– Конечно, поспите, – тихо сказал Берк, сев так, чтобы она могла положить голову ему на плечо.
Внутренний голос предупреждал ее, чтобы она была осторожна. Она находилась слишком близко к нему. Ее щека лежала на его плече, а его руки обнимали ее. Тот же голос говорил ей, что нужно отодвинуться подальше, но у нее не было ни сил, ни желания это делать. Вместо этого она подвинулась к нему поближе и заснула таким глубоким сном, каким не спала, наверное, уже несколько недель.
Легкий прохладный ветерок, дующий в приоткрытое окно лимузина, разбудил ее. Шеннон не знала, сколько проспала, и не могла понять, где находится.
Берка в машине не было. Она только собралась выйти, чтобы посмотреть, где они находятся, как к машине подскочил парень в белой униформе с большими картонными коробками. Он быстро поставил их на сиденье и исчез до того, как она успела открыть рот, чтобы спросить. И тут же появился Берк, который тоже держал в руке много коробок.
– Это то, о чем я думаю? – спросила она, втягивая носом запах, исходящий от них.
– Ведь вы же сказали, что хотите пиццу, – ответил он, выбирая самую большую коробку с пиццей и кладя ей на колени. – Я не знал, какую именно пиццу вы любите, поэтому решил купить каждой понемногу.
– Вы серьезно? – Шеннон поднесла коробку с пиццей к носу и глубоко вдохнула аромат. – О господи! Пахнет божественно!
– Так почему же вы не едите?
Шеннон заметила лукавый огонек в его глазах и веселые нотки в голосе. Улыбнувшись, она взяла самый большой кусок и откусила.
Следующие несколько минут она молча жевала, поглядывая на остальные коробки, выбирая, какую же пиццу съесть потом.
– Это так любезно с вашей стороны. Большое спасибо.
Она положила руку ему на колено, совершенно случайно, не думая о том, как Берк расценит этот жест. И когда он взял ее руку в свою, она не отняла ее. У нее просто не было сил сопротивляться.
– Мне самому очень приятно. Вы уверены, что больше не хотите?
Она решительно мотнула головой:
– Нет! Я не смогу съесть больше ни кусочка.
Все было очень вкусно, как раз об этом я мечтала.
Спасибо еще раз.
Она вежливо отняла руку.
– И часто с вами случаются приступы голода? – поинтересовался он, отодвигая коробки, которые стояли между ними.
Их колени соприкоснулись. Берк снова взял ее руку в свою. И подвинулся к ней еще ближе. Когда он откинул голову назад, чтобы внимательно посмотреть ей в лицо, она немного расслабилась и попыталась ответить на его вопрос.
Если она скажет, что съела большой пакет кукурузных хлопьев по дороге к врачу, он подумает, что она обжора. Она снова почувствовала угрызения совести, что ест так много. Но ведь он отец ребенка и ее работодатель, и он должен знать всю правду.
– Только иногда, – сказала она, беря в руки бутылочку с водой, которую он купил ей вместе с пиццей.
– И все-таки как часто?
Она снова смутилась, но решила быть с ним откровенной.
– Мне очень часто хочется мороженого. Я могу съесть сразу шесть порций, хотя раньше вполне хватало одной. Так что я чувствую себя обжорой. Тут она заметила лежащую недалеко от нее упаковку цветных леденцов. – Вы знаете хоть кого-нибудь старше шести лет, кто любит эти леденцы?
Берк слегка улыбнулся.
– Я полагаю, беременные женщины, – он потянулся к упаковке с леденцами и достал ярко-желтый, – а также будущие отцы.
Она с улыбкой посмотрела на него. Интересно, сколько глянцевый журнал заплатил бы за историю о том, как самый завидный жених Чикаго лакомится цветными леденцами на заднем сиденье своего лимузина? Рядом с суррогатной матерью нерожденного малыша. Ей стало смешно.
– Неплохо, – пробормотал он. – Конечно, не так чудесно, как я помню из детства, но я могу понять, почему вы их так любите.
Тут он стал серьезным и внимательно посмотрел на нее.