- Доброй ночи, моя хорошая, - сказала она, нежно поглаживая шелковистые локоны малышки. - Это ведь было счастливое Рождество?
Вероника кинула, не открывая глаз и не произнеся ни звука. В сердце Джейн закралась тревога. Две слезинки выкатились из-под крепко сжатых век девочки и скатились по щекам.
Джейн инстинктивно повернулась к двери. Он стоял там, как и каждый прошедший вечер. Он взглянул ей в лицо, а затем пристально посмотрел на дочку. Джейн поняла, что он заметил ее слезы. Его лицо побледнело, он быстро пересек комнату и подошел к кровати.
* * *
Он не знал, что делать. Она казалась такой счастливой в течение всего дня. Смеялась и развлекалась. Что случилось, что расстроило ее? И как он сможет ей помочь, если понятия не имеет, в чем дело?
- Вероника? - обратился он к ней и кончиками пальцев погладил ее по щеке. - Что случилось?
Она не открывала глаз, и некоторое время не отвечала. Слезы же полились непрерывным ручьем. Было что-то ужасное в этом зрелище: беззвучно плачущий ребенок. Джейн встала с кровати, чтобы освободить ему место.
- Почему мама не приехала? - спросила, наконец, его дочь. - Почему не было подарка от мамы?
О Боже. О милосердный Бог, он не сможет справиться с этим. Он сел на кровать, на то место, что освободила Джейн.
- Маме пришлось уйти, далеко, - сказал он, взяв ее личико в свои ладони и, стал вытирать большими пальцами бегущие слезы. - Она была бы здесь, если бы смогла, дорогая. Мама очень любит тебя.
Он отверг желание сказать, что кукла была подарком от ее матери. Дети более проницательны, чем о них думают взрослые.
Его дочь внезапно открыла глаза и пристально взглянула на него.
- Она умерла? - спросила девочка.
Опровержение вертелось у него на языке. Но вдруг он вспомнил слова Джейн. Она должна знать. В конечном счете, ей было лучше знать правду, чем расти, думая, что она надоела матери и та бросила ее. Он привстал, и, отодвинув одеяло, взял дочь на руки, как в колыбель, и снова сел, покачивая ее.
- Да, - ответил он. - Она умерла, Вероника. Но она отправила тебя папе. И папа любит тебя больше всех на свете и больше всего в жизни.
Она заплакала в голос, не скрываясь, горюя о своей матери. И он качал ее на руках, и тоже плакал. Оплакивал потерю своей дочери и ее горе. Оплакивал правдивость слов, которые только что произнес и прочувствовал, и сокровище, которое имел, но так долго не осознавал этого.
Она, в конце концов, перестала плакать и затихла в его руках.
- Ты не будешь отсылать меня, папа? - шепнула она.
- Отослать тебя? - переспросил он. - Как я могу сделать это? Как я смогу обойтись без своей маленькой девочки? Кто же, в таком случае, сделает меня счастливым?
Ее глаза пытливо всматривались в него с мокрого, опухшего личика так, что он посчитал нужным достать свой носовой платок и стал вытирать ее невысохшие слезинки в тот момент, когда она заговорила.
- Ты действительно меня любишь, папа?
- Ты - мое рождественское сокровище, - сказал он, вытирая ее глаза и щеки. - Лучший подарок, который я когда-либо получал. Я люблю тебя, доченька.
Она протянула свою мягкую маленькую ладошку, чтобы погладить его по щеке. Но он повернул голову и прижался губами к ее ручке, и поцеловал, радостно улыбаясь. Затем она шумно зевнула.
- Мисс Джейн тоже останется? - спросила она.
Он почувствовал, как позади него шевельнулась Джейн.
- Да, если я смогу убедить ее, - пообещал он. - Ты же хочешь этого?
- Да, папа, - сказала она.
И заснула, как все обычные дети. Заснула, чувствуя себя в полной безопасности на руках у любящего отца. Он еще немного подержал ее, пока не удостоверился, что она крепко спит и не проснется, и лишь после этого встал и осторожно уложил ее в кровать. Джейн приподняла одеяло, что можно было удобно устроить малышку, а затем снова отступила.
К тому времени, когда он тщательно подоткнул одеяло дочери и наклонился поцеловать, Джейн уже исчезла.
* * *
Было договорено, что молодые люди останутся в Косвее до полуночи. Но в то же время, не было ничего удивительного в том, что они все еще были здесь и после того, как часы пробили час ночи. В конце концов, дело сводилось к лишь одному танцу после последнего, а потом, после него к самому последнему, а затем еще и еще.
"Это было лучшее, самое лучшее Рождество, которое она знала", - объявила Дебора, весело пританцовывая перед Джейн и своим дядей, после того, как все гости разъехались.
- Но не говорите об этом маме и папе, - хихикая, попросила она виконта. - Иначе они очень огорчатся.
- Это будет наша тайна, - сухо отозвался он. - Марш наверх, быстро. Время для сна давно наступило.
Она скорчила рожицу, прежде чем поцеловать его в щеку и протанцевать по направлению к лестнице. На полпути она вернулась и застенчиво поцеловала Джейн.
- Я рада, что Вы приехали со мной, мисс Граггс, - сказала она. - Спасибо.
- Доброй ночи, - с улыбкой пожелала ей Джейн.
После того, как девочка прошла почти половину лестничного пролета, Джейн повернулась к виконту и, уставившись на его алмазную булавку в галстуке, поспешно пожелала и ему доброй ночи.
Она уже почти дошла до лестницы, когда почувствовала, что он схватил ее за руку.
- Трусишка! - сказал он. - Вот уж не подумал бы, что Вы, Джейн - трусишка!
- Я устала! - сказала она.
- И лгунишка тоже, - сказал он.
Она посмотрела на него с негодованием. Он улыбался.
- В библиотеку, - велел он тоном, не дающим ей возможность возразить. Он настойчиво потянул ее за руку. - У меня есть для Вас предложение о работе.
Няня для Вероники? Она боялась надеяться на это, хотя он и уверил свою дочь, что попытается убедить ее остаться. О, он собирается предложить ей работу? Неужели жизнь может преподнести ей такой подарок? Когда малышка больше не будет нуждаться в няне, возможно, он оставит ее в должности гувернантки. Но сейчас слишком рано загадывать о будущем, когда она совсем не уверена, что за предложение он собирается сделать.
- Джейн, - обратился он, закрывая дверь библиотеки за собой.
Все еще держа ее за руку, он прислонился к двери. В комнате кто-то уже зажег свечи.
- Вы на самом деле не должны уговаривать меня остаться, - сказала она на одном дыхании. - Завтра утром Вероника не вспомнит о Вашем обещании. Если Вы посчитаете меня не подходящей няней, то я пойму. У меня нет опыта общения с маленькими детьми. Но я действительно ее люблю, и сделаю для нее все от меня зависящее, если Вы наймете меня. Но Вы не должны чувствовать себя обязанным так поступать.
Она резко прервала свой монолог и растерянно посмотрела на свои беспокойно сжимающиеся руки.
- Няня, - сказал он. - Я действительно считаю Вас неподходящей для этой работы, Джейн. Это совсем не то, что я имел в виду.
Она прикусила верхнюю губу, огорченная и пристыженная. Ну почему? Почему она не промолчала?
- Я надеялся, что Вы возьмете на себя должность матери, - сказал он. - Матери Вероники и других моих детей. Наших будущих с Вами детей.
Она резко подняла голову и с недоумением посмотрела на него.
- И жены, - добавил он. - Моей жены, Джейн.
О. Она разве что не раскрыла рот.
- Меня? - как-то по-дурацки спросила она. - Вы хотите, чтобы я была Вашей женой? Но Вы не можете жениться на мне. Вы же знаете, кто Вы и кто я.
- И Вы, и моя дочь - два моих сокровища, - сказал он улыбаясь. - Я люблю Вас, Джейн. У меня есть Вероника, благодаря Вашим словам и советам, и она - бесценное сокровище. Но Вы можете сделать мое счастье полным, выйдя за меня замуж. Вы согласны? Я не могу обвинять Вас, если Вы не можете доверять мне. Я плохо знаю, как надо любить, потому что не доверял своему сердцу в течение многих лет. Но я…
- О, - воскликнула она, ощущая, как бешено колотится в груди сердце. - Вы любите меня? Как такое может быть, если мы только встретились?
- Потому, что я тоже умею играть в прятки, Джейн, - все так же улыбаясь, ответил он. - Я еще не все нашел, что спрятано. Вы проделали огромную работу по сокрытию себя за эти годы. Но то, что я видел, ослепляет меня. Вы красивы и внутри и снаружи, и я хочу Вас на всю свою оставшуюся жизнь. Да, я люблю Вас. Вы сможете чувствовать что-нибудь подобное ко мне хоть когда-нибудь?
- Да, - сказала она, не колеблясь ни мгновение. - О, да. О, да, милорд. Я люблю Вас всем сердцем.
Каким-то образом его руки оказались у нее на талии, а ее обнимали его шею. Краешком сознания она понимала, что он что-то говорит и о чем-то спрашивает. Она знала, что должно пройти время, чтобы ее мозг осознал все случившееся.
- Это приводит к необходимости, что бы ты называла меня Уорреном, - говорил он. - Скажи так, прежде чем я тебя поцелую.
- Уоррен, - сказала она.
Это был поцелуй, который длился до неприличия долго. Прежде, чем он закончился, Джейн позволила виконту крепко обнять себя, и ответила на уговоры его губ, смягчила свои и даже приоткрыла их. Прежде, чем поцелуй закончился, она позволила его языку проникнуть в свой рот, а его рукам дотрагиваться до таких частей своего тела, о которых она думала со смущением. Прежде, чем он закончился, она почувствовала слабость от охватившего ее незнакомого желания
- Моя любовь, прости меня, - сказал он. - Я вовсе не хочу, чтобы наш первый раз был на полу в библиотеке. Это должно быть в моей кровати наверху во время нашей брачной ночи. Если… - он слегка отодвинулся и пристально посмотрел на нее глазами, в которых светилась любовь и страсть к ней. - Если у нас будет брачная ночь. Ты выйдешь за меня замуж?
- Да, - ошеломленно ответила она. Разве она еще не сказала об этом? - Уоррен…
Но независимо оттого, что она собиралась сказать, мысль была забыта, как только его рот прижался к ней, а тела слились так близко, что решение подождать брачной ночи оказалось под угрозой.
В конце концов, это было Рождество, и они только что нашли свою любовь, счастье и радость. И обрели семью и ребенка, чтобы любить его и лелеять вместе.
Это было Рождество. Рождество после долгого перерыва для него. Первое Рождество в жизни для нее.
Это было Рождество.
Конец
