- Я часто представлял себе, как сижу в библиотеке, обсуждая с лордом Грейстоуном историю этих мест…
- Уверена, отец был бы рад возможности побеседовать с вами.
- Как любезно было с вашей стороны упомянуть об этом! Удивительно любезно… Мне жаль только, что мой сын, Эдвард, не смог приехать с нами. Он путешествует по Италии в обществе младшего сына герцога Б.
- Да, леди Чабб упоминала об этом за ужином.
- Вы правы. - Сэр Элфрид указал на огромное инкрустированное панно над камином. - Если не ошибаюсь, это фамильный герб?
- Да, действительно.
- Не могли бы вы объяснить мне его содержание?
- Разумеется. - Если сэр Элфрид действительно хотел поподробнее узнать о гербе, Элисса была только рада дать ему объяснения. - Герб разделен на четыре квадратных поля. В первом изображен лев, подобный льву на гербе Ричарда Львиное Сердце.
- "Кер де Лион", - пробормотал по-французски сэр Элфрид.
- Предположительно, нашим давним предком был один из тех пэров, которые последовали за Ричардом в Святую землю во время третьего крестового похода, чтобы осуществить клятву этого короля и освободить Иерусалим.
- Удивительно!
- Во втором квадрате изображен белый цветок, ныне не существующий в природе; в третьем - перевитый цветами крест, а в четвертом - наш фамильный девиз "Vincit omnia veritas".
- Истина всегда победит, - перевел веселый женский голос, раздавшийся за ее спиной.
Оба обернулись. Позади стояла леди Чабб. Одетая в модное шелковое лиловое платье - цвет, который придавал фиолетовый оттенок ее темным глазам и оттенялся роскошными каштановыми волосами - она выглядела изумительно.
Леди Чабб приятно улыбнулась, однако улыбка не тронула ее глаз.
- Вы верите, что истина всегда побеждает, леди Элисса?
- Да, верю.
Элисса почувствовала, что в этом вопросе прозвучало нечто более значительное, чем просто праздное любопытство; ей только не хватало опыта, чтобы понять, что именно это было.
Леди Кэролайн Чабб просунула узкую гибкую руку под локоть сэра Элфрида и притянула его к себе.
- Мне необходимо на несколько минут похитить у вас моего мужа. Похоже, доктор Симт хотел бы задать сэру Элфриду несколько вопросов на тему истории.
- Пожалуйста, - вежливо ответила Элисса. Обнаружив, что осталась одна, она повернулась и взглянула на панно над камином. Как жаль, что ее любимую картину Каналетто повесили в кабинете! На ней был изображен вид Венеции - палаццо, каналы, гондолы, гондольеры и венецианцы.
- Фунт за ваши мысли, - прозвучал рядом знакомый мужской голос.
Майлс Сент-Олдфорд остановился около Элиссы с бокалом бренди в руке.
- Целый фунт, милорд? Мне казалось, обычно говорят "пенни".
- Что поделать, инфляция!
Она состроила гримасу.
- Откровенно говоря, не верится, что мои мысли достойны хотя бы пенни.
- Берусь судить об этом.
- Я размышляла о Каналетто. - Элисса указала на картину.
- А!
- И это привело меня к мыслям о Гете, - продолжала она.
Он нахмурился.
- Как это вам удалось от итальянского живописца перейти к немецкому поэту?
- Моя любимая картина Каналетто "Венеция. Палаццо, гондола и вид с моста" висит в кабинете, напротив моего стола, - попыталась объяснить Элисса. - Поэтому я задумалась о Венеции, и это привело меня к размышлениям о двух книгах совершенно различного характера, но одного и того же автора - "Венецианские эпиграммы" и "Итальянское путешествие"…
- Иоганна Вольфганга фон Гете, - заключил он.
Она захлопала в ладоши.
- Вот именно. Видите - от Каналетто прямо к Гете.
- Думаю, я начинаю понимать… - заявил маркиз с многозначительным видом.
- Что вы начинаете понимать, милорд?
- То, как вы мыслите, миледи. - Улыбка открыла ослепительно-белую полоску зубов.
- Спасибо вам за то, что вы развлекали нас чудесными историями за ужином. - Элисса поспешила сменить тему.
- Не стоит благодарности. Это самое меньшее, чем я мог отплатить вам за три моих излюбленных блюда.
- А это было меньшее, что могли сделать для вас мы. Часто я обнаруживаю, что совершенно не представляю, как вести себя в той или иной ситуации. - Она еле слышно вздохнула.
- Вы кажетесь мне очень начитанной особой.
- Если разговор идет о книгах по истории или о моем саду - да, какое-то время я способна поддерживать его. Но я никогда не сумею быть такой остроумной и блистательной, как леди Чабб, - оба взглянули на сборище возле дивана в стиле Луи XIV.
Кэролайн Чабб и ее дочь, Шармел, с достоинством принимали ухаживания. Все присутствующие мужчины толпились поблизости, ловя каждое слово из уст этих двух леди, столь похожих внешне: темные волосы, классические черты лица, чудесные фигуры, только у матери были бархатисто-синие глаза, а у дочери - изумрудно-зеленые.
- Значит, и вы хотите, чтобы джентльмены увивались вокруг вас? - холодно спросил Майлс, поднося к губам бокал с бренди.
- Нет.
Он взглянул поверх хрустального бокала прямо ей в глаза.
- Тогда чего же вы хотите?
Элисса не была уверена, что правильно поняла его вопрос.
- Вы имеете в виду - от джентльменов?
- Или от какого-то определенного джентльмена. Она смутилась, не желая отделываться шуткой.
- Мне понравился бы мужчина, который смог бы с уважением относиться к моим мыслям, - наконец осторожно призналась она.
Казалось, Майлс Сент-Олдфорд поперхнулся своим бренди.
- С вами все в порядке, милорд?
- Да, - он прокашлялся. - Продолжайте.
- Мне понравился бы мужчина, который умел бы находить радость в музыке, литературе, природе.
- И садоводстве?
- Да, конечно, и в садоводстве.
- Полагаю, что это еще не все, - сказал он, как будто прочитав ее мысли.
"Надо ли признаваться ему? Почему бы и нет? Это совсем не секрет".
- Мне всегда хотелось путешествовать, милорд, - смело заявила Элисса.
- Путешествовать?
- Я хочу повидать мир. Понимаю, что это звучит глупо, даже по-детски, особенно для вас - ведь вы побывали всюду, видели все, все изведали, но я-то нигде не была, ничего не видела и не испытала, - просто призналась она.
Это было действительно так. Элисса не уезжала на север дальше Эдинбурга, на восток - дальше Лондона и на юг - дальше острова Уайт.
- Почему же вы не путешествовали вместе с родителями? - Майлс поставил бокал на столик у камина.
- У них на этот счет было свое мнение, - объяснила она.
- Какое?
- До женитьбы отец много путешествовал, а мама, которая была на несколько лет моложе, нигде не бывала. После свадьбы они стали путешествовать вместе, и под ее влиянием отец как бы заново увидел те места, где уже побывал прежде. На мгновение Элиссе почти послышались голоса родителей, переполненные любовью, которую они питали друг к другу. Она прижала руку к своему черному платью там, где под ним билось сердце. - Этого они хотели и для меня: чтобы я открывала мир с мужем, а он видел его, как в первый раз.
- Ваши родители были романтиками, - заявил Майлс.
- Да.
Серебристый перезвон женского смеха, вслед за которым раздался густой мужской хохот, послышался с другого конца комнаты. Оглянувшись, Элисса увидела, как сэр Хью склонился к прелестной мисс Чабб и прошептал ей что-то, что она, по-видимому, сочла забавным. Шармел Чабб от души рассмеялась.
- Сэр Хью ни на секунду не сводил взгляда с мисс Чабб сегодня вечером, - заметил Майлс Сент-Олдфорд. - Не кажется ли вам, что было неразумно посадить их рядом за ужином?
- Это было сделано умышленно, - прикрыв лицо веером, призналась Элисса.
- Вы хотите сказать, что намеренно посадили их рядом?
- Конечно.
- Разве вы не ревнуете к ней?
- А почему вы решили, что я должна ревновать?
- Но мне дали понять, что вы и сэр Хью…
- Нет.
- Нет? - Элисса решительно покачала головкой. Румянец раздражения и одновременно смущения вспыхнул на ее щеках. - У меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за сэра Хью Пьюрхарта.
- Сейчас, возможно. Но потом, когда ваш траур будет окончен? - настаивал ее собеседник.
- Нет - не сейчас и никогда. У меня свои планы, лорд Корк, и они не включают брак с сэром Хью или с кем-либо еще, - она с треском закрыла веер. - Но хватит об этих неприятных материях! Я знаю, что вы присланы сюда, в аббатство, чтобы расследовать слухи о призраке. Есть ли у вас какой-либо план?
- Разумеется, - ответил он - Думаю, нам следует встретиться и обсудить его.
Элисса кивнула - предложение прозвучало заманчиво.
- Вас устроит завтра утром, в одиннадцать, в моем кабинете?
- Да - завтра утром, миледи.
- Когда же мы уезжаем, милорд? - спросил позднее вечером Блант, убирая одежду, только что снятую Майлсом.
Майлс стоял у окна своей комнаты и смотрел в темноту. Небо покрылось тысячами сверкающих звезд. Полная луна - яркий серебряный шар, низко скользящий в черном небе - вскоре должна была взойти.
- Мы не уезжаем, - наконец ответил он терпеливо ждущему камердинеру.
- Не уезжаем? Но мне казалось, мы уже выяснили, что слухи о призраках - всего-навсего слухи.
Майлс оперся ладонями о подоконник. Окна в Рыцарских покоях были широко открыты, и воздух в спальне наполнился ароматом, льющимся из розария.
- Мы упустили еще кое-что, - с наслаждением вдыхая этот запах, произнес Майлс.
- Что же мы упустили, милорд?
- Пока не знаю, - признался Майлс. - Но мы останемся и выясним это.