- Это тебе теперь так кажется. Посмотрим, что ты запоешь через неделю.
- Я могу жить точно так же, как и ты, вспоминая о мужчинах от случая к случаю.
- От какого случая к какому случаю? - поинтересовалась Валентина.
- Ну, скажем, так: когда мне этого захочется.
- Это не лучший ответ, - повернулась на бок Курлова.
На ее еще не попадавшем в этом сезоне под солнечные лучи теле проступили красные пятна.
- Представляешь, Оксана, какая прелесть - загореть всей, абсолютно равномерно - так, чтобы не было даже белой полосы.
- А по-моему, наоборот, - Оксана пожала плечами, - мужчин возбуждают белые полосы от купальника.
- Может быть, - задумалась Валентина, - это как бы одежда наоборот: прикрыто все, что и так доступно взгляду, а то, что нужно - обнажено.
- Так может, мы с тобой совершаем ошибку?
- Нет, Оксана. Согласись, приятно лежать под солнцем без всякой одежды.
- А еще, наверное, приятнее - знать, что кто-то на тебя в это время смотрит.
- Это уже извращение, - сказала наставительно Валентина.
- А разве извращенцам не бывает приятно?
Женщины засмеялись.
Текла, легко журча, река, покачивались в водном потоке водоросли. Гудели, стрекотали, щелкали насекомые, солнце согревало землю. Оксана лежала, прикрыв глаза, подставив всю себя солнечному свету, ветру.
"Свободна. Свободна", - думала она.
И ей показалось, что земля исчезает под нею, она парит в воздухе.
До нее словно бы издалека долетел голос Валентины:
- А ты не хотела бы по приезде в Москву позвонить своему мужу? Или без предупреждения заехать домой с таким видом, словно бы ничего и не случилось?
- Я уже думала об этом.
- И что же?
- Главное - не открывать дверь своим ключом и звонить как можно дольше.
- Интересно, почему? - поинтересовалась Валентина.
- Ну не хочу же я, в самом деле, застать Виктора вместе с Эллой в моей кровати. Пусть спрячет ее куда-нибудь подальше, в платяной шкаф, а потом посреди ночи, когда эта сучка уже начнет задыхаться от нафталина, я возьму лыжную палку и проткну ее сквозь свои наряды.
Валентина опасливо посмотрела на свою подружку.
- Ну-ну, не надо, не перебирай. Она тоже имеет право на существование.
- Да, но не в моей постели.
- Да плюнь ты на нее. Не все ли тебе равно, с кем еще сит Виктор?
ГЛАВА 4
Первая ночь, проведенная в чужой квартире, показалась Оксане Лозинской не лишенной очарования. Они посидели с Валентиной далеко за полночь на кухне, выпили бутылку сухого вина и даже немного поплакали. Затем хозяйка постелила своей гостье в большой комнате, а сама пошла спать в маленькую. Уснула Оксана на удивление легко, а проснулась довольно поздно.
В воскресенье женщины вновь ездили загорать за город. Правда, теперь ощущения уже не были столь острыми, сказывалась привычка.
Поэтому Оксана даже немного обрадовалась, что наступил понедельник и теперь нужно идти на службу. Если эти два дня она совсем не задумывалась о своем будущем, то теперь по дороге на работу она принялась рассуждать. Можно было вернуться к Виктору, да еще и при этом заставить его чувствовать себя виноватым. Можно было навсегда расстаться с ним и, чтобы проявить максимальное благородство, ничего с него не потребовать.
Но она прекрасно знала своего мужа Виктора Лозинского. Он не позволил бы ей уйти просто так. Первые дни он, возможно, будет наслаждаться свободой, делать всякие глупости. Но вскоре Элла Петракова наскучит ему, ведь нельзя же всерьез увлечься подобной женщиной. И он придет просить у нее прощения.
Оксана так размечталась, что чуть не проехала свою остановку. Идти до бюро оставалось не так уж много, и она замедлила шаг. Ей хотелось, прежде чем позвонить в дверь и встретиться взглядом с вахтером, окончательно решить, что же она будет делать дальше. Женщина понимала, такая мысль безумна и нереальна. Невозможно за пять минут решить все свои будущие проблемы. Но ей хотелось хотя бы в общих чертах представить себе жизнь одной.
"Да, Валентина права, - думала Оксана, - прежде всего нужно иметь собственную квартиру, жилье. И тогда самостоятельность не будет в тягость. В конце концов, Виктор многим мне обязан, и если он не захочет менять квартиру, то просто обязан выделить мне деньги на покупку новой. Может быть, он и не сумеет вынуть из дела такую крупную сумму денег, но это его проблемы. В крайнем случае, кое-что я смогу раздобыть сама. Где-нибудь одолжить, а потом по двести-триста долларов отдавать. Конечно, на это потребуется не один год, и мне придется поумерить свои аппетиты, но… Чего не сделаешь ради будущего".
Палец Оксаны лег на кнопку звонка. Дверь отворилась, и она прошла в бюро. Большинство сотрудников уже находились на своих местах.
За стеклянной перегородкой восседал директор Валерий Леонидович Дубровский. Оксане почему-то казалось, что он уделяет ей гораздо больше внимания, чем остальным сотрудникам. Но она не придавала этому большого значения. В конце концов, в бюро они работали с момента его создания, сделали почти одинаково много для его становления, хотя теперь явно имели разные права на прибыль. У Валерия Дубровского нашлись кое-какие деньги, чтобы вложить их в дело. А вот Оксана так и осталась просто дизайнером, выполняющим чужие заказы.
Оказавшись за своим рабочим столом, Оксана почувствовала себя совершенно уверенно. Она вынула папку с договорами и принялась листать запаянные в пластик документы. Она уже не работала по-настоящему почти неделю. Незаконченный проект так и остался на кульмане. Нужно было срочно приниматься за работу, но большого желания для этого не было.
Первые минут пятнадцать Оксана боролась с искушением позвонить мужу и поговорить с ним. Но потом она твердо решила, что сама никогда не сделает первого шага.
"Пусть сам звонит, сам приходит, если ему нужно. А не придет - так черт с ним!"
Но что-то подсказывало женщине, встреча обязательно состоится и состоится в ближайшее время.
На столе зазвенел телефон. Оксана, радуясь тому, что сможет на какое-то время отвлечься от невеселых мыслей, взяла трубку. Как оказалось, это звонила Валентина.
- Ну как, благополучно доехала? Не заблудилась?
- Ты еще издеваешься. Да я Москву знаю лучше твоего. Все-таки здесь родилась.
- Ну-ну, не укоряй меня, что я по происхождению провинциалка. Все-таки жизнь в столице быстро делает из простушки человека. Я просто вспомнила, что ты не взяла ключ от дома и хотела бы узнать, когда ты вернешься.
Оксана растерялась. Она и сама не знала, сколько времени займет у нее сегодня работа. Стоило бы поработать и вечером, когда другие сотрудники разойдутся. Но если в голове по-прежнему будет пустота, то лучше уж вернуться домой.
- Даже не знаю… - рассеянно пробормотала она в трубку.
- Тогда давай что-нибудь с тобой придумаем, встретимся где-нибудь в городе.
Оксана задумалась.
Она даже не услышала, как отворилась дверь, и в помещение бюро зашел ее муж Виктор Лозинский с огромным букетом цветов в руках. Такого он не покупал ей даже на свадьбу. Все-таки совесть замучила мужчину и после двух дней, проведенных с Эллой, он решил проведать Оксану. Его уже утомили бесконечные рассказы Эллы Петраковой о ее детстве, и мужчине захотелось спокойствия и определенности.
Следом за ним в бюро зашел один из сотрудников - из тех, кто работает на объектах. Сразу можно было понять, что это не дизайнер, не проектант, а именно исполнитель. Оцарапанные от непрестанной работы руки, но при всем при этом лицо интеллигентного человека, хотя и немного простоватое. Длинные волосы доходили до плеч, а плотный загар говорил о том, что работать ему приходится и на воздухе.
Оксана, если бы сейчас повернулась к нему, даже не вспомнила бы его имени. Таких работников в бюро было добрых два десятка, и они работали в основном по готовым проектам, выполненным дизайнерами, и в самом бюро появлялись чрезвычайно редко - лишь за тем, чтобы получить какие-нибудь указания от директора. Служащие относились к ним слегка свысока, не безосновательно считая себя белой костью, а их простыми исполнителями.
Плотник, которому с виду было лет около сорока, хотя кого-нибудь и могли ввести в обман длинные волосы и заставить сбросить лет эдак пяток, зашел за стеклянную перегородку и уселся напротив директора Валерия Леонидовича Дубровского. Тот уже готов был начать разговор, оставалось только повернуть планки жалюзи так, чтобы не видеть сотрудников, но в этот момент Валерий Леонидович заметил мужа Оксаны Виктора с огромным, прямо-таки чудовищным букетом цветов в руках. Он как раз вставлял между цветов карточку, подписанную фломастером.
- Подожди, Александр, - обратился он к плотнику, - по-моему, у нас назревает скандал.
Плотник, которого директор бюро назвал Александром, закинул ногу за ногу и тоже стал следить за мужчиной с букетом через стеклянную перегородку. Он явно никуда не спешил и вполне мог себе позволить на какое-то время расслабиться.
Виктор Лозинский подошел к Оксане. Та все еще не замечала его, продолжая говорить по телефону. Тогда он легонько прикоснулся рукой к ее плечу. Оксана вздрогнула и, не прерывая разговор, обернулась. Ее взгляд из приветливого тут же превратился в пронзительно-холодный.
- Ты? - прикрыв трубку рукой, спросила она.
- Да я вот… - замялся Виктор, протягивая ей букет цветов.
Оксана отняла руку от микрофона.
- Извини, Валентина, тут ко мне пришли.
- Уж не твой ли муж? - засмеялась Валентина Курлова.
- Можешь представить себе, именно он.
- Ну, тогда я перезвоню тебе позже. Расскажешь.