Я хихикнула. Что ж, хоть один приятный комплимент за этот ужасный день. Когда подруги начнут долбать меня насчет Андрюхи, я расскажу им про прекрасного незнакомца. Можно будет даже приврать, что он какое-то время нес меня на руках.
Парень протянул мне руку, и мы пошли вдоль освещенного проспекта, насквозь прошивающего наш маленький городок.
- Как вас зовут? - через минуту спросил спутник.
- Сима, - поспешила ответить я, польщенная тем, что незнакомец не только оказал мне экстренную помощь, но еще и именем моим интересуется.
- А полное имя как - Симона?
- Откуда вы знаете? - поразилась я. - То есть, конечно, по паспорту я Серафима. Но мама всегда говорит, что на самом деле она хотела назвать меня Симона, только в ЗАГСе ее слушать не захотели.
- Ну, главное, как вы сами себя называете, - сказал парень. - А я - Марк. Тоже не самое распространенное имечко.
- Да уж, - согласилась я. - Впервые в жизни слышу. Мы еще немного прошли молча, потом Марк спросил, чем я занимаюсь. И тут меня понесло.
- Учусь в университете, - с независимым видом сообщила я. - На филологическом. А сюда приезжаю к маме.
Вообще-то я действительно собиралась через год поступать в университет. Даже записалась на подготовительные курсы. Наверное, причиной тому был высокий рост, но меня часто принимали за студентку. Сказать правду в тот момент мне показалось стыдно: мой новый знакомый и так был настроен в отношении меня довольно иронически.
- Ух ты! - искренне восхитился Марк. - Завидую.
- А вы где учитесь? Или уже работаете?
- В этом году закончил Герценовский, поступил в аспирантуру.
"Обалдеть, учитель!" - внутренне хихикнула я. Интересно, что преподает. В нашей школе учитель-мужчина был всего один, и тот физкультурник.
- У меня тут тоже родители. Правда, я с ними не живу, приезжаю на побывку. Когда время есть.
- А у меня мама работает в Питере. Ездит туда почти каждый день. Она работает в газете, - продолжала разливаться я. - Может, слышали - Фаменская?
- Слышал, конечно, - кивнул Марк. - Очень серьезные статьи пишет ваша мама. Заставляют задуматься.
Я только успела обрадоваться, как мой спутник замолчал, глянул рассеянно на часы. Может, ему уже наскучило со мной разговаривать?
- Ой, вы только не подумайте, что я в университет поступила по блату, - вдруг спохватилась я. - Мама мне нисколечко не помогала.
- Да что вы, Сима, я ничего такого и не думал.
Эта моя реплика тоже имела правдивую подоплеку. Мама предупреждала, что в первый год я буду поступать сама. Это будет, так сказать, проба сил. Вот если не получится, тогда в следующем году она подумает, как мне помочь. Но я, конечно, была уверена, что поступлю сама, с первого раза. Подумаешь, университет!
Впереди показалась темная громада нашего дома. И вдруг мне стало отчаянно жаль, что мы с Марком сейчас распрощаемся и вряд ли я когда-нибудь увижу его снова. Я стала лихорадочно соображать, как бы его задержать еще хоть на пару минуточек.
- А у нас там орава под домом сидит, очень агрессивная, - сообщила я. - Можете посмотреть, чтобы за мной никто не увязался в подъезд?
- Я вас даже до лифта провожу, - ободрил меня Марк.
Мы свернули во двор. Как назло, сегодня никто не бренчал под окнами, скамейка пустовала.
- Путь свободен, можете не провожать, - с тяжким вздохом рапортовала я.
- Все равно, давайте дойдем вместе.
Мы сделали еще пару шагов и остановились под навесом нашего подъезда. Меня, конечно, и прежде провожали домой молодые люди, и момент прощания у дверей всегда был самый мучительный. Ведь неприятно, когда человек от тебя чего-то ждет, заглядывает в глаза, берет за руку, а ты переминаешься, как дура, с ноги на ногу и думаешь, что бы такое соврать, лишь бы улизнуть поскорее домой. А сегодня я сама стояла столбом и никак не могла себя заставить шагнуть в подъезд. Мне вдруг ужасно захотелось, чтобы Марк меня поцеловал. Тогда бы этот поцелуй уничтожил воспоминание о предыдущем, таком отвратительном. Но Марк просто стоял и смотрел на меня с вежливой улыбкой. Тогда я сделала последнюю решительную попытку.
- Может, вы хотите чаю попить? - выпалила я. - А то мамы все равно сейчас нет дома.
- Спасибо, Сима, - ответил Марк. - Но меня дома уже ждут родители. Передайте вашей маме, что встретили поклонника ее таланта.
- Ну, до свидания. - Я схватилась за ручки двери и решила зарыдать сразу, как только окажусь в подъезде.
- Подождите, Сима, - вдруг окликнул Марк. - А вы не хотите завтра сходить со мной в парк?
- В па-арк? - протянула я. - Ну, не зна-аю. Если хотите, давайте завтра встретимся часов в пять. И я вам скажу, свободен ли у меня вечер.
- Договорились, - весело произнес Марк. - Спокойной ночи, Сима.
Уже не помню, как я влетела в квартиру. Остановилась у зеркала в прихожей, глянула на свое пылающее лицо, на волосы, почти стоящие дыбом, - и схватилась за голову. Боже, за один вечер я нарушила все мамины запреты! Целовалась с нелюбимым мужчиной, шла одна в темноте, пригласила в дом совершенно незнакомого человека. Который, заметим, совершенно этого не хотел. Марк, наверное, сейчас хохочет над моими дурацкими уловками. Ну и наплевать.
Я с трудом доковыляла до ванны, сунула под струю воды ноги вместе с ошметками носового платка, уже успевшего прилипнуть к ранам. Плеснула прохладной водой в лицо, - щеки, кажется, так и зашипели. Вот теперь, казалось бы, можно было поплакать. Я страдальчески искривила рот, но слезы почему-то не полились. Возможно, я просто слишком устала.
"А ведь все не так уж плохо, - промелькнула мысль. - Завтра я увижу Марка. Может, мне удастся выглядеть взрослой, умной и приличной девушкой".
С этой мыслью я добрела до своей комнаты, натянула ночнушку, рухнула в постель - и тут же провалилась в небытие.
Среди ночи меня разбудил привычный шум в прихожей. С трудом удерживаясь на шаткой границе между сном и явью, я слушала, как в прихожей мама скидывает босоножки (они так и стукнули об пол) и бросает на шкаф сумочку. Потом раздались торопливые шаги, легкий скрип отпираемой двери - и вот уже мама склоняется над моей кроватью, ощупывает ладонями одеяло, как будто желает убедиться, что я на месте.
- Что случилось, мама? - не открывая глаз, бормочу я.
- Ничего, солнышко, - шепотом отвечает мама. - Просто я по дороге домой вдруг очень испугалась, что ты все-таки пошла на праздник и с тобой там случилось что-то плохое.
- Ничего не случилось, мамочка. Все было просто замечательно, - успела сказать я и тут же заснула снова.
А на другой день с раннего утра начался "мильон терзаний". Во-первых, страшно болела голова. Во-вторых, я вдруг совершенно потерялась и не знала, что мне надеть на свидание, и, главное, как вести себя с Марком. Я даже пожалела, что он не назначил мне свидания, скажем, на завтра. Тогда сегодня у меня был бы день счастливого предвкушения, а так - одна маета. И волосы я пересушила, теперь они торчали во все стороны, как перезрелые колосья. И старая обувка никуда не годилась, а о новой после вчерашнего не могло быть и речи. В общем, к тому времени, когда нужно было выходить из дому, я уже была совершенно вымотана. К тому же у меня, кажется, начиналась простуда.
Но больше всего меня беспокоила собственная внешность. Вообще-то я была похожа на маму. Но мама была так красива, что мужчины на улице иногда бросались за нами вдогонку, чтобы еще раз заглянуть в ее лицо. А я особой популярностью среди одноклассников не пользовалась. Правда, иногда со мной заговаривали мужчины на улице, но подруга Нинка со знанием дела заявляла, что со всеми заговаривают, даже с самыми уродками. Андрей по большому счету был первый, кто всерьез обратил на меня внимание.
- Это потому, что у твоих одноклассников вкус еще не сформировался, - объясняла мама. - Их выбор падает на девочек, так скажем, однозначно хорошеньких, то есть стандартных. Да и то лишь один-двое из ребят делают выбор сознательно, остальные присоединяются за компанию. А ты у меня, слава богу, - штучная работа. Индивидуальный пошив.
Наверное, мама знала, о чем говорила: когда-то после школы она поступала в театральный институт, и ей там отказали с формулировкой: "Несоветское выражение лица". Честно говоря, я предпочла бы быть "однозначно хорошенькой", лишь бы каждый день ловить на себе восхищенные взгляды. Теперь меня терзала мысль: достаточно ли сформировался вкус у Марка? Проще говоря, понравлюсь ли я ему сегодня, умытая и при свете дня?
"Надеюсь, он просто не придет, - бормотала я себе под нос, отправляясь к месту встречи. - Тогда можно будет вернуться домой и забраться под одеяло".
Но Марк пришел. Я увидела его издалека. Он скромно стоял и держал в одной руке букет каких-то очень симпатичных цветочков, а в другой - раскрытую книгу. Я посмотрела на часы и обнаружила, что пришла слишком рано. Что ж, постою здесь, отдышусь немного. Тут Марк тоже глянул на часы, убрал книжку в карман плаща и стал смотреть по сторонам. Меня словно подтолкнули в спину, и я пошла к нему навстречу, пытаясь не расплыться в улыбке.
Марк улыбнулся мне так радостно, будто мы с ним были старыми приятелями. Протянул цветы:
- Ну что, Сима, располагаете временем?
Я кивнула.
- Так пойдемте в парк. В городе нечем дышать.