Скачать книгу
Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу Потрясающий мужчина файлом для электронной книжки и читайте офлайн.
…Ева Даллас работает в полиции Нью-Йорка. Она умна, красива, решительна, ее душа открыта состраданию и любви.
Работая над делом серийного убийцы, Ева блестяще проводит расследование. Но на этот раз она попадает в необычную для себя ситуацию, испытав непреодолимое влечение, а может, и более глубокие чувства, – и к кому! К главному подозреваемому по делу!
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 9
Глава 5 12
Глава 6 15
Глава 7 17
Глава 8 20
Глава 9 23
Глава 10 26
Глава 11 29
Глава 12 32
Глава 13 34
Глава 14 37
Глава 15 39
Глава 16 42
Глава 17 45
Глава 18 48
Глава 19 50
Глава 20 53
Нора Робертс
Потрясающий мужчина
Прошлое – это пролог.
Вильям Шекспир
Насилие – американская традиция, вроде вишневого пирога.
Рэп Браун
Глава 1
Она проснулась в темноте. Сквозь щели в жалюзи в комнату проникал серый свет занимающейся зари, рисуя полосы на голой стене. Это было сродни пробуждению в тюремной камере…
Она лежала неподвижно, дрожа всем телом, не в силах вырваться из плена сна. Прослужив в полиции десяток лет, Ева все еще видела сны!
Шесть часов назад она убила человека. У нее на глазах смерть остановила его взгляд. Такое случилось с ней не впервые, она знала, что ее потом замучают сны, и даже привыкла к этому. Но ребенок – вот кто не давал ей покоя. Ребенок, которого она не успела спасти. Ребенок, чьи крики перекликались во сне с ее собственными.
"Как много крови! – думала Ева, утирая обеими руками пот с лица. – Такая малютка – и столько крови!"
Нужно было поскорее избавиться от наваждения: согласно правилам управления ей предстояло начать день с проверки эмоционального состояния и психического равновесия. Всякий полицейский, применивший оружие с летальными последствиями, проходил такую проверку, прежде чем получал разрешение продолжить исполнение служебных обязанностей. Впрочем, Ева относилась к проверке как к пустой формальности: она не сомневалась, что выйдет сухой из воды, как это бывало прежде.
Она встала, зажгла свет и отправилась в ванную. Увидев свое отражение в зеркале, Ева невольно поморщилась. Распухшие от недосыпа глаза, мертвенная бледность, как у трупов ее собственного изготовления… Она потрясла головой, чтобы разогнать мрачные мысли, включила воду на полную катушку и встала под душ, подставив лицо ураганному ливню.
Не обращая внимания на густые клубы пара, она рассеянно намыливалась, проигрывая в памяти события минувшей ночи. На проверку следовало явиться к девяти. В ее распоряжении оставалось три часа, чтобы полностью разжать капкан сна и прийти в себя.
Проверка выявляла даже мелкие сомнения и пустяковые угрызения совести. Если обнаруживалось малейшее отклонение от нормы, испытуемому предстояло повторное, еще более интенсивное обследование. Ева не желала этого допускать и надеялась, что не допустит.
Накинув халат, она побрела в кухню, включила кофеварку и засунула в тостер хлеб. Из окна доносилось низкое гудение транспорта: одни спешили с утра пораньше на работу, другие только возвращались с работы домой. Ева подобрала себе квартиру несколько лет назад, польстившись именно на густой транспортный поток: ей всегда нравился шум, нравилась толчея большого города.
Зевая, она проводила взглядом трясущийся от дряхлости автобус, подобрала с пола у входной двери "Нью-Йорк таймс" и бегло просмотрела заголовки, дожидаясь, пока кофеин окажет взбадривающее действие на организм. Тостер в очередной раз сжег хлеб, но она все равно съела его.
Проклятая штуковина давно требовала замены.
В одной из статеек говорилось о массовом изъятии из продажи некоторых пород собак. Не успела она прореагировать на сообщение, как запищало устройство вызова. Ева переключилась на связь и услышала голос своего начальника.
– Лейтенант!
– Слушаю, сэр.
– Происшествие на углу Бродвея и Двадцать седьмой улицы, восемнадцатый этаж. Расследование поручается вам.
Ева приподняла бровь:
– Но я должна сначала пройти проверку. Летальный исход в двадцать два тридцать пять.
– Отменяется! – ответил майор без запинки. – Берите значок и оружие – и немедленно туда! Категория пять, лейтенант.
– Будет исполнено, сэр.
Отключив связь, Ева еще некоторое время смотрела на переговорное устройство. "Категория пять" означала прямой доклад начальнику, закрытое расследование, запрет на сотрудничество с прессой.
По сути дела, ей развязывали руки.
…На Бродвее, как всегда, было шумно и людно – бесконечное представление, привлекающее вое новых зрителей, а оттока не наблюдалось.
Тротуары и мостовые забиты до отказа, людям и машинам негде повернуться. Когда Ева была простым уличным копом, здесь рассталось с жизнью немало туристов, засмотревшихся на круглосуточное шоу и утративших бдительность.
Даже в этот ранний час вовсю работали стационарные и передвижные лотки, утолявшие аппетит бурлящих толп всевозможной снедью – от рисовой лапши до соевых сосисок. Ева до отказа вывернула руль, чтобы не врезаться в торговца с окутанной паром тележкой, и не обиделась, когда из пара высунулся выразительный средний палец.
Ева бросила машину на проезжей части – у тротуара не осталось ни одного свободного места, обогнула пошатывающегося субъекта, дыша ртом, чтобы не стошнило от запаха перегара, и задрала голову. С бетонного основания в небо рвалось пятьдесят этажей сверкающей стали.
Стоило Еве сделать два шага поперек тротуара – она тут же получила два непристойных предложения. Впрочем, удивляться было нечему: этот и четыре соседних бродвейских квартала любовно именовались "Шлюходромом".
– Лейтенант Даллас, – представилась Ева полицейскому в форме, дожидавшемуся у входа, и показала ему значок.
– Да, мэм.
Полицейский пропустил ее внутрь, запер дверь на электронный замок, чтобы в здание не проникли посторонние, и зашагал вместе с ней к лифтам.
– Восемнадцатый этаж, – приказал он, войдя следом за Евой в кабину.
– Докладывайте. – Ева включила диктофон.
– Я здесь недавно, мэм. Мне приказано дежурить у входа, понятия не имею, что произошло там, наверху. Вас ждет полицейский в штатском.
Насильственная смерть в комнате восемнадцать ноль три. Пятая категория. Вот все, что мне известно.
– Кто вызвал полицию?
– Этого я тоже не знаю.
Двери лифта раздвинулись. Полицейский остался в кабине. Ева оказалась одна в узком коридоре и стала объектом внимания нескольких камер наблюдения. Потертый ковер заглушал ее шаги. Подойдя к номеру 1803, она постучала и поднесла к "глазку" свой значок. Дверь распахнулась.
– Даллас!
– Фини! – Увидев знакомое лицо, Ева улыбнулась. Райан Фини был ее старым приятелем и напарником. Потом он сменил оперативную работу на ответственный пост в отделе электронного наблюдения. – Выходит, вам, кабинетным крысам, тоже иногда выпадает проветриться?
– Это дело решено доверить лучшим из лучших! – широкая физиономия Фини расплылась в улыбке, но глаза остались серьезными. Он был приземистым человечком с короткими руками и волосами цвета ржавчины. – Ну и видок у тебя!
– Ночка досталась веселая.
– Слыхал.
Он протянул Еве свой неизменный пакетик с орешками в сахаре и внимательно взглянул на нее, гадая, выдержит ли она то, что ждет ее в соседней комнате.
Для офицерского звания Ева Даллас была молода – всего тридцать. Большие карие глаза – такие принято называть наивными – могли обмануть кого угодно, но только не Фини: наивности в полиции не место. Каштановые волосы были подстрижены очень коротко – вроде бы из соображений удобства, но такая прическа отлично сочеталась с ее худым лицом, заостренными скулами и ямочкой на подбородке. Рослая, длинноногая, на первый взгляд тощая, хотя… Фини знал, какие сильные мускулы скрываются под ее кожаной курткой. А еще у Евы была светлая голова, что гораздо важнее мускулов. И живое сердце.
– Та еще история, Даллас…
– Могу себе представить. Кто убит?
– Шерон Дебласс, внучка сенатора Дебласса.
Эта фамилия была для Евы пустым звуком.
– Ты же знаешь, в политике я не сильна, Фини.
– Джентльмен из Виргинии, очень богат, крайне правый. А внучку несколько лет назад понесло влево: перебралась в Нью-Йорк, получила лицензию на профессиональное занятие сексом, с семьей, кажется, порвала.
– Шлюха?
Ева оглядела комнату. Обстановка подчеркнуто модерновая: стекло, хром, авторские голограммы на стенах, ярко-красная стойка бара в нише, за баром – экран в абстрактных разводах приглушенных тонов.
"Аккуратность девственницы и холодность шлюхи", – подумала Ева.
– Недаром купила квартиру в таком районе…