- Не волнуйся, любимая, я его чувствую, - нежным шепотом солгал анлезиец, не мог он чувствовать эмоций соперника, зато слышал каждый звук и отлично понимал, что собирается сделать Таш.
- Последний раз говорю, отпусти женщину немедленно, полукровка, - а вот в этом заявлении Ярослава, ошарашенная словами блондина, расслышала и оскорбление и вызов.
Подоспевшие моряны, хумили и гвардейцы окружали их все более плотной толпой, и женщина понимала что они невольно загородили остальным путь к дверце, одновременно предоставив бесплатный спектакль, и это ей не нравилось все сильнее.
Похоже, несмотря на все усилия ее детей, кровь тут сегодня все же прольется… и придется бедному уставшему Костику лечить одного из этих петухов, с внезапной ясностью сообразила вдруг Слава, и это понимание стало последней каплей.
- Отпусти меня! - холодно процедила она, возмущенно уставившись в зеленые глаза анлезийца.
Мужчина очень неохотно разжал руки, бережно поставил ее на песок, и медленно повернулся к стоящему в трех шагах Ташу.
- Ну, и что тебе нужно?
- Мы уже разговаривали на эту тему, - с неприкрытой ненавистью процедил тот, - короткая же у тебя память.
- Это было очень давно, - ровным бесстрастным тоном сообщил Васт, выхватывая клинки, - я был тогда другим, и все было по-другому.
- Слушайте меня, - не выдержала Ярослава, - если вы сейчас же не уберете оружие, я больше никогда не буду с вами разговаривать, с обоими.
Анлезиец демонстративно забросил клинки в ножны и скрестил руки на груди. Однако заниец даже не подумал последовать его примеру.
- Таш, я непонятно сказала?
- Прости, но есть вещи, в которые женщинам лучше не вмешиваться, - вежливо ответил ее телохранитель, продолжая сверлить взглядом Ливастаэра, - ты знаешь лебяжий парк? В обед я тебя там жду.
- Идет. - Коротко обронил Васт.
- Никто никуда не идет, - снимая с шеи цепочку, мстительно объявила Ярослава, - вы меня разозлили… смотрите сюда оба…
- Прости, любимая, - светло улыбнулся ей блондин, молниеносно наклонился и легко коснулся губами ее пальцев, - но на меня это не подействует.
- Проверим, - землянка упрямо шагнула в сторону - Таш, Васт, смотрите на этот хрусталь…
- Как ты можешь… - с горьким укором вздохнул заниец, убирая оружие, - ты же ничего не знаешь…
- Смотрите внимательно… вы увидите там ответы на все вопросы… а мне все расскажете завтра… когда проснетесь… а сейчас ваши глаза закрываются и спать… спать… спать.
Таш безвольно опустился прямо на сырые камни, и вместе с ним звякнув оружием, свалилось несколько зазевавшихся гвардейцев.
- Вот видишь, любимая, на меня не подействовало, - виновато развел руками Ливастаэр.
Рассказывать девушке, что ему пришлось собрать всю выдержку и бормотать про себя бодрящую мантру, полукровка не собирался. Незачем ей такое знать.
- Отлично, - ехидно усмехнулась Слава, выведенная из себя его нахальством, - тогда бери его и неси в замок, не могу же я бросить на дороге своего телохранителя.
Выдав это указание она развернулась и гордо прошагала мимо ошарашенного анлезийца в распахнутую дверцу.
- Ну, где ты застряла, ма? - Вылетела на нее из-за поворота Тина, - что тут вообще происходит?
- Ничего особенного, - легкомысленно отмахнулась Ярослава, наконец-то добравшаяся до младшенького, - уже разобрались. А как ты тут?
Вмешивать детей в свои отношения с мужчинами она не желала категорически. Всегда считала такие вещи неэтичными и не собиралась менять своих правил. И со странным поведением аборигенов намеревалась разобраться самостоятельно.
- Нормально… только спать хочу, - зевнул Костик, говорить матери, что это Стан послал его срочно выяснить, что происходит у ворот и почему мать так злится на Васта и Таша он тоже не собирался.
Глава 3
- Тиночка!
Что-то прохладное и сыроватое ткнуло в щеку Костика и он, мгновенно зверея, с маху врезал по наглецу, даже не успев до конца разлепить сонные глаза.
- Убью! - Резко сев в кровати, Тина потерла кулаками глаза и возмущенно уставилась на то, что так яростно лупила секунду назад, - Это что такое?
- Цветочек, - мило ухмыльнулся Тарос, присмотрелся и уточнил, - был.
- Тарик, а ты мог хоть вспомнить, - обманчиво ласковым голосочком поинтересовался Костик, и, не выдержав, рявкнул, - к кому ты лезешь с цветами?! Ты не пробовал представить себя на моем месте? Вот проснешься утром - а ты девчонка! Захотелось бы тебе сразу обниматься с первым встречным бабником, сам подумай?
- Все время думаю, - помрачнев, признался квартерон, - но придумать ничего не могу. Я тебя люблю, и по закону ты моя жена… думаешь, мне легко?! Тина, ну я же не прошу меня целовать… просто не гони, а?
- А разве я тебя выгнала?! - окончательно обозлилась девушка, - когда ты заявил, что ради моей безопасности ты должен жить вместе со мной, я стала спорить?!
- Угу.
- Совсем чуточку, - ради справедливости признал Костик, - просто у меня уже глаза слипались, так спать хотел… А кстати, какого черта ты мне не даешь выспаться со своими цветами? Что, конфетно-букетный период решил устроить? Так поздно уже, поезд ушел. К тому же я никогда конфеты особо не любил.
- Это не я, - признался Тарос, отводя глаза, чтоб не расстраиваться, глядя на так мило растрепанную и розовую со сна девушку, - это ма.
- Какая она тебе ма?! - так и подпрыгнул Костик, - ты что, специально меня злишь?
- Почти… - еще тяжелее вздохнул Тарос, - ма так и сказала, постарайся разозлить, иначе он не поднимется.
- Ну спасибо, родная, за добрый совет, - возмущению Костика не было предела, мало того что родная мать не дает выспаться, так еще и подсылает этого вредителя! - И зачем я ей так срочно понадобился?
- Просто уже скоро обед, половина второго периода прошла. Ма сказала, если ты проспишь до вечера, что потом всю ночь делать будешь? И вообще, все там новости обсуждают, неужели тебе не интересно?
- Интересно, - подумав намного, нехотя кивнула Тина, - черт с вами, уговорили, встаю.
Потянулась в последний разочек и, решительно выпутавшись из-под покрывала, пошлепала умываться, щеголяя экспроприированной у Конса пижамой с чуть длинноватыми штанинами. Утром адмирал настоял, чтобы иномиряне и их друзья разместились в самых лучших покоях, предназначенных для самых доверенных лиц и ближайших родственников правящей четы. Располагались они рядом с королевскими и при каждом была отдельная ванная комната.
Тарос проводил стройную фигурку жадным взглядом, несчастно вздохнул и отправился в гостиную, когда они вселялись в эти покои, Тина согласилась жить рядом с ним только при одном условии, в ее спальню фиктивный муж будет входить только с разрешения или по очень важным делам.
Разумеется, личные чувства Тароса таковыми не считались.
Плюхнувшись на широкий и длинный диван, бывший в этом замке его постелью, Тарос лениво потянулся за непременным атрибутом лучших покоев, вазочкой с орешками.
Согласно этикета перекусывать между трапезами почему-то считалось дурным тоном, и от завтрака до обеда весь третий этаж дружно грыз засахаренные фрукты, орешки, изюм, пил чаи и настойки с крошечными печеньями и пирожными и хрустел подсоленными фисташками и миндалем.
Испортить перед обедом аппетит квартерону не дал ворвавшийся как вихрь Стан, одетый в темно-синие узкие штаны из вальтской замши, роскошный колет, доходящий до середины бедра и подпоясанный широким черным шелковым шарфом и белоснежную рубаху, с широким отложным воротом. На ногах его красовались изящные сапожки, отросшие волосы, блестевшие после хорошего мыла, были зачесаны назад и уложены умелыми руками кого-то из слуг.
- Тина встала?
- Умывается, - рассматривая принарядившегося родича, кивнул Тарос и вдруг ощутил такую тоску и безысходность, что едва не взвыл.
Вот таким же высоким стройным парнем могла бы быть и его Тина, если б не неудачная шутка перехода. И именно о таком облике она и мечтает, видя каждый день своих двойников. Он и сам бы мечтал на ее месте, чего уж душой кривить. Столько всего припомнил и передумал за последние дни, трудно было не понять, что нет у него никакой надежды на нормальную семейную жизнь с любимой девушкой. Оттого-то и накатывает время от времени нестерпимая боль, закрывая весь мир черным покрывалом безнадежности.
- Тар… - Стан резко свернул в его сторону, сел рядом, - ну не нужно так… знаешь… я тоже все время про вас думаю… хочешь, честно скажу, что пришло мне в голову?
- Давай, - согласился квартерон, совершенно не веря, что можно как-то не то чтоб разрешить его беду, но хотя бы сделать не такой острой.