Единственное, что несколько примирило Филипа с действительностью, так это то, что Шарлотта Артуа тоже испугалась и явственно подпрыгнула. Звук и в самом деле очень напоминал взрыв. Джонни восторженно заверещал из ванной:
- Это бонба, Фил?!
Филип облился холодным потом. Он совершенно забыл, что малыш до сих пор сидит в воде. Он мог захлеб…
- Мистер Марч! Ребенок один, в ванне, без присмотра?! И что это за грохот, черт возьми?
Филип заглянул в кухню и философски заключил:
- Яйца.
- Что?!
- Яйца. Куриные, высший сорт. Я их варил в мешочек, а они… взорвались.
- Не понимаю…
- Ну где вам. Не думаю, что графы Артуа когда-нибудь задумывались над вопросом, что первично, курица или яйцо.
Шарлотта решительно шагнула в кухню и выключила конфорку под многострадальной кастрюлькой, после чего с интересом заглянула в нее, подняла взгляд к потолку… Филип украдкой посмотрел туда же.
Взрывающиеся яйца производят интереснейший эффект. Его удобнее всего наблюдать, поместив яйцо в микроволновку, но при взрыве, так сказать, на открытой местности принцип остается тем же. Просто отмывать труднее. Яйца ровным слоем сероватого цвета распределяются по любой плоской поверхности, до которой смогли долететь.
Шарлотта наморщила нос:
- М-да, интересный подход к кулинарии…
Филип ее уже не слушал. Путь дзен предписывает не сожалеть о том, что уже случилось, а Джонни пора вылезать.
- Эгей, Батискаф Джонни, нам пора подниматься наверх. На базу напали голодные спруты и слопали все запасы продовольствия, так что нам придется обратиться к дружественному племени апачей, чтобы они поделились с нами кореньями и лепешками…
- Слушаюсь, капитан… Ой, а кто это?
- Это? Это тетя одна.
- Фил! Писюн…
С этими словами Джонни торопливо нырнул обратно в ванну и затаился у бортика. Шарлотта ошеломленно переспросила:
- Я не ослышалась? Он сказал…
- Он сказал "писюн". Это не ругательство и не непристойность. Это обозначение того органа, которым мужчины…
- Я знаю… то есть понимаю, что это значит, я не понимаю почему…
Филип вздохнул и терпеливо объяснил:
- Вы женщина. Джонни мужчина. Вы стоите на пороге ванной, он голый. Это неприлично - показывать свой писюн незнакомым людям, тем более тетям.
- Бож-же мой… прости, малыш. Я совершила бестактность. Извини меня.
С этими словами Шарлотта торопливо прикрыла дверь ванной, оставив Филипа и Джонни наедине. Мальчик тут же вылез из порядком остывшей воды и завернулся в полотенце.
- Красивая. Такая… как конфета.
- Почему как конфета?
- Блестит и шуршит. Оберток много. Пахнет сладко.
Филип усмехнулся. Образный мир Джонни был богат и разнообразен. Иногда он ставил своего молодого дядюшку в тупик неожиданными сравнениями. Что ж, на этот раз все понятно. Шарлотта Артуа - чистая конфетка, только вот фиг ее надкусишь.
Они вышли в гостиную, Джонни держался слегка позади Филипа - на всякий случай. Красивая тетя ему скорее нравилась, но к незнакомым людям малыш относился настороженно.
Шарлотта Артуа сидела на самом краешке стула посреди комнаты, подобрав полы шубки, словно боялась испачкаться. Лицо у нее было немного странное. Филип не понимал пока, в чем дело, но разозлился все равно. Никто ее сюда не звал!
- Вот что, мисс Артуа, вам действительно лучше уйти и позвонить мне сегодня вечером. А лучше - завтра. Или через неделю…
Шарлотта его не слышала. Она смотрела на Джонни, и в сине-зеленых удивительных глазах играли совсем другие искры - прозрачные, словно бриллианты, слезы.
- Жанно… малыш, ты так похож на свою маму… Только глазки… у тебя карие, а у нее были серые…
- У меня глазы… то есть глаза, как у Фила, а у Фила, как у папы, а у папы и Фила, как у дедушки, только дедушка уже давно ушел в темный лес и никак не вернется… и мама с папой тоже ушли. Улетели. Ты… вы знаешь моего папу?
- Не очень. Я знаю… знала твою маму, Жанно. Она была моей… сестренкой.
Один бриллиант не удержался и стремительно скатился по бледной щеке.
- Я - твоя тетя, Жанно.
- Ох… а Фил мне дядя, значит, ты… вы - жена Фила?
- Боже упаси!!! - Вопль вырвался у них обоих совершенно синхронно.
Джонни фыркнул и повернулся к дядюшке.
- Фил, она правду говорит?
- Ну! Наверняка. Такие тети всегда правду говорят. Прям в лицо. Кто не понравится - так прям и режут: уходи и все…
Шарлотта вскинула голову, глаза ее потемнели.
- Вы нарочно настраиваете его против меня! Хотите внушить ему недоверие к его собственной семье?!
- А с чего бы вам доверять? Ведь от его матери вы отказались не моргнув глазом…
- Это неправда!
- Тетя плохая. Фил, она мне не нравится…
- Спокойно, малыш. Сейчас мы от нее уйдем в детскую и построим там замок с драконами… Сами выход найдете?
- Я не собираюсь уходить.
- Ну и сидите. Мы идем в детскую.
- Я подожду.
Честно говоря, они просто-напросто забыли о Шарлотте Артуа. Замок получился хоть куда, дракон вот только никак не соглашался летать на нитке вокруг крепостных стен, зато Джонни согласился отпустить Фила, чтобы тот приготовил наконец завтрак.
Вернувшись в кухню, Филип был неприятно поражен тем, что Шарлотта Артуа сидит возле стола и смотрит в пустоту. Филип буркнул под нос себе что-то нелестное, бочком продвинулся к плите и торопливо загрузил в кастрюльку очередную пару яиц, твердо решив на этот раз никуда не отходить от плиты.
Через минуту до него донесся тихий вздох.
- Ну и бардак…
Фил немедленно взвился.
- Слушайте, ваше сиятельство, я понимаю, у вас все иначе. Вам, скорее всего, прислуживают горничные и всякие дворецкие. У меня их нет. Я учусь все делать сам - учтите, это касается исключительно Джонни, потому как всю свою сознательную жизнь я прожил довольно самостоятельным малым. Я пытаюсь построить свой график, у меня обычно получается, но сегодня появились вы и сбили меня с толку…
- Я предлагала решить все по телефону.
- Нечего решать. Джонни с вами не поедет.
- Жанно - один из семьи Артуа. Мы хотим…
- Жанет тоже была одной из вас. Вы выгнали ее только потому, что она выбрала не того мужчину. А если вам не понравится Джонни? Что, если он унаследовал эти ужасные плебейские гены, а? И кровь у него не голубая? Что тогда вы сделаете? Отдадите его в приют? Сдадите в частную школу?
- Не говорите глупости! Жанет, кстати, никто не выгонял…
- То-то она приехала тогда вся зареванная!
- Она сама ушла!
- И правильно сделала. Вы оскорбили человека, которого она любила, которого выбрала. Отца ее ребенка, если уж на то пошло. Знаете, каким был мой брат? Он мог отдать все свои деньги бродяге, мог зимой снять с себя куртку… Плевать он хотел на ваши деньги и титулы!
- А откуда нам это было знать? Это вы его знали с рождения, не мы. Никто его не оскорблял, кстати. Мы просто просили Жанет немного повременить, проверить чувства, дать и нам возможность убедиться…
- Да не ваше это было дело! И потом - раз уж она не захотела ждать, не захотела ничего проверять, почему же вы не смирились с ее выбором? Не проявили к нему уважения? Как вы вообще собирались получше узнать моего брата, если даже не захотели с ним встретиться? И не рассказывайте сказок, что не могли их найти все эти пять лет! В наше-то время, когда в Сети можно найти любого… Согласен, Марч - это не Артуа, нас, наверное, побольше на этом шарике, но найти Жанет Марч… Вы хоть знаете, как они жили?
- Если бы она попросила меня о помощи, я никогда бы ей не отказала, она это знала…
- Значит, вы, мисс Сиятельство, ни черта не знаете о том, что такое настоящая гордость. И что такое настоящая любовь, кстати, тоже. Они были влюблены друг в друга. Им было наплевать на счет в банке, на карьеру, на отсутствие у Жанет вечерних платьев, а у Тревора - дорогой машины. Зато в их крошечной квартире всегда было полно друзей. Джонни с рождения никогда почти не плакал - он привык к тому, что кто-нибудь всегда улыбнется и покачает его, погремит погремушкой, даст яблочко… Он рос в любви и добре.
Шарлотта опустила голову. Филип против воли не мог отвести взгляда от ее бурно вздымающейся груди. Неужели плачет?
Женщина подняла голову, и он увидел абсолютно сухие глаза и закаменевшие скулы.
- По крайней мере, они любили друг друга и были счастливы. Аминь.
- Это все, что вы можете сказать о своей младшей сестре? Мне жаль вас.
- Послушайте, вы считаете меня такой холодной сучкой, твердокаменной бизнес-леди, а заодно еще и средневековой упертой дворянкой, помешанной на своем происхождении…
- А это не так?
- И так, и не так. Я действительно давно и успешно занимаюсь бизнесом. Вы должны знать, это редко прибавляет мягкости. Бизнес - это мир мужчин, женщине нужно быть еще сильнее и еще жестче…
- Распространенный миф - или заблуждение, у всех по-разному. Если уж ты сучка… пардон, это я не про вас лично, а в общем смысле… так вот, если ты все-таки она, то не важно, кем ты работаешь. Но если ты умеешь сострадать, любить, сопереживать - никакой бизнес из тебя этого не вышибет. Это то, чему мама с папой учат еще в младенчестве. Это то, что из бабушкиных сказок, из свистулек, которые дед тебе из коры вырезал, из щенка, которого разрешили подобрать в дождь на улице, а потом никогда не ругали, даже когда он всю обивку дивана слопал и написал на ковер…