– Нет, просто я задумался о том, что работа с химическими веществами имела, безусловно, катастрофические последствия. И в то же время судьба вашей фермы кардинально изменилась. Вы стали лидерами среди тех, кто занимается органическим земледелием.
Вновь возникла пауза. Лейни решила нарушить ее первой:
– Я так понимаю, мы еще увидим вас, Элиот?
Элиот. Лейни приятно было произносить его имя.
– Правда? – Судя по голосу, он обратился к ее отцу. – Вы будете рады видеть меня вновь?
Роберт Морган был предсказуемо грубоват. Он всегда становился таким, когда возвращался к грустным старым временам.
– Да. Я бы хотел услышать, что вы нам можете сказать.
– А что по поводу вас, Лейни? Вам придется меня сопровождать.
– Я обожаю бесплатные советы и буду их впитывать. – Лейни съязвила, чтобы он не чувствовал себя победителем.
Три часа спустя они вдвоем шли в направлении шале. Уилбера спустили с поводка, и теперь пес бегал вокруг них. Лейни обняла Элиота. По правде говоря, в этом не было большой необходимости, ведь она часто ходила этим маршрутом к ульям. Но она знала, что такая прогулка им вряд ли еще выдастся, и ей не хотелось, чтобы он запомнил только сопение ему в затылок.
– Прекрасная ночь, – мягко произнес Элиот.
– Такая ясная. – Ох, блестящий ответ. Черт.
– Откуда вы это знаете?
– Осень наступила, еще достаточно тепло, а значит, я права с вероятностью в сто процентов.
Возникла неловкая пауза. Элиот остановился, и Лейни остановилась вслед за ним.
– Послушайте, Лейни, – сказал он тихо и настойчиво, – я не хочу, чтобы каждый наш диалог прерывался молчанием из-за моего нежелания говорить о вашем зрении.
Ее дыхание участилось.
– Так почему бы не спросить меня сразу обо всем? Отбросить все сомнения.
– Это будет уместно?
– Я остановлю вас, если вопрос окажется слишком личным. – Она опять пошла вперед, сохраняя тактильный контакт, но не позволяя вести себя.
Элиот немного подумал над первым вопросом.
– Вы можете видеть хоть что-нибудь?
– Нет.
– Перед глазами только черная пелена?
– Да.
Только лишь в тех случаях, когда Лейни смотрела на солнце или испытывала сильные эмоции, появлялось какое-то туманное сияние в центре этой черноты.
– Это словно… – Лейни отчаянно пыталась подобрать слова. – Представьте, что однажды вы поняли, что у всех других людей есть такой же, как у Уилбера, хвост, а у вас нет. Вы знаете, что такое хвост, зачем он нужен, но вы просто не осознаете, что значит ощущать его.
– Отсутствие зрения ни в чем вас не ограничивает.
– Это вопрос или утверждение?
– Я это вижу. Вы достигли большего совершенства, чем многие зрячие люди.
– Летучую мышь нельзя назвать ограниченной, когда речь идет о ее жизни. Она просто по-другому приспосабливается к окружающей среде.
Молчание.
– Вы смотрите или думаете?
– Киваю. Я согласен с вами. Но должны быть вещи, которые вы уж точно не можете делать?
– Отец устроил так, чтобы я могла попробовать все что захочу. Но есть то, что я не могу делать просто так, без необходимости. И не пытаюсь.
– Например?
– Я могу ездить на велосипеде – но не могу держаться определенного направления или управлять им безопасно для себя, так зачем мне это? Разве что для развлечения. Я могу делать фотографии, но не могу посмотреть на них. Я могу писать, но мне это не нужно.
– Вы различаете цвета?
– Я знаю, зачем они нужны. Но я не могу представить их. Потому что у меня не развито образное мышление. Причина моей слепоты в ретине: мозг создает вещи, которые напоминают изображения. Но я не могу утверждать, что они верны. – Лейни гадала, хмурится ли он во время пауз или нет. – Представьте это так, словно… Мама сказала, что вы довольно очаровательны. Но у вас нет визуального представления о красоте и привлекательности. Поэтому мне сложно различать людей по внешности.
– Как же тогда вы их различаете?
– Запах, звук походки, прикосновения. И я различаю голоса.
– А как вы воспринимаете меня?
Вопрос Элиота вызвал неловкость, но Лейни сама разрешила спрашивать обо всем и обязана отвечать честно.
– Когда вы один, вы двигаетесь очень быстро. Однако со мной вы подстраиваетесь под особенности моей походки. И еще у вас потрясающий аромат.
Смех Элиота была сладким как мед. Он замедлил ход, и Лейни остановилась, нащупав рукой шершавую поверхность шале, служащую ей ориентиром.
– А люди, которые вам дороги? Как вы их видите?
Неужели Элиот думает, что невозможно полюбить кого-то, не видя его?
Лейни прижала пальцы к груди:
– Я чувствую их здесь. Это не изображение, но какой-то энергетический сгусток, тепло которого я ощущаю каждый раз, когда думаю о родителях, Оуэне или Уилбере. И пчелах. Их счастливое гудение вызывает это чувство. Так же как и солнечное тепло. Пожалуй, я могу различать людей по тем ощущениям, которые они во мне вызывают. Но в основном я различаю людей по их действиям, их намерениям. Вот что для меня важно.
Элиот тщательно анализировал услышанное.
– Я рад, что вы были со мной столь откровенны. Мне было важно понять. Спасибо, Лейни.
– Отлично. А теперь поделитесь со мной, какого это – быть высоким?
– Как вы поняли, что я высокий?
– Звуки вашего голоса доносятся до меня на значительном расстоянии. К тому же у вас большая ладонь.
Кашель. Никакой неловкости…
Уилбер бегал в отдалении, и единственным звуком, нарушавшим тишину, были цикады.
– Я высокого роста, поскольку мой отец – баскетбольный игрок, – внезапно разоткровенничался Элиот. – Так что я провожу дни, разглядывая лысины невысоких людей и стараясь не пялиться на декольте хорошеньких женщин. В тринадцать лет я резко вырос, и меня взяли в баскетбольную команду. Это научило меня дисциплине и внимательности, обострило соревновательный дух, укрепило физически. – Элиот вздохнул.
В голосе Элиота слышалась некоторая неуверенность, словно он не привык делиться такими вещами.
Задумавшись над его словами, Лейни шагнула вперед, наступила на один из упавших плодов эвкалипта и покачнулась. Взмахнув руками, она попыталась ухватиться за стену и легкую ткань пиджака Элиота, но внезапно почувствовала сильную руку на своей талии.
– Вы в порядке? – Дыхание Элиота было совсем близко от ее волос.
Если не считать унижения? И того, что ей было так хорошо в его сильных руках.
– Это постоянно происходит, – сказала Лейни, вместо того чтобы поблагодарить его.
– Мне так жаль, Лейни. Похоже, до Уилбера мне далеко.
Его голос, столь теплый еще мгновение назад, был полон сожаления. Не лучший способ отблагодарить человека, который только что спас тебя от падения.
– Это не ваша вина. Мои ноги и бедра все в синяках от регулярных падений.
Лейни поняла, что никогда и ни с кем не разговаривала о своем теле. Между ними повисло напряжение. Она высвободила его пиджак из своих сжатых пальцев:
– Спасибо за поддержку.
– Не за что, – вздохнул Элиот, расплывшись в широкой улыбке. – Вы доберетесь назад?
Она посвистела Уилберу, который примчался откуда-то из ночи.
– Да. Я в порядке – каждый день хожу по этим дорожкам.
По ее неуверенной походке этого не скажешь.
Лейни двигалась по направлению к дому, и Уилбер осторожно прокладывал дорогу, не разрывая тактильного контакта. Лейни хотелось исправить впечатление о себе. Она развернулась и послала Элиоту улыбку, добавив, как она надеялась, саркастическое замечание:
– Доброй ночи! Поверьте, я не так часто веду себя как неуклюжий медвежонок.
Глава 4
Элиот не спал полночи, думая об осторожном прикосновении пальцев Лейни к его руке, о своих ощущениях, когда он поймал ее. О ее смехе. О ее удивительной твердости духа. Казалось, для Лейни не существовало сложностей. Она была открыта к постоянным экспериментам.
И в этот момент Элиот вновь вернулся к воспоминаниям о том, как она танцевала в бухте, осыпанная водяными брызгами. Он вновь представил ее совершенную кожу, покрытую маленькими синяками от падений. Ему захотелось выяснить, какие еще участки кожи покрыты веснушками?
Надежда на сон испарилась. Извращенец. Как будто он раньше не встречал и не держал в руках красивых девушек. Да и вообще, он просто не дал ей упасть.
Элиот встал с кровати, прогнал усталость и начал протирать мокасины. Но едва он расправился с одним, как открылась дверь и на пороге появилась Лейни в белой спецодежде, как у героев "Охотников за привидениями".
Правда, Мюррей и Эйкройд никогда не выглядели так хорошо.
– Я чувствую себя раздетым, – прокомментировал он.
Улыбка очень шла Лейни.
– Вы не упустите своего, у меня есть комплект и для вас.
– Сегодня пчелы не столь дружелюбны?
– Мы будем проверять мигрирующие рои пчел. Я бы хотела, чтобы фермеры видели, что мы настроены серьезно. Только мы можем их испугать.
– Мы?
– Привет, парень.
Элиот увидел молодого человека, бесцеремонно оттолкнувшего Лейни. Он сразу понял, что перед ним ее брат-близнец. Что-то внутри Элиота возмутилось от такого безразличия к Лейни, хотя она явно не обращала на это внимания.
– Ты, должно быть, Оуэн. – Подавив разочарование от того, что ему не удастся побыть с Лейни наедине, Элиот пожал протянутую ладонь и представился.