный красный халат - это уж было чересчур. Вероятно, он полагал, что Шарлотта Баттерфилд перед ним как на ладони, еще до того, как встретился с ней, но теперь его явно стали одолевать сомнения. Нахмурившись, он взял себе чашку с блюдцем и, поставив на поднос, отнес его на круглый дубовый стол.
Увидев, что все ее ухищрения бесполезны, Шарлотта нехотя села на стул напротив Дункана и стала смотреть, как он наливает кофе. Серебряный кофейник в его больших руках выглядел слишком изящным, но он не пролил ни капли и протянул ей чашку с ловкостью, казавшейся удивительной для такого крупного мужчины. Шарлотта тут же напомнила себе, что он, как-никак, вырос в семье Толливеров и получил отличное воспитание.
- Вам нравятся атрибуты богатства, да, Шарлотта? - спросил Дункан, наливая кофе и себе.
Его тон не был таким уж противным, но Шарлотте он все же был неприятен.
- Мисс Толливер позволила мне пользоваться всем, что есть в доме, - твердо сказала она. - Вы и сами убедились, что кроме фарфоровых чашек пить здесь не из чего. А кофе я люблю переливать в другой кофейник, чтобы он не терял аромата. - Сняв с чайника, который стоял на столе, стеганый футляр, она надела его на серебряный кофейник. - Вот так, видите, мистер Толливер? А вообще мне не нравятся ваши рассуждения по поводу моих денежных дел.
- А кто сказал, что я рассуждаю?
- Вы имели в виду…
Нисколько не смутившись, Дункан пожал плечами.
- Я всегда обстоятельно изучаю тех, кого пугаю по ночам.
Шарлотте потребовалось героическое усилие, чтобы сдержать негодование. Дункан Толливер преследовал ее… Дункан Толливер сорвал ей первое занятие. Дункан Толливер прятался в доме! Дункан Толливер разузнал, каковы ее денежные дела!! Но сейчас он был в хорошем расположении духа, улыбался, вел себя спокойно, а если она накинется на него, то он снова станет холодным и злым, как вчера.
Она намерена остаться в этом старом южном доме, но для этого требуется терпение и выдержка.
Дункан снял кожаную куртку. От Шарлотты не укрылась вся крепость его мышц на руках и животе под обтягивающей тонкой шерстяной водолазкой. Ах, был бы он лучше привидением! Она поспешила поставить на стол чашку, но в рассеянности зацепилась пальцем за тоненькую ручку. Осторожно высвобождая палец, она старалась не встречаться взглядом с Дунканом. Конечно, сила воли, выдержка и находчивость - это хорошо, очень хорошо, но все же она - Баттерфилд из Чаттануги, а он - Толливер из Сан-Франциско, и с этим ничего не поделаешь. Не сможет она сражаться с этим человеком на его территории… Шарлотта почувствовала, как к горлу подступает комок. А может быть, сразу сказать ему, что он победил, и покончить со всем этим? Стоит ли Толливер-хаус стольких неприятностей? И разве он уже не объявил себя победителем?
Значит, Баттерфилд из Чаттануги сдается?
- Я нахожусь здесь на законных основаниях, - сообщила она Дункану.
Дункан повесил куртку на спинку стула, положил руки на стол и наклонился к ней. У Шарлотты перехватило дыхание, но она не могла не отметить, что Дункан Толливер, - негодяй он или нет - безусловно, очень привлекателен.
- Не сомневаюсь, - сказал он.
- Я ежемесячно плачу Тельме Толливер за аренду.
- Не сомневаюсь.
- Я даже сделала одолжение ей и ее внучатой племяннице, согласившись жить здесь.
- Не сомневаюсь.
- Я начинаю свое дело, но точно так же я могу заняться бизнесом и в другом месте. Мне совершенно не обязательно жить для этого в Толливер-хаусе. Я заработала бы даже больше денег, если бы не переехала сюда. Просто моим ученицам, как и мне, приятна здешняя атмосфера. Больше за этим ничего не стоит. Честное слово. Не знаю, на чем основаны ваши подозрения, но они беспочвенны, и я не уеду. Я остаюсь здесь, мистер Толливер.
Дункан налил себе вторую чашку кофе; посмотрев на Шарлотту, вопросительно указал на кофейник и, когда она согласно кивнула, налил кофе еще и ей. Он откинулся на спинку стула и пристально вгляделся в нее. Она сидела сейчас такая безобидная в своем купальном халате и с чашкой в руке… Если она, вопреки тому, что он выяснил за эту неделю, все же не мошенница, то он - уж точно настоящий осел. Он провел указательным пальцем по тоненькому ободку фарфоровой чашки.
- Я ни минуты не сомневался в том, что вы поселились здесь совершенно законно, договорившись с Тельмой и Мэри-Джо, - сказал он серьезно и деловито. - Уверен также и в том, что они вам благодарны. В этом, дорогая мисс Баттерфилд, и заключается искусство мошенничества. Должен заметить, что, когда я только начал вас запугивать, я считал, что вы гораздо больше похожи на темную личность, но потом понял, что невинный вид - самый подходящий для ваших целей.
Шарлотта со стуком поставила чашку на стол, совсем забыв, что это фамильный фарфор Тельмы, но с облегчением заметила, что чашка не треснула. Она непреклонно напоминала себе, что должна быть очень спокойной.
- Мистер Толливер, - произнесла она ледяным голосом, - я никого не обманывала, и у меня нет никакого тайного плана. Я не намерена просить вас мне поверить. Мне неважно, кто вы такой и что думаете обо мне. Не вы владелец этого дома. Вас не касается то, что здесь происходит, и не ваше дело, как решает поступить с домом Тельма Толливер.
"Тише", - подумал Дункан, но добродушно улыбнулся.
- Будет касаться, милая Шарлотта, если я захочу, - сказал он вслух.
- Никакая я не мошенница. Я выпускница университета Вандербильта, занимаюсь историей Америки. У меня здесь учатся двое братьев.
Ее простые и серьезные слова, казалось, не произвели никакого впечатления на Дункана Толливера. Она устало вздохнула и положила руки на колени. Как может она в чем-то убедить, когда на ней этот дурацкий купальный халат! Да еще после того, из-за чего она была вынуждена его надеть! Шарлотта заметила, что воротник у нее с одной стороны завернулся внутрь, но поправлять его не стала. Дункан же, который сидел напротив, выглядел безупречно.
- Слушайте, я пойду вам навстречу. Докажу, что я не мошенница. Мне надо было давно позвонить в полицию - и вас бы вышвырнули отсюда. Просто я не хотела, чтобы мисс Толливер разволновалась, узнав, что Дункан Толливер ночевал в ее доме. Так что позвольте мне…
Дункан поставил чашку на блюдце.
- Вам помочь уложить вещи? - спросил он.