- Это звучит неубедительно. Блант говорит мне, что мисс Пиббл воспевает вас при каждой удобной возможности. По-видимому, вы - ее любимая ученица, и считаетесь весьма образованной особой.
- Может, кое в чем я и преуспела, но совершенно не понимаю людей.
- Наверняка на своих занятиях вы обсуждали поведение и наклонности людей.
- Разумом я понимаю и мужчин, и женщин. Но я имела в виду совсем не это.
- Что же вы имели в виду?
Его явная тупость начинала раздражать Элиссу.
- Я говорила об отношениях между мужчинами и женщинами, - чистосердечно призналась она.
- А!
Это восклицание прозвучало чрезвычайно многозначительно. Сардоническая усмешка тронула уголки его губ.
- Вы, миледи, имели в виду романтические отношения между мужчиной и женщиной?
- Вот именно, - Элисса с трудом запрокинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. - У меня затекла шея, милорд. Не будете ли вы так любезны присесть, чтобы продолжить беседу?
- Да, благодарю вас, - учтиво кивнув, он обошел скамью и сел.
Должно быть, Майлс одевался второпях - его одежда выглядела небрежно: рубашка, как заметила Элисса, была застегнута всего на пару пуговиц. На нем не было галстука, а подол рубашки свисал над поясом брюк. Она подозревала, что под этой одеждой у него совсем ничего нет и попыталась отвести взгляд. Сознание того, насколько близко ее обнаженное тело оказалось к почти обнаженному телу Майлса Сент-Олдфорда вызвало у Элиссы чрезвычайно странные ощущения.
- Так о чем мы говорили? - Смущенно спросила она, чувствуя, что совсем потеряла нить разговора.
Майлс, казалось, не заметил ее смятения.
- Вы признались, что вам было бы любопытно узнать о романтических отношениях между мужчиной и женщиной.
- Вот именно! Вы знаете все, милорд, а я - совершенно ничего.
Эта была сущая правда.
- Так и должно быть, - согласился он, вытягивая вперед длинные мускулистые ноги.
- Почему?
- Потому, что вы женщина.
- Не слишком веский довод, - возразила она.
- Для вас, вероятно, да, миледи, но он является весьма веским с точки зрения света.
- Значит, свет ошибается. Назовите мне настоящую причину, - настаивала Элисса.
Лорд Корк скрестил руки на груди, запрокинул голову и уставился на звезды.
- Потому что вы не замужем.
- И вы тоже.
Майлс повернулся к ней.
- Но я - мужчина.
- Мы вновь вернулись к тому, с чего начали.
- По-видимому, да, - сухо кивнул он.
- Неужели так бывает всегда? - Элисса не дождалась ответа от своего ночного собеседника. - Мне кажется нелогичным, что мужчина может разбираться в подобных вопросах, а женщина должна оставаться невежественной.
- Добродетель женщины требует защиты.
- Но каким образом невежество способно защитить добродетель? - Элисса в раздражении всплеснула руками. - Как женщина узнает, что должна делать, а чего нет, если не знает ровным счетом ничего?
- Ради поддержания нашего спора вы позволите мне задать вам личный вопрос? - Он потер подбородок.
- Пожалуйста.
- Вы позволяли сэру Хью целовать вас?
- Да.
Майлс был изумлен.
- Я знакома с Хью Бэбингтоном Пьюрхартом уже много лет, - объяснила Элисса. - Он был очень добр ко мне после смерти родителей. Несколько раз сэр Хью целовал меня в щеку или в лоб.
- Понятно, - казалось, ее ответ удовлетворил Майлса. - И вы не позволяли ничего другого?
- Я уже говорила вам о принце. Когда я поняла, что он намерен делать, то отвернулась. Его поцелуй пришелся куда-то в подбородок.
- А как же попытка соблазнения?
Она облизнула губы.
- Он бросился за мной…
- Продолжайте.
- Но я быстро отступила в сторону, и принц заключил в объятия статую, а его глаза оказались на уровне… - Элисса смутилась, - … самой выдающейся части статуи Аполлона. - У нее вырвался нервный смешок. - Надо было видеть выражение на лице Филиппа, когда он присмотрелся, милорд!
- Жаль, что я этого не видел, - согласился Майлс Сент-Олдфорд.
Элисса, несомненно, была умна и одновременно удивительно наивна. Она сводила его с ума, казалась ему неотразимой и вместе с тем раздражала его. Майлс не знал, чего ему хочется больше - задушить ее или поцеловать.
Он последовал за ней в розарий с лучшими намерениями: прочесть ей нотацию о непристойности одиноких ночных прогулок по саду. Вместо этого он сидит рядом с ней на уединенной скамье, обсуждая под луной решительно все - от попытки соблазнения до обнаженной статуи Аполлона.
Это было невероятно.
В самом деле, леди Элисса Грей оказалась неподражаемой. Вряд ли когда-либо он встречал женщину, хоть немного похожую на нее.
- Во всяком случае, милорд, вернемся к предмету нашего спора. Полезно бывает читать о чем-либо, узнавать на уроках, но ведь это не заменит опыта. Вы не согласны?
В голове Майлса раздался предостерегающий шум. Ему следовало продолжать как можно осторожнее.
- Согласившись с вами, миледи, я буду вынужден ответить на следующий вопрос - какое же поведение считается приемлемым для незамужней женщины нашего круга. Насколько нам обоим известно, неискушенность считается приличествующей для женщины, и даже ценится, как ее достоинство.
Она издала звук, очень напоминающий возмущенное фыркание.
- Если же я не соглашусь с вами, - продолжал он, - тогда вы скажете, что такое поведение неприемлемо и для джентльмена. В сущности, мужчина становится свободным в своих поступках, едва выберется из детской.
- Совершенно верно, - кивнула Элисса. - Видите, вы понимаете меня.
Майлс и в самом деле начинал ее понимать.
- Из огня да в полымя, - еле слышно пробормотал он.
По-видимому, Элисса не собиралась заканчивать спор.
- Но что вы скажете о благовоспитанной леди, которая не намерена выходить замуж, и тем не менее хочет хотя бы немного, а может быть, и чуть побольше, знать о том, что происходит между мужчиной и женщиной?
Он мог бы отделаться уклончивым ответом, но решил пойти напрямик.
- Вы имеете в виду себя?
- Да, - она слегка покраснела.
- Значит, вы решили не выходить замуж?
- Я никогда не выйду замуж, - твердо заявила она.
"Что за нелепое решение!"
- Могу я узнать причину?
- Причин несколько. В сущности, их слишком много, чтобы перечислять все. - Она наматывала на палец свободный конец пояса своего халата. - Я постараюсь объяснить вам все вкратце, милорд.
- Прошу вас, миледи.
- По-видимому, мне предстоит выйти замуж за такого джентльмена, как сэр Хью, но меньше всего на свете я хочу иметь такого мужа. Поэтому я останусь незамужней. Однако это не означает, что у меня нет чувств или желаний.
- Разумеется, не означает.
- Вы ведь не женаты?
- Нет.
- И тем не менее у вас, несомненно, есть свои чувства и желания - разве не так, милорд?
- Должен признаться, что такие желания у меня есть. - У Майлса вновь предостерегающе зашумело в голове.
- Вот именно. Вы едите фрукты и пьете вино. Вы ведь не морите себя голодом или жаждой только потому, что вы одиноки.
- Мы обсуждаем еду, миледи?
- Я говорю о еде, как о метафоре физических потребностей, милорд, - уточнила Элисса.
- А, понимаю. - Он потер подбородок. - На минуту я уж было решил, что вы описываете банкет или праздничный ужин, или вечеринку, которые так модны в этом сезоне в лучших домах.
- Вы смеетесь надо мною, милорд?
- Конечно, нет, миледи.
Черт побери, эта женщина похожа на упрямого чистопородного терьера с лакомой косточкой в зубах, который не намерен выпускать ее изо рта до тех пор, пока не насытится!
- Сэр, вы так и не ответили на мой вопрос.
- Мадам, я уже забыл, каким был этот вопрос. - Действительно, за время разговора вопросов прозвучало немало.
- Я готова повторить его.
- Буду весьма признателен.
- Чисто теоретически я хотела бы узнать, что такое поцелуй. Вы не могли бы поцеловать меня?
Нет, эта ночь была действительно необычной.
- Да.
Элисса оказалась застигнутой врасплох.
- Замечательно. Но почему сначала вы не хотели говорить об этом?
- Сегодня мы уже и так порядком поспорили. Взгляните на луну, миледи, - Майлс придвинулся ближе к ней. - Глубоко вдохните воздух, напоенный ароматом роз, - он придвинулся еще ближе. - Прислушайтесь к пению ночных птиц, отдаленному крику совы, к шелесту ветра в ветвях деревьев в парке, хору лягушек на озере. В такую ночь все чувства становятся острее: мы лучше слышим, чувствуем и видим все гораздо яснее. Попробуйте эту ночь на вкус.
- Сэр, еще немного, и вы заговорите стихами.
Это замечание только раззадорила его.
- Ваши волосы подобны шелку. У вас нежная и ароматная кожа - "… пленяет сладкий аромат того, что розой мы зовем".
- Действие второе, сцена вторая, - пробормотала Элисса.
- Прошу прощения?
- "Ромео и Джульетта", - ее серые глаза уставились прямо ему в лицо. - Не желаете преподать мне еще какие-нибудь наставления?
- Наставления?
- Да, прежде чем поцелуете меня.
Майлс подавил улыбку.
- Не ожидайте на первый раз слишком многого, миледи. Поцелуи требуют навыка.
Казалось, Элисса запоминает каждое сказанное им слово.
- Другими словами, надо учиться целоваться? Но ведь навык приходит с опытом и упражнениями.
Он не возражал.