Девушка посмотрела на него с восторженным обожанием. Он был великолепен. С самого первого взгляда, с их первой встречи полгода назад, она поняла: "Я нашла того, кто мне нужен! Это он, тот самый!" Ей всегда нравились высокие светловолосые мужчины, А у Клиффа была густая русая шевелюра с легким проблеском рыжины. Почти все время он проводил в открытых легковых машинах, так что имел золотистый загар, оттенявший глаза светло-василькового цвета, а благодаря широким плечам производил впечатление человека более сильного и мужественного, чем был на самом деле. Одевался он со вкусом, был мил и обходителен, в нем чувствовалось столько живости и огня… Одним словом, он был положительно очарователен. Однако весь ужас заключался в том, что мать его не одобрила. И бабушка, и тетя Мод… Они непрестанно ссорились из-за Клиффа. Рейн немного жалела свою простоватую недалекую маму. Конечно, той должно быть обидно, что дочь отвергла уже с десяток предложений от молодых людей - вполне порядочных, как раз таких, каких обожает ее мамочка. Но они все казались Рейн безнадежно скучными, пресными и бесцветными по сравнению с Клиффом. Как-то раз, когда мать заявила, что Клиффу нужны только ее деньги, Рейн устроила ей сцену и пригрозила, что сбежит с ним только ради того, чтобы доказать: он женится на ней в любом случае, пусть она даже станет нищей. Тогда мать наконец сдалась. Но до сих пор Клифф не был вхож в их дом, и Роза не переставала возмущаться, если дочь встречалась с ним в гостях.
- Мне предстоит кое-что… - сказала вдруг Рейн.
- Что, дорогая?
- Знакомство с очередным протеже бабушки. Она считает его идеальным молодым человеком. Он аристократ, из обедневшего рода, сейчас работает архитектором - помогает ей в реставрации монастыря. Бабушка говорит, что он хорош собой и что у него все задатки выдающегося художника, но только нет средств, чтобы развить свой гений. И вот она пригласила его в Лондон, на коронацию, а тетя Мод сказала, что он может приехать сюда, на бал Дженнифер.
- Но он же так и не приехал?
- Он задержался по делам в Париже, так что только вечером прилетит в Лондон. Бабушка сняла для него комнату где-то неподалеку от нас.
- Я буду ревновать, если ты подаришь ему хотя бы одну улыбку.
- О, если улыбка и будет, то ледяная!
- Постарайся выбраться ко мне завтра, крошка, - шепнул Клифф. - Рано утром мне придется поехать на фабрику, но часам к десяти я буду в конторе. Позвони мне.
Он предоставил ей возвращаться в бальный зал одной, чтобы не возбуждать досужих сплетен.
Уныло шагая по залу - ее всегда охватывала печаль, если приходилось расставаться с Клиффордом, - Рейн вдруг лицом к лицу столкнулась с матерью.
- Где ты была? - строго осведомилась миссис Оливент.
Рейн вдруг решила пойти ва-банк и ничего не придумывать. Ее серые глаза под непомерно длинными ресницами вспыхнули и стали огромными, как бывало всякий раз, когда ее обуревали эмоции.
- Перекинулась парой слов с Клиффом. А что?
Роза Оливент застыла на месте от возмущения.
- Ты рехнулась! Видно, собралась совершенно погубить свою репутацию! - в ярости выдохнула она.
- Ах, мама, ты несправедлива к Клиффу. Это, наконец, просто смешно!
- Ничего смешного! Я говорила тебе десятки раз и еще раз повторю: он гонится за твоим приданым и…
- Он погубитель невест - злодей, разбойник с большой дороги. - Рейн рассмеялась и тут же закусила нижнюю губу. - Мама, как мне все это надоело!
- И мне тоже это надоело. Но твое поведение сегодня выходит за рамки. Пора с этим покончить, - мрачно заявила Роза Оливент. - Я говорила с твоей бабушкой - мы все вместе уезжаем в Мужен сразу после коронации.
Личико Рейн побледнело так, что мать даже схватила ее за руку и слегка встряхнула.
- Перестань сейчас же - я не позволю, чтобы какой-то Клиффорд Калвер доводил тебя до такого состояния.
- Тогда тащи меня во Францию, держи меня там взаперти - и посмотрим, что от этого изменится! - тяжело дыша, проговорила Рейн. - Мне наплевать. Я все равно буду любить его. И тысячи миль между нами нисколько не изменят наших чувств. Вот увидишь. И ты сама тогда поймешь, что он меня любит - меня, а не мои деньги! - Она вырвалась от матери, развернулась и убежала.
Роза, покрасневшая и расстроенная, чуть не разрыдалась на глазах у всех. Она слышала, что молодые девушки теряют голову из-за мужчин, но уж никак не ожидала, что подобное произойдет с ее дочерью.
В этот момент в бальный зал незаметно вернулся Клиффорд. Рейн увидела его, и настроение ее резко изменилось, на душе потеплело. Конечно, страшно было думать, что скоро ее насильно увезут из Лондона, но она не сомневалась, что Клифф будет любить ее всегда, и, как только ей исполнится двадцать один год, он приедет за ней, даже если ее лишат наследства. Тут она заметила, что бабушка жестами зовет ее к себе. Около ее кресла стоял стройный молодой человек, довольно высокий, хотя и не такой, как Клиффорд. Рейн сразу же догадалась, что это и есть Арман де Ружман - архитектор, о котором говорила бабушка, - и решила, что на вид ему можно дать лет двадцать пять.
- Ах, а вот как раз и моя внучка, - прокомментировала ее появление герцогиня. - Арман, вы должны пригласить ее на танец, а потом можете сопровождать ее на ужин.
Рейн подала ему руку. Француз, склонившись, слегка коснулся ее губами. Он хорошо говорил по-английски, хотя и с небольшим акцентом.
- Рад с вами познакомиться, мадемуазель Оливент.
- Взаимно, - холодно ответила Рейн.
Герцогиня ослепительно улыбнулась им обоим и дотронулась до плеча Армана эбонитовой тростью, на которую опиралась при ходьбе.
- Вот, познакомься, дорогая, очень умный мальчик, - сказала она. - Он так молод, но уже знает о старинных зданиях и всяких исторических вещах больше, чем кто-либо другой. А в свободное время пишет картины, и весьма недурно. Он будет писать твой портрет, когда мы приедем в Канделлу.
- С вашего позволения, - вставил Арман.
- Буду ждать с нетерпением, - ответила Рейн злым голоском, бросив на него ледяной отчужденный взгляд. Арман нисколько не заинтересовал ее. Несмотря на свою смешанную кровь, она не испытывала особой симпатии к французам, всегда мечтала выйти замуж за настоящего англичанина - и Клифф был ее идеалом. Глазами она беспокойно искала его среди гостей и наконец увидела: он танцевал с незнакомой ей девушкой - высокой, довольно миловидной, в бледно-желтом платье. "Боже, как он великолепен", - восхищенно подумала Рейн.
- Когда вы собираетесь приехать в Канделлу? - прервал ее раздумья приятный голос Армана.
Она с трудом оторвала взгляд от Клиффорда. Ее сжигала ревность - он улыбался девушке в желтом платье, и та с видимым удовольствием вальсировала с ним. Но, справившись с собой, Рейн ответила:
- О, полагаю, довольно скоро.
- Тогда, я надеюсь, вы станете мне позировать для портрета?
- Наверное, - безразлично бросила она.
Француз проигнорировал ее пренебрежительный тон.
- Вам повезло, что в распоряжении вашей семьи оказалось такое чудо архитектуры, как Канделла. Это одно из самых интересных зданий на всем юге Франции.
Они присоединились к танцующим парам - играли вальс, - Арман принялся рассказывать об архитектуре монастыря. Вскоре Рейн поняла, что он целиком поглощен своей работой; видимо, по этой причине он и нравился ее бабушке - та всегда покровительствовала истинным художникам. Кроме того, Рейн рассеянно отметила, что он довольно привлекателен. Лицо бледное, с тонкими чертами; большие темные серьезные глаза, обрамленные густыми ресницами; чуть вьющиеся короткие каштановые волосы…
Наконец вальс с Арманом закончился. Он поблагодарил ее, и она искренне ответила:
- Мне было очень приятно с вами танцевать. Вы прекрасно вальсируете.
Он еще раз поклонился, польщенный ее похвалой. Рейн отвернулась от него к кузине Джениффер. Когда она поворачивалась, с ее головы слетел белый цветок. Арман немедленного наклонился и поднял его. Это была гардения. Восковые лепестки помялись, на них начали проступать коричневатые пятна. Он поднес цветок к лицу, и голова его закружилась от неожиданно сильного запаха - такого же, какой исходил от волос Рейн во время танца. В памяти его возникла Канделла - залитый солнцем монастырь. Арман задумался о том, что ему предстоит там делать; о том, что скоро сможет видеть Рейн ежедневно, и о том, что будет писать ее портрет в большом зале Круглой башни, где раньше располагалась часовня. Герцогиня отдала ему это помещение под мастерскую. В Каннах он снимал одну небольшую комнатку. Мать его умерла, отец погиб в партизанском отряде вскоре после того, как Франция сдалась немцам. Арману приходилось выбиваться из сил, чтобы заработать денег на жизнь, пока он получал образование. Теперь же, поступив на работу в парижский архитектурный салон "Мэзон Фрэр", у которого был филиал в Каннах, он, благодаря герцогине, получил свой первый реальный шанс. В Лондон он приехал по делам фирмы - и вдруг оказался на таком приеме вместе с семьей де Шаньи! Ему невероятно повезло. Он был счастлив, но внезапно, ни с того ни с сего, впал в тоску. Размял в пальцах цветок, выпавший из волос Рейн, вспомнил ее грацию и красоту, и вдруг осознал, что с этих пор не будет уже покоя душе Армана де Ружмана.