На улицах охваченного пожаром революции Парижа английский аристократ лорд Джастин Линтон подобрал шестнадцатилетнюю Даниель, спасшуюся бегством из разграбленного родительского имения. Сначала благородный спаситель видел в юной француженке лишь растерянного, испуганного, нуждающегося в помощи ребенка, однако настал момент, когда лорд Линтон осознал, что перед ним - прекрасная девушка, жаждущая любви и счастья…
Содержание:
Часть первая. КУКОЛКА 1
Часть вторая. НАРУЖУ ИЗ КУКОЛКИ 41
Часть третья. БАБОЧКА 75
Эпилог 100
Джейн Фэйзер
Шарады любви
Часть первая. КУКОЛКА
Глава 1
Высокий элегантный мужчина постоял несколько мгновений в раздумье на углу улицы Фобур Сент-Оноре и бросил быстрый взгляд в глубину уходящего влево узкого переулка. Затем смахнул с выглядывавшего из-под парчовой манжеты брабантского кружева невидимую пылинку. Только после этого он повернул в ту сторону, откуда доносились звуки разгоравшейся ссоры. Впутываться в уличные скандалы было вообще не в правилах графа Линтона, а уж в захолустных улочках, которыми так богата французская столица, и подавно. Но в это погожее весеннее утро его светлость почему-то одолевала скука.
Он еще издали заметил неравенство в весовых категориях двух драчунов. Пройти мимо подобной несправедливости граф не мог. Ибо это значило поступиться правилами чести и морали.
Крохотный мальчишка - из тех, кого называют отбросами общества, - отчаянно барахтался в медвежьих лапах огромного детины. О роде занятий верзилы можно было легко догадаться по обсыпанному мукой фартуку. Сейчас булочник старался вытащить из штанов толстый кожаный ремень, но все его попытки разбивались о яростное сопротивление жертвы. Мальчишка, скользкий как уторь, с зубами и когтями дикой кошки, демонстрировал великолепное искусство уличной драки. Во всяком случае, его противнику стоило немалого труда даже просто удерживать в руках извивающуюся маленькую фигурку.
И все же физическое превосходство булочника было неоспоримым. И потому, через минуту кожаное орудие истязания все-таки оказалось в его руках. Раздался отчаянный визг, сопровождаемый звуками ударов ремня. Граф ускорил шаги. Улочку заполнил безудержный поток брани. Выражения, которыми награждали друг друга участники драки, вполне сгодились бы для торговцев в рыбных рядах на набережных Марселя. При этом мальчишка, по крайней мере, не уступал в забористости ругательств своему противнику…
В следующее мгновение он со звериной яростью впился зубами в державшую его руку. На этот раз диким голосом завопил уже булочник…
Тонкая трость с серебряным набалдашником опустилась на плечо человека в фартуке как раз в тот самый момент, когда он занес руку для очередного удара ремнем.
- Думаю, довольно! - мягко сказал граф, схватив булочника за запястье и сжав его с такой силой, какой трудно было ожидать от холеной руки с тонкими длинными пальцами.
Огромный кулак детины разжался, и ремень упал на грязные булыжники мостовой. Мальчишка же, вырвавшись из лап своего обидчика, изо всех сил ударил его в пах своим острым маленьким кулачком. Булочник застонал и, сложившись от боли пополам, схватился обеими руками за низ живота.
- Великий Боже! Тебе не кажется, что это довольно грязный прием в любой драке? - проворчал граф, неторопливым, но уверенным движением взяв за руку готового убежать мальчишку. - Кстати, если ты, мой друг, сейчас бросишься сломя голову наутек, то на ближайшей улице тебя сразу же заметят и поймают.
Мягкий тон, которым граф произнес эти слова, несколько утихомирил маленького сорванца. К тому же тот, видимо, понял, что бегущий со всех ног уличный мальчишка действительно непременно привлечет внимание прохожих, которые сразу заподозрят недоброе и бросятся за ним в погоню. Граф же, глядя ему в глаза, спокойно добавил:
- Кроме того, не сомневаюсь, что, когда тебя поймают, этот джентльмен, который сейчас корчится от боли, будет чувствовать себя отмщенным. И кое-кому, может быть, это покажется справедливым.
- Он меня избил, - пискливо захныкал мальчишка, потирая ладонью мягкое место, что чуть пониже спины. - Избил за черствую булку.
В его больших карих глазах заблестели слезы, а нос обиженно зашмыгал. Мальчишка поднял руку, чтобы вытереть лицо рукавом, но только еще больше размазал грязь по щекам и подбородку. Граф посмотрел на маленького оборвыша и сказал, поморщившись:
- Думаю, нам лучше будет уйти отсюда, пока твой дружок не пришел в себя.
С не укрывшейся от глаз мальчугана брезгливой гримасой граф взял его своими белыми, выхоленными пальцами за грязную ручонку и повел к перекрестку, через который пролегала одна из самых оживленных улиц города.
- А теперь расскажи мне про черствую булку, за которую тебе так досталось.
И граф крепче сжал пальчики своего странного спутника, все время старавшегося вырваться и убежать.
- Эта булка годилась только на корм свиньям, - вновь захныкал мальчишка. - Но ведь когда человек голоден, то ему все равно!
- О да! - согласился с ним его светлость и тут же спросил: - Если я правильно понял, ты очень голоден?
Вопрос был явно излишним: еле поспевавшая за графом крохотная фигурка, казалось, состояла только из кожи да костей. Впрочем, в 1789 году это не было редкостью. И сам граф Линтон уже давно не удивлялся, сталкиваясь с этой нелицеприятной стороной социальной системы: при ней большинство населения страны нищенствовало, дабы обеспечить роскошную жизнь элитарному меньшинству. Вот и сейчас, глядя на грязного, оборванного мальчика, он задумался именно об этом. В глубине души стараясь оправдаться, граф объяснял несправедливость общественного устройства царящей в высших кругах скукой, за которой знать не видела страданий простых людей. А еще граф винил во всем этом обыкновенную невнимательность. Ведь, казалось бы, один вид жеманного, холеного аристократа рядом с жалким голодным оборванцем непременно должен был вызвать серьезные сомнения в справедливости существующей системы. И это могло бы стать первым шагом на пути прогресса…
- Куда вы меня ведете? - дернул его за руку мальчуган. - Ведь я не сделал ничего дурного.
Слова мальчика вернули графа к действительности. Он посмотрел сверху вниз на своего случайного спутника и даже сквозь толстый слой грязи прочел на его лице сильное беспокойство.
- Не сделал ничего дурного? - усмехнулся граф. - Признаться, мне трудно в это поверить. - Но, увидев на этот раз неподдельный испуг в глазах парнишки, постарался его успокоить: - Не бойся. Я просто хочу предложить твоему пустому желудку что-нибудь съестное.
Про себя же добавил: "А потом - послать ко всем чертям!" Однако вслух его светлость предпочел этого не говорить. По крайней мере - пока. И еще подумал, что мальчик, скорее всего, посчитает мыло и горячую ванну не меньшими оскорблениями для себя, нежели ремень булочника.
- Как тебя зовут, малыш? - спросил граф.
- Данни.
- А полное имя?
- Просто - Данни.
Граф решил удовлетвориться этим.
- Сколько тебе лет, Данни?
- А сколько по-вашему?
Граф нахмурился. Агрессивный тон маленького сорванца его шокировал. Если их уличному знакомству суждено продолжиться, подумал он, придется обучить этого наглого оборванца кое-каким манерам. Но не сейчас. Есть более важные вещи, которые надо сделать в первую очередь. Поэтому граф спокойно смерил взглядом мальчугана и мягко сказал:
- Я бы дал тебе лет двенадцать.
- Пусть будет так.
Через некоторое время граф и его спутник подошли к тяжелым двойным дверям, за которыми оказался вымощенный булыжником двор гостиницы, уже много лет находившейся под патронажем его светлости графа Линтона.
Тут маленький оборванец начал бешено упираться, зарываясь каблуками своих деревянных башмаков в грязь проходившей через двор сточной канавы и громко вопя:
- Я туда не пойду ни за что!
- Но должен пойти, дружок.
Граф сильно дернул мальчика за руку и без особого труда вытащил из канавы. Еще секунду-другую посопротивлявшись, мальчишка был вынужден подчиниться и войти во двор.
- Снимай кепку, - невозмутимо потребовал граф и затолкнул мальчишку, невзирая на его бурные протесты, в прохладный, сумрачный коридор гостиницы.
Однако маленький оборвыш пропустил требование мимо ушей. Тогда его светлость, брезгливо взявшись двумя пальцами за козырек донельзя грязной обтрепанной кепки, сам стащил ее с головы мальчишки и бросил на пол. Его глаза расширились от изумления. Под кепкой оборванца скрывалась пышная копна густых волос, уложенных в подобие прически. Граф совсем уже собрался высказаться по поводу этого удивительного открытия, но его опередил сидевший за конторкой хозяин гостиницы:
- О, милорд Линтон, вы, конечно…
Тут он осекся, заметив за спиной графа маленькую фигурку в лохмотьях. С пухлого лица хозяина мгновенно слетело приветливое выражение, маленькие голубые глазки сузились, став колюче-жесткими.
- Грязная свинья! - закричал он на мальчишку, выскакивая из-за конторки. - Как ты посмел прийти сюда, мерзкий оборванец?!
Но в ту же секунду маленькая костлявая ножка в тяжелом деревянном башмаке, вынырнув из-за графской спины, ударила хозяина гостиницы по правой коленке. Тот вскрикнул и застыл на месте, сморщившись от боли. И тут из уст ребенка на него вылился поток отборной площадной брани.