Теперь они слышали, как автомобиль приблизился и остановился возле дома. Мотор его громко тарахтел. О'Брайен выключил фонарик и попытался выковырять глину между верхним краем ямы и плотно прилегающим к нему бревном. Через образовавшуюся узкую щель в подвал просочился дневной свет. Они выглянули наружу. Щель была совсем узенькой, но Ту Хокс мог хорошо разглядеть подъехавшую машину и пару солдат, вылезших из нее. Это была очень странная машина, может быть, не столько странная, сколько старомодная.
Ну, подумал Ту Хокс, Румыния выглядит очень отсталой страной, но все же именно она располагает мощнейшими в Европе нефтеперерабатывающими заводами. И солдаты эти, конечно же, не подданные германского Вермахта. И мундиры их не похожи ни на какие из тех, что Ту Хокс видел до сих пор; ничего подобного не было ни на одной из картинок, показанных во время инструктажа. Офицер — если это был офицер — носил блестящий шлем, сделанный в виде головы волка, и в развернутой пасти виднелось лицо мужчины. Даже волчьи уши были изготовлены достаточно точно. На нем была длинная, до колен, куртка из зеленого материала, с меховым воротником, узкие красные брюки с двумя кожаными накладками на коленях. Сапоги с довольно высокими голенищами дополняли его костюм. В правой руке офицер сжимал странного вида пистолет, которым размахивал, отдавая приказы. А когда он повернулся, Ту Хокс заметил на левом боку меч в ножнах.
Солдаты носили цилиндрические, заостряющиеся кверху шлемы с шейной защитой, черные мундиры до колен с застегивающимися кнопками и красные брюки, заправленные в сапоги. У них тоже были мечи на широких кожаных поясах и ружья с полукруглыми барабанами для патронов. В отличии от гладко выбритого офицера, насколько это можно было заметить, у солдат были окладистые бороды и длинные, до плеч, волосы, что делало их похожими на диких кочевых цыган.
Солдаты начали обыскивать двор. В укрытии было слышно, как они топают и хлопают дверьми. Офицер, казалось, взялся за крестьянку. Ту Хокс слышал, как он медленно, с трудом, говорил с ней, словно на чужом языке. Женщина отвечала, и, казалось, язык был ее родным. Ту Хокс пытался понять смысл их разговора, и хотя ему казалось, что он вот-вот поймет его, но тщетно. Прошло минут десять. Страшные визги и кудахтанье сопровождали разграбление крестьянского добра. В военное время в таком грабеже нет ничего особенного, подумал Ту Хокс, но солдаты, очевидно, другой национальности, чем женщина, иначе у них не было бы никаких затруднений при общении. Может быть, это венгры? Вполне логично. Хотя в этом Ту Хокс сильно сомневался.
Они ждали. Солдаты смеялись и громко разговаривали. Женщина вела себя тихо. Наконец, офицер решил, что пора ехать дальше, отдал приказ и пошел к машине. Солдаты пошли за ним, каждый с одной или двумя убитыми курами на поясе.
Звук мотора затих, машина исчезла из вида. Ту Хокс оторвался от щели.
— Вряд ли искали именно нас, иначе они простукали бы весь пол и обнаружили бы люк. Но кого же они тогда искали?
Они хотели выбраться из укрытия, но решили повременить. Солдаты могут скоро вернуться, или — поблизости еще один отряд. Время текло медленно. Наверху было тихо.
К вечеру над ними послышались шаги, звук отодвигаемой мебели, и дверь в подвал со скрипом поднялась. В отверстие упал свет лампы. Ту Хокс достал пистолет и поднялся по лестнице, твердо решив сопротивляться.
Возле очага стоял мужчина и возился с куском вяленого мяса. Никакого оружия, кроме большого охотничьего ножа, у него не было, и Ту Хокс сунул пистолет обратно в кобуру. Мужчина спокойно посмотрел на вошедших. Он был черноволосым, как и женщина, спутанные пряди волос свисали на лоб.