-Эни, эни…-добродушно цокает чудовище, не выпуская моих волос из цепких пальцев. Он медленно обходит меня кругом и смотрит в зареванные глаза, вытирает нежно слезинку, катящуюся по щеке и наигранно вздыхая, произносит – Какая же ты у меня дурочка, малышка.
А у меня сердце в пятки уходит от мягкого голоса. Этих игр в доброго дядюшку Маркуса я боялась больше всего на свете, потому что в эти моменты он бывал просто безумен, творил такие мерзкие вещи ,что после собрать себя было мне едва под силу. Вот и сейчас чувствовала себя ягненком, идущим на закланье, а он издевается, упивается моим страхом.
-Мар…Мар …Марк..у.с – выдавливаю из себя дрожащим голосом и вновь захлебываюсь слезами.
-Ты же не думала, что я тебе это просто так с рук спущу? –шепчет он, оттягивая мою голову назад, заглядывая в лицо. Не знаю, я уже ничего не думаю!-хочется крикнуть ему, но я парализована ужасом. Готовлю себя , психологически настраиваю к чему-то страшному, только не получается, срываюсь… Хватаю его свободную руку и сплетаю наши пальцы , не знаю зачем, просто боюсь панически ,что еще один удар и я точно слечу с катушек, я больше не перенесу просто.
-Я…я… Прости, пожалуйста, прости меня!- тараторю лихорадочно, и ненавижу себя за это все, сама себе омерзительна, особенно когда вижу, как он морщится, словно проглотил какую-то гадость . Выпустив мои волосы , отталкивает меня и поворачивается спиной, дышит рвано и начинает вымерять комнату шагами, обхватив переносицу двумя пальцами. А меня ноги не держат, опускаюсь на пол, утыкаюсь в колени и не дышу. Голова болит от слез и пощечины. Меня колотит, комкаю подол платья в дрожащих руках, следя за мельканием кед от Gucci . Но вот они останавливаются около меня, Маркус приседает на корточки, а я застываю, словно истукан, закрываю глаза, а потом … потом нечто.. Чувствую его руки на плечах, осторожно поднимаю веки и вижу что-то такое, отчего подкатывает очередная порция слез. Сожаление, раскаянье, словно прозренье какое-то с его стороны. Резкое движение, и вот я уже уткнувшись ему в грудь, захлебываюсь истерикой. Боже, какое же это надругательство над психикой. Эти перемены его настроения методично делали меня истеричкой.
-Я ненавижу тебя Маркус, я действительно тебя не выношу, понимаешь… . –произношу глухо, вытирая слезы его футболкой.
-Это взаимно. – было мне ответом .
Он гладит меня по волосам , но я знаю, что скоро очнется и эта вспышка подобия нежности растворится, утонет в моих слезах и крови. Сворачиваюсь клубочком в его объятиях и просто прихожу в себя. Пустота разрывает изнутри , ничего нет : ни злости, ни обиды, ничего. Усталость и безразличие охватывает. Говорить трудно, но что молчать? И тут же вопроса что сказать? Не знаю… Думаю о сложившейся ситуации, и выводы не утешительные. Понимаю ли я его? Нет. Прощаю ли? Разве это возможно? Люблю ли? Не знаю, ничего уже не знаю , не понимаю и не хочу. Кажется, я подошла к той черте, когда становится все равно. Хочется махнуть рукой и просто плыть по течению, по этому бурному, опасному течению, пока не разобьешься о скалы . Дышу с ним в унисон, закрываю глаза и мысленно шепчу: делай , что хочешь - презирай, изменяй, ненавидь, только не трогая меня. Живи своей жизнью, а я своей!
-Больно?- спрашивает он , дотронувшись до губы. Меня словно хлыстом ударило этим вопросом . Он что, издевается?
-О, прекрати, меня сейчас стошнит ! – простонала я, вырываясь из объятий, не в силах ответить иначе .
-Заткнись. Ты такая бестолковая . Неужели не понимаешь, что пора уже научится во время закрывать свой рот? Или тебе так нравится выводить меня из себя? - устало произносит он, и преодолевая мое сопротивление, притягивает к себе.
-Считаешь это нормальным? Как ты вообще себя после всего мужчиной называешь? –выдаю на одном дыхание , сквозь страх, но Маркус как не странно спокоен, смотрит на меня задумчиво, а потом тихо признается, повергая в шок.
-Я после твоего бл*дства ни то, что себя мужиком не чувствую, я себя перестал ощущать человеком.
Я молчу. Убеждать , что все бред, нет сил. В горле стоит горечь. Я ведь тоже больше не та, что раньше. Кто я? – задаю себе вопрос, который стал моим наваждение. Каждый день я спрашиваю себя, глядя в зеркало. Кто я, кто он, кто мы?
-Боже, Маркус, что ты делаешь с нами?! – мысли вслух, но мне не страшно, что я их озвучила.
-" Нас" больше нет! Есть только я, ты и знак бесконечность !- произносит с едва заметной ноткой горечи. Киваю согласно. Улыбаюсь, точнее скалюсь сквозь слезы и прижимаюсь к нему , впервые за полгода без страха или просто привыкшая к нему настолько, что не замечаю. Нежно касаюсь его холодной руки, которая наверняка оставила очередной след на моем лице, сплетаю наши пальцы и не дышу, закрыв глаза. Какое –то наваждение. Маркус казалось тоже затаил дыхание, а я просто наслаждалась тишиной внутри себя ; ни боли, ни обиды, ни страха. Только сердце сумасшедшее, безумное трепыхается и молит вопреки всему о пощаде; не прогоняй меня, не отпускай меня.
Любовь? Нет, просто передышка, такая жизненно-необходимая, такая желанная.
Поднимаю голову, смотрю ему в глаза, сама не знаю зачем. Я ничего не ищу в этом пустом взгляде, я не хочу его понимать и не понимаю, я не уважаю и не люблю. Уже нет, больше нет. Я любила другого мужчину и уважала, но его больше нет. Есть только оболочка такая же, как и я. Два сломанных человека замерли в эту минуту, соединенные отголоском былого, которое они сами изуродовали ненавистью друг другу. И ничего не осталось кроме сожаления о том, что мы методично убивали день за днем. Хотя и была –то только любовь с моей стороны. Теперь я в этом убедилась. Если бы он любил, то ничего этого сейчас не было. А все эти бьет –значит любит, к чертям . Хотя, нет – любит ….себя , только СЕБЯ прежде всего. Ему больно, следовательно-мне должно быть еще больнее. Хотелось бы понять, что это за любовь такая, только вот зачем уже, когда у меня сердце не бьется? Я же ему все ; всю себя до последней капельки крови, до последнего вдоха, почему же он так и не понял, что я в своей жизни никого так не любила, кроме него? Почему, за что?- бесконечно до одури терзать крестик на шее, только в ответ мне очередное унижение. Разве я много просила у этой жизни? Разве я просила денег, славы, красивой жизни? Гори оно синим пламенем. Все, к чему я стремилась, чего желала и мечтала -взаимность. За любовь его я готова была душу продать и вот пожалуйста-какая-то извращенная шутка судьбы. Каждый день вспоминаю долгожданное признание, сопровожденное пощечиной. " За то, что я любил тебя с*ка!" -мистер Беркет, как всегда оригинален. А Анька дождалась своего "люблю" …
3
Тараканы
-О чем думаешь?
Я вздрогнула, низкий голос вернул меня в настоящее, хотя эмоции по-прежнему держали в плену. Я отвела взгляд и начала торопливо переставлять предметы, стоящие на столе, понимая, что выдаю себя с головой. Откинув ложку, потерла лоб и посмотрела на Маркуса. Он застыл в дверном проеме, прислонившись к косяку. Поза была расслабленной, но напряженное лицо говорило о беспокойстве.
-Сейчас приготовлю завтрак. –проигнорировала я вопрос и стала суетится, задаваясь извечным женским вопросом; " что приготовить?"
-В чем дело, Эни?
Я тяжело вздохнула, начала доставать все, что нужно для блинчиков. Говорить о своем путешествие в прошлое не хотелось. Зачем вообще об этом говорить? Мне кажется, время разговоров прошло, пришла пора действий. Я не хочу спешить с выводами, но начало нашей совместной жизни пока только испортило мои отношения с сыном, и если так пойдет и дальше, то мне такое счастье на хрен не нужно! Я все понимаю, не глупая. Мэтт ревнует, но он имеет на это полное право, и я не позволю травмировать психику ребенка, будь хоть тысячу раз прав его отец.
На автомате я завела смесь на блины, Маркус так и стоял в дверях, следя за моими действиями. Вид у него был грозный, я искоса поглядывала на него, ловя недовольный взгляд. Восхитительно! Еще и суток не прошло, а между нами уже воздух звенит от напряжения. Сомнения вновь терзали душу. На протяжении четырех лет я только и делала, что думала, как поступить: остаться с Маркусом или же одной. И делая выбор, я должна была думать прежде всего о сыне. У меня не было права на ошибку, я не могла позволить себе сделать шаг на встречу, а потом дать задний ход. Все должно было быть четко определенным и никаких " давай попробуем, может , что-то и получится". У нас ребенок, который по нашей вине перенес психологическую травму, поэтому я должна была все решить сразу; либо наша жизнь с сыном остается без изменений , за тем лишь исключением, что иногда он будет встречаться со своим отцом, либо мы учимся жить все вместе. Я должна думать о сыне, но именно ДУМАТЬ, а не так как раньше ....Поэтому я не гоню лошадей, давая своим страхам завладеть мною. Нужно время. Естественно, что на первых порах будет сложно. Неловкость неизбежна. В переписках легко быть откровенным, но тет-а-тет все совсем иначе.
Я опять задумалась, а потому когда сильные руки обняли меня за талию, подскочила ,ударившись затылком о лицо Маркуса.
-Черт!- простонал он. Я испуганно замерла.
-Прости, пожалуйста, я задумалась и не увидела, как ты подошел. –протараторила я и обернулась ,чтобы посмотреть как он. –Все в порядке?- шепнула, дотронувшись до сломанного еще в тюрьме носа.
Маркус улыбнулся и кивнул.