– Нет, теперь подожди. Мне это не нравится, Брюс!
Брюс уже с откровенным интересом посмотрел на Реджинальда. Похоже, его невозмутимый братец-трудоголик всерьез смущен и встревожен.
– Тебе не нравится что именно?
– Она хорошая девочка, Брюс. И она из обслуги.
– Ну и?
– Ну и то, что это плохая идея.
– Прости, я как-то не уловил сути. Что ты имеешь в виду?
– Все ты уловил, не прикидывайся. Она не кукла, которой можно поиграть – и бросить.
– Ты что, втюрился, Реджи?
Взгляд Реджинальда неожиданно полыхнул сталью клинка.
– Нет, я не втюрился. Но она мне нравится. Я ее уважаю. Она амбициозна, умна, очаровательна, чертовски юна и доверчива, она приехала из провинции, и она совершенно не заслуживает того, чтобы ее втаптывали в грязь. Вот это я и имею в виду.
Брюс вскинул руки, защищаясь от нападок брата.
– Минуточку, кто здесь говорит о грязи? Я на вечеринку с ней иду, а не в койку тащу.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Женщины имеют прискорбную привычку влюбляться в тебя, Брюс. Убей бог, не знаю, почему – но факт остается фактом.
– Я тоже люблю тебя, братик. Не сердись, старичок. Я буду вести себя хорошо, обещаю.
– И почему это мне с таким трудом в это верится? Знаешь что, босс? Убирайся из моего офиса и дай спокойно поработать. Кое-кто вынужден зарабатывать на жизнь собственным трудом, знаешь ли.
Брюс помахал сердитому Реджи рукой и ушел, недоумевая по дороге. Он был искренне заинтригован. Реджинальд, родившийся во втором браке Фергюса Кармайкла в Англии от матери-датчанки, всегда отличался истинно нордическим складом характера и темпераментом замороженной трески. Почему он так взвился? Неужели он действительно неравнодушен к Лили Смит?
Именно Реджи ее и сосватал Брюсу, в смысле, у Реджи Лили начала ухаживать за цветами на два месяца раньше… Подружились? Вполне возможно, Реджинальд никогда не был снобом. Ну, почти никогда. И к женщинам всегда – вот тут уж без преувеличения – относился по-рыцарски, но так сразу выставлять старшего брата презренным растлителем бедной "трудящей девушки"?
Что бы там ни было, а вечеринка состоится при любой погоде. И они с Лили Смит пойдут на нее вместе. И это попадет во все газеты, потому что вся жизнь Брюса Кармайкла проходит под светом софитов и вспышками фотокамер. Таковы условия игры, которую он ненавидит, но от которой не в силах отказаться. И секс здесь ни при чем. Почти. Если только самую малость.
Он опять вспомнил, как соблазнительно облегала высокую грудь застиранная футболка. Крутые бедра под джинсовой тканью. Испуг в блестящих глазах. Растрепанные короткие волосы, в которые так хочется зарыться лицом. Чувственный рот.
Нет, секс здесь совершенно ни при чем!
Алый шелк, безупречный шов, классический крой, длина до колен. Пятьдесят баксов. Добрые боги подарили это платье исстрадавшейся Лили Смит утром в пятницу, когда паника достигла апогея. Ноги сами принесли ее в этот крошечный магазинчик распродаж, хотя искала она туфли. Алый шелк призывно блеснул из-под груды кошмарных топов с люрексом и расшитых стразами лосин. Лили Смит вцепилась в дар богов двумя руками и с трудом заставила себя выпустить невесомую ткань только у кассы.
Завтра наступает "день Х". День Брюса Кармайкла.
С утра ее разбудил звонок Холли, секретарши Кармайкла. Ровным, вежливым голосом эта фея-крестная поведала ошеломленной и перепуганной Лили, что лимузин подъедет к пяти, вся дорога займет около трех часов, учитывая пробки на дорогах, так что пусть Лили не опаздывает.
Три часа наедине с Брюсом Кармайклом в тесном пространстве машины. Шампанское, запах кожаных сидений. Аромат его одеколона… Жаль, что от шампанского у нее всегда дико болит голова. Ничего, ради такого дела можно и пострадать. Русалочка отдала больше. Правда, и кончила плохо.
Через пару часов, уже после покупки платья, она разозлилась и заставила себя успокоиться. Что за ерунда, в самом деле! Это же не настоящее свидание.
Она шла по Кристофер-стрит, жмурясь от яркого солнца. В голове выстраивался четкий план сегодняшних военных действий. Грязевая маска, маникюр, педикюр, эпиляция – целый комплекс развлечений для настоящей женщины. Сэнди обещала заскочить. И хорошо бы не утопиться в ванне от ужаса.
Денег на туфли нет. На хорошие туфли, имеется в виду. И черт с ними. Она пойдет в своих любимых черных босоножках. Ничего, что им два года, а той царапины на каблуке почти и не видно, она ее замазала бесцветным лаком. И вообще, кто там будет смотреть на ее ноги?! Главное – платье. Оно волшебное, оно ласкает тело, словно руки опытного любовника, оно переливается всеми оттенками греха, обещая на миллион и не открывая даже на дайм. Самое же главное – Лили в нем очень хорошо. Лили в нем чувствует себя королевой.
Толпа привычно внесла Лили в подземку, и в душном вагоне она даже ухитрилась сесть, хотя зря, ее сосед слева был, вероятно, большим ценителем чеснока во всех его проявлениях. Через двадцать минут та же толпа вынесла ее на свет божий, потом пятиминутная пробежка через квартал и остановка на углу, где в лавке зеленщика Лили Смит выдала фразу: "Пучок Брюса Кармайкла, пожалуйста". Она имела в виду салат, но думать могла только об одном: Брюс Кармайкл завтра проведет с ней целый вечер.
Он смотрел на нее со всех обложек, он проезжал мимо нее на автобусах и такси, он высвечивался на огромном табло наружной рекламы. Насмешливый рот изгибался в улыбке, и в темных глазах поблескивал дьявольский огонек соблазна.
Она собирала его фотографии, вырезанные из журналов и таблоидов, наклеивала в толстую тетрадь и прятала ее под матрасом. Как в детстве, в школе. Тогда, помнится, она почему-то обожала Грегори Пека. Брюс чем-то напоминал Грегори Пека, вероятно, тут дело в особой мужественности, сквозившей буквально в каждой черточке лица, в повороте головы, в полуулыбке…
Интересно будет показать этот дневник внукам, лет этак через тридцать-сорок. Пусть знают, что их бабуля тоже была фанаткой.
Кроме того, ей просто нравилось на него смотреть. Широкие плечи, узкие бедра, темные глаза… Сэнди, нахалка, уверяла, что у него слишком большой нос, но это она от зависти. У него шикарный орлиный профиль, точно такой же, как и у его отца, Фергюса Кармайкла. Хороший мужской нос.
Лили вспомнила, как его губы коснулись ее щеки, и ее бросило в жар. Интересно, как он целуется по-настоящему?
Надо взять себя в руки, а лучшее средство для этого – почитать ежедневник. Планы на ближайшую неделю. Значит, так: в воскресенье она хотела съездить на цветочную ярмарку, в понедельник у нее встреча с новым клиентом в отеле "Плаза". Привычный, устойчивый мир, из которого она выпадет всего лишь на одну короткую ночь.
Ночь бала Золушки в королевском дворце. Ночь с принцем по имени Брюс.
3
Брюс мужественно миновал уже два этажа из пяти. На запах, доносившийся из-под обшарпанных дверей, он старался просто не обращать внимания, хотя смесь чеснока и тушеной капусты в такую жару – это сильно.
Интересно, сколько ему придется ждать Лили? То, что ждать придется, несомненно, но вопрос, сколько именно? Женщины такие существа, что им, как правило, никогда не хватает "еще пары минуточек", длящихся от получаса до бесконечности. Лак для волос, тушь, духи, попудрить носик, ой, колготки поехали, пока меняла колготки – растрепалась прическа, потом еще что-нибудь…
Лампочки у лифта не горят, сам лифт не работает. Надо бы сказать домовладельцу, это непорядок. В конце концов, в таком районе это просто небезопасно – мало ли кто может прятаться в полутьме?
Квартиру под номером сорок пять он нашел, как и ожидалось, на пятом этаже. Остановился перед дверью, зачем-то поправил галстук, глубоко вздохнул – и обнаружил, что волнуется. Хмыкнул – и постучал. Приехал он на полчаса раньше, за что наверняка получит бонус в виде полуголой Лили Смит, мечущейся по квартире. А запахом на лестничной клетке можно пренебречь.
Дверь открылась, и приветствие замерло у него на губах. Рыжий бесенок с зелеными и удивительно нахальными глазами смотрел на него снизу вверх, склонив встрепанную головку на плечо и куря при этом длинную и тонкую сигарету в длинном и тонком мундштуке.
– А… Привет… Я… Мне… Я ищу Лили… Мисс Смит…
– Привет. Я Сэнди. Ее соседка. Мисс Лили Смит уже готова и ожидает вас.
– А… Привет еще раз. Я Брюс Кармайкл.
– А я узнала. Удивительно, правда? Хлопнете на ход ноги?
– Простите?
– Я говорю, желаете ли выпить чего-нибудь для облегчения восприятия бытия в процессе транспортировки на большой маломаневренной машине в период наиболее перегруженного движения на улицах мегаполиса?
– Ну… я бы выпил немного…
– Есть исключительно "Мерло", немного, но нам с вами хватит.
– Знаете, я передумал. Нас с Лили ждет море выпивки, так что…
– Проходите тем не менее. Трезвость приветствуется.
Она отступила в сторону, давая ему пройти, и Брюс оказался в квартире Лили.
Маленькая. ОЧЕНЬ маленькая. Брюс давно уже не бывал в таких квартирах. Пожалуй, даже успел забыть, что в таких квартирах живут люди. В гостиной не могло поместиться много мебели, поэтому и стояли здесь лишь низенький диванчик, кофейный столик, абажур и стул. Пол устилали яркие индейские ковры, и это придавало крошечной комнате шарм.
– Садитесь на диван.
Он поспешно повиновался – и утонул в мягких подушках так, что колени оказались прижаты к груди. Гениально! В такой позиции и захочешь – не повыпендриваешься.
Сэнди уселась на стул и стала смотреть на него уже сверху вниз.
– Ну и каково это – быть Брюсом Кармайклом?
– Не знаю, честно говоря. Я никогда не пробовал быть кем-то еще.