* * *
Аня лежала в больнице уже третий день, завтра ее должны были выписать. Прошедшие два дня были не из приятных, с утра к ней приходил муж. Ставил на уши всех врачей, действовал на нервы ей, картинно изображал несуществующие нежные чувства и убирался. Уууу, лицемер. Цветы приносит, а у самого глаза как лед.
Потом приходили девчонки, галдели, сплетни рассказывали, от всего этого у Ани потихоньку начинала болеть голова. Если девочки, наконец, замечали, что она устала и выглядит больной, тут же начинали жалеть ее еще громче, в итоге, к тому моменту, когда все посетители уходили, голова у нее была квадратная и пульсировала от боли.
Оставшись одна, она закрывала глаза и, превозмогая головную боль, пыталась осмыслить все, что с ней случилось. Домой она не стала звонить, только мозг вынесут, или еще хуже, сорвутся и приедут. Может и стоило старшему брату все рассказать, но ей было ужасно стыдно за свою глупость. Так что, сама заварила кашу, сама и будет расхлебывать. Все равно, скоро домой ехать, там все и узнают.
Муж… Какой он ей муж. Чужой мужик, холодный, прагматичный циник с кучей бабок. Она ему совершенно безразлична, более того, он нисколечко ее не уважает, женился только для того, чтобы его бизнес от лишнего шума не пострадал. Да уж… Повезло…
А она, такая дура, еще надеялась на что-то… Какая дууура…
И Аня утыкалась носом в подушку и тихонько плакала, потому что этот мужчина как клещ въелся в ее сердце. Полюбила она его, гада. Когда только успела полюбить… Когда… Может, в самый первый вечер, когда увидела его за столиком, с газетой. А может, когда он показался ей золотистым ангелом. Теперь уже не важно. Важно, что у него к ней, кроме презрения, никаких чувств нету. Что хорошего может ее ждать в этом браке…
* * *
Для Михаила эти два дня тоже были непростыми. Трудно было приучить себя к мысли, что у него теперь есть жена. Бежал к ней в больницу, старался заботиться о ней, правда, старался, как мог. А эта… все время нос от него воротит. И почему его должно задевать, как она на него смотрит?! Какого черта ему не все равно, рада она ему или не рада?! А вот, поди ж ты! Не все равно. Его почему-то больно ранило, что девчонка не хочет его видеть. Ладно, она после аварии, стресс и все такое. Заберет ее домой, а там уже выдрессирует эту дикую кошку, чтобы стала как шелковая.
Вообще-то, пока его жена лежала в больнице, Миша не скучал. У него каждую ночь была новая подружка. Из больницы он приходил на взводе, должен же мужик как-то напряжение стравливать, столько чего враз навалилось. Правда, приходилось соблюдать осторожность, не хватало сейчас по-новой впутаться еще в какую-нибудь историю.
- Ага. Ты бы раньше осторожничал, теперь не пришлось бы… - говори себе, не говори, а дело уже сделано.
И самое глупое в этом всем было то, что случайные подружки давали только кратковременное облегчение, но совершенно не могли притупить его голод по ней, по этой бестолковой, дерзкой и нахальной девчонке. Он с нетерпением ждал, когда же сможет забрать ее. Смешно. Самому смешно, прямо как подросток. Трясется от предвкушения, как юнец зеленый. Как все это бесит! Тьфу…!
* * *
А Толя Костенко все эти два вечера вертелся в холле отеля, заглядывал в ресторан, но тех девушек не было видно. А ему завтра уезжать, всего один сегодняшний вечер и остается. Расстроился, обидно, если он ее больше никогда не увидит, та красавица с золотыми волосами зацепила его. Чем больше о ней думал, тем желаннее она ему казалась. Оставалось только ругать себя последними словами, да надеяться на то, что может еще повезет. А если нет, то он будет жалеть всю жизнь.
Не пришла.
Он сидел в ресторане до упора, когда понял, что ждать уже нечего, ушел к себе в номер и лег спать. Как жаль. Завтра с утра самолет.
Выписываясь, он стоял на ресепшен и все озирался, а вдруг…
Уезжал с чувством потери. Дела были в порядке, даже более чем, но вот… увидеть бы ту девушку, хотя бы еще один раз. Не случилось…
* * *
Сегодня должны были выписывать Аню из больницы, Михаил все подготовил, он хотел лететь в тот же день, врачи, правда, не советовали, но и не запретили. Пришли девчонки, Аню усадили в инвалидную коляску и так выкатили ко входу. Там Миша, невзирая на вялые протесты, взял ее на руки и усадил в машину, она тут же отвернулась к окну. Коляску свернул и спрятал в багажник, все это с мрачным видом. Поехал в аэропорт. Девочки поехали за ними.
- Марин, мне кажется, или они оба какие-то… - Лена спросила шепотом, чтобы и без того сердитая Нина не услышала.
- Не кажется, - Нина услышала, - Позвоню-ка я Анькиным, а то, с него станется. Отвезет к себе и запрет девчонку. Видали, как он на нас смотрит? И откуда только взялся на нашу голову.
Нина набрала номер Аниного брата и аккуратно начала ему рассказывать, стараясь избегать критических замечаний и острых углов. И все равно по реакции Валентина поняла, что, во-первых, Анька ничего никому не сообщала, а во-вторых, Нине даже противно было подумать, какая встреча будет их ждать дома. Но лучше так. Нечего голову в песок прятать, чем раньше все вскроется, тем лучше. Анин брат тоже был не последним человеком в городе. Он работал следователем в прокуратуре.
Нина отзвонилась, молча спрятала телефон в сумочку, девчонки смотрели на нее, не отрываясь. Она оглядела их с вызовом:
- Что?
- Нет, нет, ты, конечно, права, - высказала опасение Рита, - Но может стоило подождать…
- Нет уж, пусть знает, что Анька не беззащитная.
* * *
Летели бизнес-классом, Аня не стала интересоваться, но билеты, видимо, были ужасно дорогие. Михаил устроил ее так, чтобы было удобно прилечь, а сам сидел, уткнувшись в окно, пару раз уходил курить. Аня все это время старалась делать вид, что спит, разговаривать не хотелось. Видно же, что он ей не рад, в тягость она ему.
Неприятным сюрпризом было то, что в аэропорту их встречал брат. Аня готова была провалиться сквозь землю, только и смогла, что вымученно улыбнуться. Валентин хмуро посмотрел на нее, кивнул каким-то своим мыслям и обернулся к новоиспеченному зятю, который в это время раздавал по телефону ценные указания своим людям.
Здесь Кольцов был совсем другим. Стальной, движения быстрые, голос резкий, указания четкие, расслабленный ленивый котище остался там, на отдыхе. Аня устало вздохнула. Брат протянул зятю руку и произнес:
- Будем знакомы, родственник. Валентин.
- Михаил, - тот пожал руку и вернулся к прерванному занятию.
Для Михаила было неприятно и как-то резко, вот так вдруг знакомиться с родственниками жены. Хорошо еще, всем табором не заявились, думал он. Потому вышло, что он, сам того не желая, игнорировал ее брата. Но тот был не из робких:
- Отвлекись, Михаил, успеешь по телефону поговорить. Давай-ка отойдем, есть у меня пара вопросов к тебе.
Михаил стиснул зубы, внезапно злость накатила, отключил телефон и сказал:
- Пошли.
Аня смотрела с волнением и невольным страхом. Брата она очень любила и немного побаивалась. Что теперь будет? Он же не заставит их развестись… Она не хотела разводиться, пусть он ее не любит, но может со временем… Она сама не знала, чего хочет, и от неизвестности волновалась еще больше.
Мужчины отошли в сторонку. Брат спросил:
- Рассказывай.
- А что рассказывать, - Михаил был зол и решил сказать правду, глядя при этом оппоненту в глаза, - Она спровоцировала меня на секс, а я потом на ней женился.
- А почему она в инвалидной коляске?
- А потому, что в аварию попала.
- Да ну?
- Я ее сбил… - голос звучал глухо.
- А вот отсюда поподробнее.
Михаил замялся, покривился лицом, произнося это вслух, он сам ощущал себя не слишком комфортно:
- Уехать хотел, а тут она под колеса… на мопеде летела…
- Значит, трахнул - и бежать.
- Но не сбежал же! - резко огрызнулся Кольцов.
Брат жены смотрел на него тяжелым взглядом, хотелось поежиться. Потом произнес:
- Будешь обижать ее, будешь иметь дело со мной. А вздумаешь бросить…
- Не вздумаю я ее бросить! Она теперь мне на всю мою жизнь жена! - вышел из себя Михаил, - И нечего меня пугать, никто ее обижать не собирается.
Он взъерошил пятерней волосы и бросил взгляд в ту сторону, где в коляске сидела его маленькая жена. Ему стало не по себе, девочка выглядела такой испуганной и подавленной, что это резануло его по сердцу, захотелось ее обнять, утешить. Домой. Надо ее забирать отсюда, извелась вся, она же плохо себя чувствует, а они тут…
Валентин наблюдал за ним все время. Он пришел к выводу, что зять его не подарок, конечно, но к Аньке явно что-то чувствует, вон смотрит как коршун. Ладно, время покажет. А вслух сказал, протянув руку попрощаться:
- Не буду мешать, вези домой девчонку, измучилась она. И учти…
Михаил взглянул на него исподлобья, потихоньку зверея от ситуации.
- А ты не смотри на меня так, привыкай, родственник, - Валентин улыбнулся.
Потом вернулся к сестре, обнял ее и прошептал ей на ушко:
- А он парень ничего, и к тебе не ровно дышит.
Она вскинула на него глаза, перевела взгляд на мужа. Тот очень пристально и мрачно смотрел на них, но сразу же отвернулся. Хотелось поверить брату, очень хотелось. Ведь не привиделась же ей та ночь. Он тогда не был равнодушным, каким угодно, но только не равнодушным…
- Лечись, давай, Анька, а я предков пока попридержу, не стоит им в таком виде показываться.
- Валечка, братик, спасибо тебе, - Аня, почувствовал привычную надежную защиту брата, не выдержала и расплакалась.