Женщина на одно утро. Щедрость пирата - Алиса Клевер

Даша Синица и представить не могла, что станет невестой обольстительного красавца Андре Робена. Но прежний беззаботный образ жизни ее возлюбленного обернулся жуткими последствиями для близких ему людей. Давняя мимолетная связь Андре с Одри, вскоре ставшей избранницей его брата, оказалась для всех них бомбой замедленного действия…

Алиса Клевер
Женщина на одно утро. Щедрость пирата

It’s a beautiful lie; it is the perfect denial.
Such a beautiful lie to believe in…

Thirty Seconds to Mars

Лжецу мы не верим даже тогда, когда он говорит правду.

Цицерон

Самое страшное на свете - когда тебя может спасти только чудо.

Дженни Вингфилд. "Возвращение Сэмюэля Лейка"

"Он все знает", - сказала я. Паника начисто лишила меня разума, и весь мой хваленый французский выветрился из головы, как легкий дымок от затушенной сигареты. Это был полный провал. Я хотела сказать не это, другое, но разве можно что-то сделать правильно, когда на тебя направлено черное металлическое дуло пистолета? Такая маленькая ерунда, чем-то похожая на сувенирную зажигалку, а парализует так, словно укусил скорпион. Я хотела сказать: "Il apprend tout" , конечно, имея в виду, что такое не скрыть и что, выстрелив, Одри уже не оживит меня. Я собиралась добавить, что вряд ли мое холодное мертвое тело в квартире Андре поможет ей проложить путь к его сердцу, что он отомстит за меня, укокошит эту сумасшедшую с пистолетом в руке. Но вместо этого из моего рта вылетело: "Il sait tout". Значение сказанного несколько отличалось. Различие маленькое, почти незаметное, как между звуками вдоха и выдоха. Но оно оказалось роковым, словно кто-то перевел рельсы на другой путь, по которому летел никем не управляемый поезд под именем Одри Шараф. Теперь мы летели в пропасть.

Сердце стучало как свихнувшийся, сломанный метроном, а время замедлилось и почти встало. Где-то на периферии сознания маячила бессмысленная теперь мысль. "Как же так, почему я ни разу не подумала о ней"? И еще: "Боже, какая же глупость! Изнеженная длинноногая Одри, да заметила ли она меня вообще в тот самый первый день, на вечеринке в доме матери Андре?" Я запомнила ее тогда - она плыла по саду в солнцезащитных очках, вежливо улыбаясь всем и каждому, и никому в особенности. Но у меня ни разу не возникло о ней даже случайной, мимолетной мысли. А ведь маникюр-то французский, тот самый. Её пальцы лежали на рукояти пистолета, обхватив металл, как тонкие змейки.

- Красивый маникюр, только с никабом он как-то не сочетался, - заметила я.

Одри ухмыльнулась и склонила голову, словно раздумывая, выстрелить в меня сразу или подождать, посмотреть еще на то, как я дрыгаюсь у нее на прицеле. Затем она шагнула ко мне и протянула руку - я вздрогнула, когда ее пальцы прикоснулись к моим - ее рука оказалась обжигающе горячей.

- Какая интересная вещица, - Одри бросила короткий взгляд на мое кольцо. - Черный бриллиант, не каждый день такое увидишь.

- Только не пытайся убедить меня, что в твоей жизни недостает драгоценных камней, - рассмеялась я, но смех прозвучал несколько натянуто, неестественно. Одри не отпускала мою руку, жадно разглядывая кольцо.

- Значит, он научился любить по-настоящему? - удивленно произнесла она. - Или притворяется?

- Вполне возможно, - согласилась я, и Одри согласно кивнула. Я сочла это за хороший знак, наивная. - Отпусти Николь, она тут вообще ни при чем, зачем тебе лишние жертвы? - Мой голос прозвучал спокойно, но результат оказался прямо противоположным. Одри стащила кольцо рывком - так, что содрала кожу на моем пальце до крови. Если бы она могла - я уверена в этом - она вырвала бы кольцо и с пальцем, но белое золото соскользнуло с руки покорно. Одри отбросила мою руку с такой силой, что я чуть не упала.

- А зачем мне лишние свидетели? - полюбопытствовала она. - Что за черт! Вы вообще кто, женщина? - спросила она, отступая на шаг в холл. Затем Одри толкнула ошарашенную, парализованную страхом Николь ко мне. Я выдохнула и огорченно посмотрела на соседку. Николь стояла рядом со мной в своем цветном халатике, её волосы кокетливо кудрявились, в руках она держала тарелку с бисквитами. Соседка была похожа на постаревшую фарфоровую куклу с застывшей улыбкой на губах. В глазах же плескалась паника.

- Даша, - пробормотала она. - Я не хотела… мешать, я только думала позвать тебя на кофе. Я и забыла, что у тебя теперь есть своя кофейная машина. - И Николь чуть не заплакала, глядя на пистолет.

- Он купил ей кофе-машину, представляешь? И кольцо - мое кольцо! - ей отдал. Нет, ну, кто так делает? - фыркнула Одри, обращаясь к Николь, как к старой доброй подружке. - Вы ведь Николь, верно? Живете здесь рядом? Если уж собрались выпить кофе, не стесняйтесь.

Николь посмотрела на меня, словно не зная, как ей поступить, и я тихонечко кивнула.

- Я совершенно уверена, что это кольцо было куплено для меня. Почему ты решила, что оно твое? - спросила я у Одри.

- О, да потому что это все мое! Моя жизнь, а не твоя, неужели не ясно? - вырвалось у нее против воли. - Тебя вообще не должно быть здесь. Ты должна исчезнуть, просто исчезнуть. Все было так хорошо до тебя.

- Но я вряд ли просто исчезну, если ты нажмешь на спусковой крючок, - пробормотала я, и Одри нахмурилась. Я лихорадочно соображала. Ее растерянность, ее бравада - все говорило о том, что она никак не планировала меня убивать сегодня. Еще бы ведь если она следила за нами, то наверняка знала, что Андре запер меня в отеле и запретил уходить. Зачем же тогда она пришла сюда? Ради Андре? - Если ты выстрелишь, тут будет море крови, ужас, полиция и прочее, сама понимаешь. Ты никогда уже не сможешь повернуть время вспять. Слушай, а давай я просто уеду. Хочешь? Исчезну, а ты останешься тут - навсегда. Как хозяйка дома.

- Но ведь ты не исчезнешь, - процедила Одри с жалостью. Она сказала это после долгого раздумья. Может, ей нравится быть в его доме в отсутствие хозяина, незримо участвовать в его жизни, играть в Андре, как в куклы, пока никто не видит? Ревновать его?

- Я уже давно хочу уехать домой. Если бы ты следила за нами внимательнее, то знала бы это, - бросила я назидательным тоном. - Я ужасно устала от Франции и от Парижа в особенности.

- Что? - вытаращилась на меня Николь. О, бедняжка Николь, ей и в голову не могло прийти, что кому-то может не найтись места в этом древнем городе мечтателей и художников. Я бросила на Николь выразительный взгляд, и она тут же кивнула, тряхнув своими кудряшками, и посмотрела на Одри. Та вдруг перевела прицел на Николь, и мы с ней, две жертвы, закричали в голос.

- Нет, не стреляй, - кричала я.

- Не может быть! Невозможно! - частила Николь. - Я… у меня на плите рагу, я поставила на маленький огонь, потому что ему еще долго томиться, но если я не вернусь, ведь оно сгорит, разве нет? - Ее слова прозвучали так абсурдно, что Одри расхохоталась и на несколько мгновений опустила пистолет.

- Конечно, сгорит, - сказала она, и в ее глазах вспыхнула ярость. - Все сгорит. Настал ваш персональный апокалипсис. Вы понимаете, что это судьба, Николь? Зря вы пришли сюда сегодня. Очень неудачное время и место для вас.

- У нас очень хороший дом, - пробормотала Николь, бледнея и трясясь всем телом.

- А твое имя - Одри - настоящее или выдуманное? - спросила я просто для того, чтобы продолжить разговор и оттянуть роковой момент выстрела. - Это полное имя или сокращение? Я никогда не спрашивала, ведь ты не очень-то часто с нами общалась, хотя, как я теперь понимаю, почти всегда была рядом. Незримо присутствовала, так сказать. Так что насчет имени? Эдилфрида? Я слышала, что оно произошло от мужского имени. Так, может, Этельдред? Олдред?

- А ты отчаянная штучка, - Одри отдала должное моей наигранной смелости. - Хорохоришься? Ну-ну.

- Нет-нет, штучка. - это ты. Никогда бы не подумала, что ты знаешь, как носить все эти мусульманские тряпки, я думала, что за мной ходит какая-то старая ведьма. Мне вообще казалось, что я все это придумала. Но потом ты меня чуть не сожгла заживо. Теперь-то я все поняла.

- Серьезно? - злобно усмехнулась Одри. - Ты все поняла? ВСЕ?

- Больше, чем ты думаешь, - сказала я.

- Просвети меня, если хочешь, - пожала она плечами. - Пока Николь сделает нам кофе. Пусть это будет последнее желание, а?

- Тогда мне с молоком, - заявила я. - Впрочем, ты и так знаешь, какой я предпочитаю кофе.

- Это верно. Мерзкое латте. - Одри перевела пистолет на Николь и слегка махнула им, показав на кухню. Николь шла медленно, делая каждый шаг с таким трудом, словно преодолевала расстояние в одну доску между пиратским кораблем и океанской бездной.

- Точно! - кивнула я. - Так что ты хочешь знать, Одри? Сколько тебе дадут за убийство? Я не юрист и не знаю точно. Может быть, тебя поджарят на электрическом стуле?