Взгляд его упал на огромный сандвич, и принц невольно улыбнулся, оценив контраст между скромным обедом и теми деликатесами, которыми его потчевали с тех пор, как он стал правителем острова. Улыбка не укрылась от внимания Эльзы. Она постоянно бросала на гостя внимательные взгляды, и это нервировало Стефаноса. Ему казалось, будто она может прочесть его мысли.
– Над чем вы смеетесь? – спросила Эльза.
– Вспоминаю яства на утреннем приеме, которые пришлось попробовать все, чтобы не обидеть хозяев. Ваш сандвич прекрасен, но, к сожалению, я сыт. – Он надеялся, что Эльза не очень обидится, если не отведать ее готовки. Кстати, а можно ли это назвать готовкой?
– Не будете возражать, если я съем его?
Принц не возражал и удивленно наблюдал, как она разделывается с третьим гигантским бутербродом. А фигурка при этом стройная. Можно сказать, идеальная. Да и вся она – прекрасна.
– Да, мы живем в разных мирах, между нами – пропасть, – с набитым ртом изрекла Эльза.
– Миссис Мердок, хватит читать мои мысли.
– Отчего же, это забавно. – Молодая женщина встала и, чуть прихрамывая, принялась убирать со стола. – Зои, детка, иди поспи. Или, может, Стефанос хочет, чтобы мы отвезли его прямо сейчас?
– Нет, нам нужно поговорить.
– Так я и думала. Поэтому, Зои, беги к себе, а когда проснешься, повезем Стефаноса в город.
– А ты больше не будешь злиться? – спросила девочка, взволнованно глядя на взрослых.
Стефанос понял намерение Эльзы. Она тактично отсылала девочку, чтобы поговорить без нее. Душевное состояние Зои находится в хрупком равновесии, которое очень легко разрушить. Ей ни к чему слышать громкую ругань и споры о своем будущем. Правильно ли он собирается поступить? Ведь это место – рай для больного ребенка. Но и Хризеис – прекрасный остров, где Зои будет хорошо. Так размышлял принц, наблюдая, как Эльза целует девочку и обещает не злиться. Нужно убедить ее. Заставить смириться с неизбежным.
Эльза стала мыть посуду, а гость – вытирать, несмотря на протесты с ее стороны. Какое-то время оба молчали. "Наверное, мытье посуды в компании с принцем – не вполне привычная для нее ситуация", – улыбнулся про себя Стефанос, и она, похоже, снова прочитала его мысли.
– Где мой фотоаппарат? Я просто обязана вас заснять, а то мне никто не поверит, – насмешливо произнесла Эльза, протягивая ему намыленную хлебную доску.
– А разве не полагается смывать мыло?
– Вас не устраивает, как мою я посуду? Может, сами тогда помоете?
– Может, и помою.
Эльза помолчала, потом отложила губку и повернулась к принцу, вытирая мыльные руки прямо о шорты. Она явно нервничала и была готова при первой же возможности ринуться в бой. И выглядела при этом чертовски соблазнительно.
– Почему вы хромаете?
Эльза бросила на него взгляд, явно означающий "ты лезешь не в свое дело", и сухо ответила:
– Я не хромаю. Еще вопросы?
– А где мистер Мердок?
Взгляд Эльзы стал просто-таки угрожающим.
– Вас это не должно волновать.
– Извините. Мне сказали, что Зои воспитывает некая миссис Мердок, а раз миссис, должен быть и мистер. Вот я и интересуюсь.
– Интересуетесь, значит? А где ваша принцесса?
– Простите?
– Раз вы принц, значит, должна быть принцесса. Вот я и интересуюсь.
– Вас это не должно волновать.
– Вот и я о том же. – Эльза торжествующе улыбнулась и вернулась к мытью посуды. Но поскольку посуды больше не осталось, она вымыла раковину, пока Стефанос вытирал последний стакан.
Эта женщина ставит его в тупик… Но пора приступить к делу.
– Зои должна вернуться на Хризеис, – объявил Стив, и рука Эльзы, протирающая стол около раковины, замерла. На лице женщины отразился ужас.
– Нет, она останется здесь.
– Полагаю, я самый ближайший ее родственник и легко могу оспорить ваше право на выбор будущего для нее, – тихо возразил принц. Жестокие слова, но и ставки слишком высоки. Вопрос серьезный, и решать его нужно без эмоций.
Эльза не шевелилась, ее ноги будто приросли к полу.
– Нет, – прошептала она.
– Я ее дядя, – мягко, но решительно напомнил Стефанос. – Вам трудно ухаживать за ней. Я же могу…
– Нет, не можете, – перебила его Эльза. Говорила она тихо, чтобы не разбудить Зои, но все равно гнев ее был очевиден. – Она прожила со мной целых четыре года. Я ее крестная и опекун. Ее мать была моей лучшей подругой, и я дала ей слово заботиться о Зои. С ее отцом мы вместе работали. И он ни разу вас не упомянул. Он бежал от преследований короля, он ненавидел все, что связано с островом.
Стефанос решил перехватить инициативу:
– Король Георгос действительно был жестоким человеком. Он устроил настоящие гонения на прямых наследников престола. Даже мне пришлось нелегко, хотя я был всего лишь вторым в очереди, А Кристос был первым, поэтому им с матерью пришлось бежать, когда ему исполнилось семнадцать. Я тоже уехал. Но Георгос умер, не оставив наследника. Кристос должен был взойти на престол, однако никто не знал, где он.
– Когда он погиб, его мать была просто не в себе. Она и без того здоровьем не отличалась, а тут вовсе сдала. Я полагала, что она должна сама сообщить о смерти сына всем, кому сочтет нужным. А через три месяца и она скончалась.
– И вы взяли Зои к себе.
– У нее больше никого не осталось.
– Вот какая у нас сложилась ситуация. – Стефанос говорил, тщательно подбирая слова. – Да, Кристос ненавидел короля Георгоса, но короля больше нет, его род пресекся. Теперь каждым из трех Алмазных островов управляет представитель исконной династии. На Хризеисе принцем должен был стать Кристос, но, поскольку он мертв, наследной принцессой является его дочь, Зои. Полноправной главой нашего маленького государства она станет в двадцать пять лет, а до тех пор страной будет руководить принц-регент, то есть я, нравится мне это или нет. Остров долго находился под гнетом Георгоса, в него нужно вдохнуть новую жизнь, провести реформы. Но я смогу что-то изменить, только если Зои будет как минимум три месяца в году проводить на острове. В противном случае правящая династия лишится власти, которая перейдет к Государственному совету, а там все строится исключительно на взятках и личных интересах. Эльза, девочка нужна острову. Она должна вернуться домой.
"Все-таки в самообладании ей не откажешь", – подумал Стефанос. Страх лишиться Зои вывел Эльзу из равновесия, но лишь на какое-то время. Сейчас она явно старалась успокоиться и мыслить разумно. Не говоря ни слова, молодая женщина налила два стакана воды и вышла на веранду. С облегчением принц заметил, что хромота исчезла. Слава богу! Хватит с него и покалеченного ребенка.
На веранде стояли два стареньких шезлонга с потертыми сиденьями. Эльза опустилась на один из них. Второй был сплошь покрыт кошачьей шерстью. Стефанос посмотрел на свои парадные брюки угольно-черного цвета.
– Не волнуйтесь, кошачья шерсть – это не смертельно, – сухо заметила она, устремив задумчивый взор на море.
– Вы держите кошку?
– Пять, только вы их сейчас не увидите. Это полудикие создания, они не появятся, пока вы здесь. Кошки в этой местности, кстати, большая проблема, они уничтожают мелкую живность. Только мы с Зои их и привечаем. Зои очень любит этих пушистиков. Мы их отлавливаем, стерилизуем, а потом кормим два раза – утром и вечером. На ночь заманиваем в чулан за домом и запираем. Тогда они, естественно, ни на кого не охотятся. Они стали толстыми и ленивыми, кроме новичка, черного котика. Обычно в это время они дружно дремлют на шезлонгах.
– Вы можете позволить себе кормить пять кошек?
Он допустил ошибку и сразу понял это. Эльза вновь взорвалась:
– Да вам-то что за дело? Вы проявляете какой-то нездоровый интерес к нашим деньгам.
– Это деньги Зои.
– Вы до недавнего времени даже не подозревали о ее существовании.
– Но теперь-то она – член моей семьи.
– Какая забота! Если вы так переживаете, то следовало бы сначала пообщаться с адвокатом Зои. Тогда бы вы узнали, что ее наследство вложено в инвестиционный фонд, а беру я оттуда лишь самый минимум, необходимый для жизни.
– И для кошек.
Эльза вздохнула:
– Для кошек мы с Зои ловим рыбу, варим ее и мешаем с рисом. Так что в действительности я трачу на кошек рис и рыбу. Пристрелите меня за это.
– Я вовсе не осуждаю вас.
– Разве нет? Вы сказали, что мне трудно заботиться о Зои. Что вы имели в виду?
– Да хотя бы ваш дом…
– А чем вам дом не угодил? Да, конечно, не царские палаты, если вы об этом. Да, у нас нет домашнего кинотеатра со стереозвуком, нет посудомоечной машины и кондиционера. Нет хрусталя, ковров и мрамора. Но разве ребенку именно это необходимо для счастливого детства?
– У вас тут все на честном слове держится!
– Если вдруг что-то не удержится, мы сами починим. Зато у нас уединенность, тишина – то, что нужно Зои, чтобы прийти в себя. У нас свой пляж. И я работаю, пусть и не полный рабочий день. Но получаю деньги за исследования и трачу их на лечение Зои…
– Так вы сами оплачиваете ее лечение?
– А вы плохо подготовились к встрече. Пластические операции практически не покрываются страховкой. А прекрасный хирург, который оперирует Зои, по страховке вообще не работает. Поэтому мы платили сами.
– Точнее, платили вы. Из собственного кармана. Но так не может продолжаться вечно.
– Почему? Кто меня остановит?
– А как насчет вашей жизни? Вы – молодая, умная – и в таком подвешенном состоянии, с больным ребенком на руках.
Эльза медленно поставила стакан на ящик, который служил столиком, и поднялась.