– Разумеется, – произнесла она. – Подобные поздравления сейчас очень популярны. Я выполняю не менее одного заказа ежедневно, а иногда два или даже три. Это моя профессия, так я зарабатываю себе на жизнь.
– Черт побери! Это никуда не годится, – мрачно проговорил Алекс. – Почему вы не найдете себе какую-нибудь другую работу, более респектабельную?
Для Сабрины эти слова были словно пощечина.
– Более респектабельную? – вскрикнула она, не в силах сдержаться. – Я не думаю, чтобы кто-нибудь из ваших гостей нашел в моем танце что-нибудь, оскорбляющее его вкус.
– Не могу поручиться за женщин, – ухмыльнулся он, – но мужчинам вы явно понравились.
Ваш танец завел всех до последней степени. Это уж точно.
– Вот и хорошо, – резко сказала она. – Я не собираюсь спорить с вами. Жаль, конечно, что вы не оценили по достоинству подарок Хани, мистер Бен-Рашид. Она будет огорчена. Ну а для меня неважно, что вы об этом думаете! – Она резко повернулась и направилась к креслу, чтобы надеть туфли. – Спокойной ночи, мистер Бен-Рашид. Я уверена, вам не терпится вернуться к своим по-настоящему респектабельным гостям.
– Черт побери, я не хотел вас чем-то задеть! – Он бросился за ней. – Я говорил лишь о вашей работе. И я уверен, очень скоро вам станет далеко не безразлично, что я об этом думаю. Черт побери, почему все рыжие всегда такие вспыль… – Он вдруг запнулся, заметив портрет. – А это еще откуда взялось?
– Этот портрет доставила я, – все так же резко произнесла Сабрина. – Это подарок вам от принца Руби. Надеюсь, он понравится вам больше, чем подарок его жены.
– Портрет неплохой, – безразлично пробормотал он и снова перевел взгляд на Сабрину. – Но подарок от Хани, конечно, лучше. Во всяком случае, внешний вид замечательный, и мне не терпится посмотреть, что внутри.
– Подарок вы уже получили. Но, видимо, так и не поняли, в чем он состоял. – Она прошла к телефону, оформленному под старину, стоявшему на большом мраморном столе. – Подарок – именно мой танец, а не я сама.
Она потянулась к телефонной трубке, но он остановил ее руку.
– Нет, – произнес он, стараясь говорить как можно мягче, но в голосе его все равно проскальзывали жесткие нотки. – Я обещал, что Клэнси отвезет вас домой. Я не позволю необыкновенной женщине, которая как будто явилась из эротического сна, запросто уехать в каком-то такси. Я бы с удовольствием отвез вас сам, если бы не эта вечеринка, которая для меня скорее обязанность, чем развлечение.
– Что значит – не позволите?
– Не позволю, – спокойно повторил он. – Черт побери, да вы, кажется, напуганы! Не спорьте со мной, для вас так будет лучше. И нервы будут в порядке. Я все равно не отпущу вас, пока не получу ответа на несколько вопросов. Я хочу знать, для чего Хани послала вас ко мне.
– Это вы уже знаете, – удивленно сказала Сабрина.
– И да и нет, – отрешенно произнес Алекс, не спуская с нее глаз. – Думаю, что она наконец сказала свое слово в нашем споре.
– В каком споре? Ничего не понимаю!
– Разумеется, не понимаете, Сабрина, – произнес он неожиданно мягко. – Не беспокойтесь, я надеюсь, что скоро вы все поймете. – Он отпустил ее руку. – Долго еще будете испытывать мое терпение, моя пери?
– Я полагаю, у меня нет выбора? Неожиданно ее рука почувствовала себя сиротливо без тепла его руки. "Почему, – подумала Сабрина, – если его прикосновение было мне даже неприятно?"
– Вы всегда так деспотичны, Алекс Бен-Рашид?
– Говорят, что так. – С усмешкой на лице он стоял, слегка облокотившись о край стола. – Не бойтесь, я вас не съем. Расскажите мне о себе, и я буду более чем счастлив.
– Сомневаюсь, – сказала Сабрина. – В моей истории нет ничего интересного.
Он упорно молчал, глядя на нее все с той же загадочной улыбкой. Поняв, что рассказа не миновать, она начала:
– Мне двадцать три года. Я родилась и выросла на маленьком ранчо в долине Рио-Гранде, недалеко от Корпус-Кристи. Я была единственным ребенком в семье. Когда мне было шестнадцать лет, родители погибли в аварии. Два года я училась в университете в Хьюстоне на искусствоведа, а потом вынуждена была бросить учебу и пойти работать. В чем моя работа – вы видели. Теперь я обеспечиваю себя сама. Я независимый человек. – Она гордо посмотрела на него. – И я заслуживаю не меньшего уважения, чем вы, мистер Бен-Рашид. – Зовите меня Алекс, – улыбнулся он. – Я уверен, что вы даже более уважаемы. Я лично гораздо дольше шел к тому, чтобы достичь своего нынешнего положения. Сегодня, если вы знаете, мне стукнуло тридцать пять.
– Хани говорила мне, – нетерпеливо кивнула Сабрина. – Теперь, когда я рассказала вам о себе, могу я наконец идти?
– Уверен, что самое интересное вы опустили, – сухо произнес Бен-Рашид. – Ну ничего, я люблю и узнавать все сам. Это делает дружбу еще прекраснее.
– Что за абсурд! – удивленно помотала головой Сабрина. – Не знаю, как вам еще объяснить, что мне нет ни малейшего дела до того, что вы находите прекрасным, а что нет!
– Очень скоро тебе это будет далеко не безразлично, – вдруг произнес он. – Дело в том, что я хочу тебя, Сабрина Кортни.
Ее глаза округлились.
– Вы сошли с ума, – прошептала она. – Еще полчаса назад вы и не подозревали о моем существовании, а теперь вы делаете мне такое предложение?
– Для меня это тоже довольно неожиданно, – ухмыльнулся он. – Обычно я не бросаюсь с места в карьер. – В его черных как угли глазах мелькнула злость. – Но вы этого добились, Сабрина, хотя я не уверен, что мне и самому это нравится. Не знаю, что со мной. Я выдержанный человек и никогда еще не терял голову при виде женщины.
– Может быть, мне нужно извиниться за это? – съязвила Сабрина.
Сейчас, когда она оправилась от первого шока, в ней начинало расти раздражение.
Бен-Рашид поднял бровь.
– Может быть, – протянул он. – Наверняка я не первый мужчина, которого завел ваш танец. Наверняка вы знаете, какой эффект производите на мужчин. – Раздраженность Алекса прошла и вдруг сменилась нежностью. Он провел пальцем по ее губам, повторяя их очертание. – Такого чувственного рта мне не приходилось видеть, – прошептал он. – А кожа нежная, шелковистая, как у ребенка. Я никогда так ничего и никого не хотел, как вас. Вы будете принадлежать мне настолько, насколько женщина вообще может принадлежать мужчине.
Сабрина замерла. Кончики пальцев Алекса ласкали ее губы. Ее охватило чувство невесомости, и, пытаясь отогнать это чувство, Сабрина тряхнула головой.
– А как насчет моих желаний? – произнесла она, справившись со смятением и стараясь говорить спокойно.
– Я могу сделать так, что и ты тоже захочешь меня, – едва слышно прошептал он. – Останься со мной этой ночью, Сабрина. Не пожалеешь.
– А если пожалею? – произнесла она с вызовом. – Я не испытываю ни малейшего желания становиться одной из тысяч ваших одноразовых любовниц, мистер Бен-Рашид. Найдите себе на эту ночь кого-нибудь другого. Для вас это не проблема. Что касается меня, то я вас даже знать не желаю.
– А я хочу знать о вас все, Сабрина, – невозмутимо отрезал он. – Я подожду. Немного. – Он погладил ее щеку так осторожно, словно она была из тончайшего шелка. – Долго ждать я не могу. – Его глаза горели той же решимостью, которая так испугала ее во время танца.
– Я не собираюсь становиться вашей наложницей, игрушкой на одну ночь. В этой роли меня ничто не привлекает… – упрямо сказала Сабрина.
Он улыбнулся.
– Если дело во времени, то вы можете не сомневаться, что связь будет долгой. Я не думаю, что мне удастся легко с вами порвать. У меня только одно условие: никаких других мужчин в вашей жизни – и в вашей постели, – пока вы моя.
Сабрина отстранилась от него.
"Господи, да за кого он меня принимает? – подумала она. – Мало того, что он уже ставит мне условия, у него, кажется, и сомнений нет, что я приму его предложение!"
Речь Алекса звучала очень уверенно, и на какую-то секунду Сабрина смирилась с тем, что у нее нет выхода и ей все равно придется сдаться. Но сдаваться она не собиралась. Такая жизнь была бы подобна существованию в каком-то хрупком, призрачном коконе, который мог разрушиться в любую минуту. Мобилизовав всю силу духа, она гордо подняла голову.
– В моей жизни всегда столько мужчин, сколько я хочу, – произнесла она твердо. – А вот вас-то, Алекс Бен-Рашид, среди них и нет.
Рука Алекса, за минуту до того ласкавшая шею Сабрины, сжалась на ее горле. В его глазах вспыхнула ярость.
Он медленно разжал руку и отступил на шаг.
– Хорошо, можете уезжать домой, – произнес он сквозь зубы. – Я подожду, пока вы сами захотите стать моей.
– Обычно вы превращаете женщин в рабынь, да?
Он усмехнулся.
– Для рабыни вы как нельзя более подходяще одеты. Нет, моя пери. Я обещал дать вам время, чтобы вы привыкли к мысли, что теперь вы моя. Я уже начинаю жалеть, что дал вам отсрочку, поэтому поезжайте домой скорее.
Он открыл перед ней дверь. Сабрина, разумеется, поспешила убежать, но он задержал ее, взяв за руку.
– Запомните, Сабрина, это только отсрочка, – произнес он, глядя ей в глаза.
Он отпустил ее руку. Сабрина, не сказав ни слова, вышла в коридор.
Донахью, ожидая, стоял в дверях зала. Алекс кивнул ему. Донахью допил шампанское, поставил бокал на поднос проходившего мимо лакея и подошел к ним.
– Отвези эту юную леди домой, Клэнси. – Алекс многозначительно посмотрел на него. – И позаботься о ней как можно лучше.
Донахью молча кивнул.
Алекс повернулся к Сабрине.
– Я напомню вам о себе, – произнес он с мягкой улыбкой.
Сабрина помотала головой. Сейчас, покинув замкнутое пространство библиотеки, она почувствовала себя более уверенно.