– Спасибо, – сказала она и, увидев, что он собирается сесть рядом, закачала головой. – Провожать меня не нужно. Я сама доберусь. Правда, я не маленькая. Спасибо за ужин и компанию, Ананд.
– Догадываюсь, что ты не маленькая, Мелин. Но, к сожалению, отпустить тебя одну не могу. Уж придется тебе еще немного потерпеть меня рядом. Извини, но я должен быть уверен, что ты благополучно добралась.
Она не стала больше возражать или, если честно, притворяться, что возражает. Подвинулась и позволила ему сесть рядом. Такси отъехало.
– Конечно, понимаю, ты устала, – продолжал он, будто рассуждая с самим собой. – И завтра у нас довольно плотная программа. Но я надеюсь, что мы все же однажды сходим вместе в клуб.
– Подозреваю, что ты сам – любитель потанцевать.
– Страстный любитель. Мне кажется, что танец – это выражение радости, которую невозможно выразить словами.
– Да, я согласна. Это что-то первобытное, глубоко заложенное в нашей природе. И интеллектуалам этого не понять, – добавила она с печальным вздохом. – Я бы на твоем месте, Ананд, не теряла времени и отправилась в клуб.
Он уставился перед собой и несколько секунд молчал.
– А ты уверена, что не сможешь составить мне компанию?
Она была уверена в обратном. И если бы его не ждала девушка, с удовольствием покатила бы сейчас с ним. Странно, что он до сих пор этой девушке не позвонил, а вместо этого продолжает приглашать с собой ее.
– Уверена, что есть другая девушка, которая с удовольствием составит тебе компанию, – сказала она, покосившись на него.
– Это будет не лучшая компания. – Он иронично усмехнулся и тряхнул головой.
Мелин снова украдкой покосилась на него. У него тоже проблемы в любви? А у кого их нет?
– Мы еще потанцуем, Ананд, – сказала она, желая его приободрить.
Он не ответил, а только вздохнул.
Такси плавно подкатило к отелю, и, рассчитавшись с водителем, они вышли.
– Ну вот, я благополучно добралась. Ты спокоен? – Она первой протянула ему руку.
– Не совсем, – ответил он, пытаясь поймать ее взгляд. – В этом фойе днем было слишком много подозрительных лиц. Думаю, что мне придется проводить тебя до лифта.
– Ты шутишь?
– Нисколько. Но пусть только попробуют… – процедил он и скроил угрожающую гримасу.
Она рассмеялась, почувствовав, что за его шутливым тоном скрывалась обезоруживающая искренность, как будто защищать ее от нежелательных взглядов входило в его обязанности.
– Итак, завтра в девять? – спросила она.
– Да, и учти, так будет продолжаться еще тринадцать дней.
– Надеюсь, что успею привыкнуть, – попыталась пошутить она и вдруг смутилась.
Что говорить, если всего за один день она успела привыкнуть к таким непривычным для нее вещам, как, например, его теплое рукопожатие, которое ей так теперь трудно разорвать!
Она неохотно отняла у него руку и направилась к распахнутой швейцаром двери. На пороге остановилась и оглянулась. Он продолжал стоять с улыбкой на лице, как будто знал, что она обернется.
И ей до отчаяния захотелось унести эту теплую улыбку с собой!
Мелин вошла в номер, включила свет и стащила с головы шляпу.
Что ж, первый день ее путешествия подошел к концу и, надо заметить, был полон приятных неожиданностей. А теперь… теперь, черт побери, пора поговорить с Эриком.
Она решительно подошла к столику и взяла свой сотовый.
Прекрасно, семь пропущенных звонков, и все от него. Что ж, она готова обрадовать его ответным. Только радость его будет недолгой.
– Алло! Привет, Эрик!
– Мелин! Наконец-то! Что случилось? Почему ты не отвечала на мои звонки? У тебя все в порядке, дорогая? – обрушилась на нее лавина вопросов.
– Да. Прости, я забыла телефон в номере.
– Забыла… Ох, Мелин, знала бы ты, чего мне стоила твоя забывчивость. Я просто не знал, что думать. Звонил тебе семь раз.
– Прости, Эрик, – промямлила она. – Я спешила.
– Послушай, Мелин, чтобы этого больше не повторилось, прошу тебя, носи телефон в сумочке, не вынимай его оттуда, ладно?
– Ладно, – со вздохом ответила она, совсем не уверенная в том, что снова не захочет умышленно забыть телефон в номере.
– Скажи, Мелин, как прошел твой день? – продолжал допрашивать он. – У тебя правда все хорошо?
– Да, Эрик, конечно. То есть… не совсем.
– Что? Что-то случилось? Говори, Мелин, не скрывай от меня ничего!
Мелин содрогнулась: знакомые властные нотки в его голосе, которые обычно заставляют ее цепенеть. Набрав полную грудь воздуха, она попыталась собраться с мужеством.
– Ничего. Со мной ничего, не волнуйся, пожалуйста. Просто нам нужно поговорить, Эрик. О нас.
– О нас?
Она замолчала, снова собираясь с мужеством.
– О нас?! – переспросил он так громко, что едва не оглушил ее. – Разве мы не все еще…
– Нет, Эрик, – перебила она. – Мы не все еще сказали друг другу. И теперь, прошу, выслушай меня… – Она внезапно так сильно разволновалась, что растеряла все слова. – Я хочу сказать тебе, что…
– Что?! Что, Мелин?!
– Знаешь, Эрик, я давно хотела тебе сказать… – В телефоне повисло гробовое молчание. – Я хотела сказать, что у нас очень странные отношения.
– О чем ты, Мелин? – с брезгливым недоумением спросил он. – Что между нами странного?
Она шумно перевела дыхание.
– Просто… мне очень трудно с тобой, Эрик. Ты подавляешь меня. Ты считаешь, что всегда прав. Часто навязываешь мне свою волю… – Она принялась кусать губы, боясь расплакаться.
– Я подавляю тебя? Навязываю свою волю? Это что-то новое. Ты здорова, Мелин?
О нет! Ей хотелось швырнуть телефон в стену и громко завыть. Опять этот тон!
– Пока здорова, Эрик, но не уверена, что долго еще протяну, если ты будешь вот так…
– Мелин, ты ведь знаешь, что я люблю тебя! И ты знаешь, что все, что я говорю или делаю, я делаю ради тебя, ради твоего блага! – прокричал он.
– Конечно, ты уверен, что всегда прав, и знаешь, что хорошо для меня, а что плохо. Но ты ошибаешься, Эрик, потому что просто не понимаешь меня. Ты… ты отнимаешь у меня мою свободу, не даешь возможности сделать свой выбор…
– Я не даю тебе возможности сделать свой выбор? О чем ты, Мелин? Если бы это было так, ты не была бы теперь в Индии. Или ты сделала неправильный выбор и пытаешься теперь обвинить в этом меня?
Черт! – в отчаянии процедила она, прикрыв ладошкой рот. Опять они сцепились. А где же чувство? Где то чувство, которому не нужны слова? Где любовь, о которой он все время твердит?
– Ты опять не о том, Эрик, – пробормотала она, бессильно опустившись на кровать. – Ты просто не понимаешь меня… Ты слышишь слова, а не меня.
– Мелин, я люблю тебя!
Она вздохнула. Ей не мешало бы спросить, наконец, и себя, любит ли она его. Как это она до сих пор еще об этом не задумывалась? Он стал твердить ей о своей любви уже через неделю после их знакомства. Голубоглазый красавец, блондин. Один их лучших юристов Лондона. Она бы никогда не позволила себе влюбиться в такого. А тут он сам заговорил о любви, и его чувств к ней оказалось достаточно, чтобы ослепить ее. Важно, чтобы она нравилась ему. Ее чувства к нему подразумевались сами собой.
– Мелин! Не молчи, прошу тебя, – снова раздался в телефоне беспокойный голос. – Я люблю тебя. Скажи, что еще я должен понять?
– Не знаю, Эрик, – устало проговорила она. – Я устала и хочу спать. Извини. Поговорим завтра.
Она нажала кнопку и прервала связь.
Поговорили…
На следующее утро в пять минут десятого Мелин бодро шла по фойе отеля навстречу своему гиду.
Нет, она совсем не собиралась сегодня сразить его наповал, но все же была не против выслушать его очередной комплимент. Почему ей так нужен его комплимент? Неужели мало было видеть, как утопающие в глубоких креслах джентльмены, все, как по команде, выпрямились, повернули в ее сторону головы и расплылись в улыбках?
Благо, теперь ее глаза скрывали большие солнцезащитные очки, и она могла наслаждаться этим зрелищем с высоко поднятой головой. Но не это было для нее главным. Главное, что она никогда больше не будет выглядеть серой мышкой в черном вечернем платье. Долой скучные вечерние платья и однотонные брючные костюмы с дурацкими блузками! И вряд ли кому-то в этом фойе понять, насколько ей теперь уютно шагать в светло-зеленых бриджах с огромными накладными карманами, в обтягивающей тело голубой футболке с изображением чего-то невразумительного и легких спортивных туфлях, которые она купила вчера на Палика базаре. Дополнял ее костюм тюрбан, который она сообразила из пестрого шарфика – незатейливая причуда, от которой очень трудно было отказаться.
– Доброе утро, Мелин!
– Привет!
Они на секунду остановились, глядя друг другу в глаза, и Мелин неожиданно стало жарко даже в охлажденном кондиционерами фойе. Вчера его глаза были только теплыми, а сегодня уже обжигали.
– Пойдем, – быстро сказала она и, не дав ему опомниться, подхватила под руку и потащила к выходу.
– И куда это мы так торопимся? Ты отстала от каравана, уходящего в пустыню? Или решила присоединиться к амазонкам? Если к амазонкам, то могла бы вчера предупредить: я стащил бы для тебя в музее лук и стрелы.
– Нет, Ананд, – ответила она. – Караван уже ушел очень далеко, и его не догнать, а в амазонки мне еще рановато. Я всего лишь хочу поскорее выйти из отеля.
– Почему?
– Чтоб меня не пробуравили глазами.
Они вышли из фойе и только тут позволили себе рассмеяться.