* * *
Меррик не двигался, он глубоко дышал, стараясь распрямиться. Олег глядел на мальчишку, бессильно рухнувшего к его ногам.
– Убил бы щенка, – проворчал он, – до кости руку прокусил.
– Ладно, мне он тоже неплохо врезал, – попытался успокоить его Меррик.
Внезапно за спиной Меррика послышалось глухое рычание, и сзади на них набросился другой враг: высокий, тощий юноша, явно никогда не бывавший в бою. Меррик еще ощущал дурноту после удара в пах и не был готов к этому нападению. Олег выхватил нож, висевший у него на поясе, занес его над врагом. В этот миг кто-то рванул Олега за ногу. Олег взмахнул руками, взглянул вниз, увидел сверкающие злобой глаза мальчишки и изумился, не в силах поверить, что щенок вновь вступил в борьбу. Олег покачнулся, кулак мальчишки врезался ему в живот, и Олег отлетел к деревянной стене дома, свалившись в кусты. Никто из сражавшихся не произнес ни слова. Битва происходила в полной тишине, ни крика, ни стона, ни вздоха: противники боялись привлечь внимание самого Траско или его людей. Меррик с трудом оторвал руки юноши от своего горла. Наклонившись вперед, он перекинул нападавшего через плечо и с силой бросил его наземь. Вынув нож, Меррик опустился на колени рядом с поверженным врагом, приставив острие к его горлу.
– Не трогай его! – Ларен бросилась к упавшему – тот ошарашенно дергал головой и пытался встать.
Ларен схватила его за руку, потрясла, требуя немедленного ответа:
– Ради богов! Клив, как ты тут оказался? Ты шел за мной? Траско тоже здесь?
– Не трогать этого кривого оборванца? – Голос Меррика звучал теперь устало, и все же происходящее явно забавляло викинга. Подобного приключения в его жизни еще не было. – Зачем же я стану трогать его? Это ведь он хотел убить меня. Он бы и сейчас меня убил, будь у него силы. А я, уж конечно, и пальцем его не трону.
Клив с трудом привстал на колени, покачал головой и вслепую попытался еще раз ударить Меррика.
– Нет, Клив, не надо, – Ларен опустилась на колени рядом со своим другом, пытаясь удержать его, – их тут двое, и оба они вооружены. Они убьют тебя, Клив. Не надо сопротивляться.
Клив уже достал нож.
– Я пришел не затем, чтобы убить тебя, – Меррик в полной растерянности глядел на обоих своих врагов. – Вообще-то я пришел, чтобы помочь тебе, парень. Я купил твоего брата Таби.
Ларен уставилась на него, не веря собственным ушам:
– Что ты сказал?
– Я пришел спасти тебя. Мое имя Меррик Харальдссон, я из Норвегии, и я хочу забрать тебя с собой.
Забрать с собой? Он купил Таби? Ларен не понимала, что он говорит. Она всего-навсего рабыня, как и ее братишка. В замешательстве она вновь обратилась к Меррику:
– Но почему ты это делаешь? Меррик только плечами пожал:
– Похоже, я свихнулся. Поглядел на твоего братишку, когда Траско тебя поволок, и лишился последней крохи здравого смысла. – Он не стал пояснять, что, по-видимому, тронулся умом еще в тот момент, когда поглядел на старшего из братьев и не смог отвести глаз. – Пошли, мальчик, надо убраться отсюда, пока твой хозяин не явился с дюжиной вооруженных слуг. Я хочу помочь тебе, но умирать за тебя не собираюсь.
– Сам он ничего не сделает, слишком жирный, но его слуги – тут, пожалуй, ты прав. Их очень много. Они пьют в глубине дома.
Ларен осторожно поднялась на ноги, но ладонь ее по-прежнему покоилась на плече раба с изуродованным лицом.
– Клив тоже пойдет с нами. Он должен пойти с нами, – Ларен поглядела на Меррика, подумала и добавила:
– Пожалуйста, – слово, к которому, как догадывался Меррик, парня так и не приучили.
– Почему бы и нет? – пожал он плечами. – Олег, ты еще жив или малый покончил с тобой?
– И что тебе за охота спасать змееныша? По мне, лучше его сразу прикончить.
– Не стоит, – возразил Меррик.
Он поглядел на юношу, лицо которого было изуродовано безобразным шрамом, на его золотые волосы, собранные на затылке.
Клив неподвижно стоял рядом с Ларен, бессильно опустив руки.
Слава богам, этот, по крайней мере, не умел сражаться. Вздохнув, Меррик позвал их:
– Идем. Как только доберемся до лодки, сразу же отплываем.
Олег поглядел на свою окровавленную руку, на чумазого мальчишку и сказал:
– Уж я тебя поколочу!
– Не стоит, – отозвалась Ларен, точь-в-точь как Меррик, – честное слово, не стоит.
Она покачнулась, вытянула руки, словно пытаясь уцепиться за Клива, и рухнула. Клив пытался подхватить девушку, но Меррик опередил его. Он легко приподнял пленника:
– Клянусь богами, от этого мальчика остались только кости, кое-как скрепленные грязной кожей и вонючими тряпками. Эта шкура пахнет, так, словно три года гнила на солнце.
– Траско позволил мне накормить его, но он не велел купать мальчика или давать ему чистую одежду, – пояснил Клив. – Я понесу его, господин.
– Сам справлюсь, – проворчал Меррик, закидывая Ларен себе на плечо.
Тонкие кости изголодавшейся Ларен торчали так, что Меррик боялся оцарапаться. Доживет ли бедняга до встречи со своим братишкой? А если умрет, что тогда делать с Таби? Клив дивился неожиданному повороту судьбы. Он выбрался из дома в надежде перехватить Ларен прежде, чем на нее набросится стража; ведь он понимал, что бежать-то ей не удастся, уж слишком она ослабла от недоедания и полученной порки.
То же думал и Траско, поэтому даже не позаботился об охране. Однако Ларен удалось выбраться, – по меньшей мере, начала она неплохо. Клив оглянулся на Меррика. Значит, этот человек пришел спасти ее, вернее – его, ведь он принимал Ларен за мальчика? Клив лишь головой покачал. Трудно поверить, что подобная затея кончится благополучно. Этот викинг – хищный дикарь, из тех, кто ворует чужих рабов, избегая лишних расходов. Клив слыхал кое-какие сказки о смутной Норвегии, стране варварской, жестокой и дикой. Там рождались мужчины, любившие не только мореплавание, торговлю и строительство новых поселений, но и войну, пиратские набеги, грабежи и беспощадные убийства. Вот и этот викинг получил задаром двух рабов. Все, что он говорит, – ложь. Пришел спасти мальчика, потому что пожалел его братишку? Просто смешно. Хотел бы Клив знать, чего на самом деле надо этому человеку. И потом – сколько у них времени в запасе до той минуты, когда Меррик узнает, что Ларен – девчонка?
* * *
"Серебряный ворон" быстро, бесшумно плыл по недвижным темным водам Днепра. Меррик гордился своей ладьей. Судно насчитывало шестьдесят футов в длину, создал его мастер Торрен из Копанга – слава о его мастерстве достигала даже Йорка. В ширину четырнадцать футов, дно почти плоское – это судно не годилось для морского путешествия, скорее, оно было пригодно для плавания по рекам и вмещало немалый груз. Изящно скругленный борт выступал из воды всего на шесть футов, скамьи не были закреплены намертво – если ладья попадет в бурное море, сосновые доски можно будет снять и нарастить ими борт, а пока викинги плыли по безмятежным водам Днепра, под скамьями хранилось серебро, золото, драгоценности, купленные в Киеве, палатки, кухонный скарб и провизия на обратный путь.
Кормило ладьи казалось чересчур большим, но оно хорошо повиновалось руке кормчего; старый Фиррен управлялся с ним так же легко и бережно, как мать со своим младенцем. Ладья попала в глубокое течение, рулевое весло ушло на восемнадцать дюймов ниже линии киля. Парус поднялся высоко и распрямился. Свежий ветер быстро гнал ладью на север, однако гребцы не покидали своих скамей, не снимали рук с весел, негромко переговариваясь друг с другом. Они не успели еще далеко отплыть от Киева, враги, готовые убивать без всякого сожаления, в любой момент могли нагнать их, поэтому, если бы ветер утих, им пришлось бы немедля браться за весла. На ладье было место для двадцати двух гребцов, но, в это плавание Меррик взял с собой только двадцать человек.