- Я же говорила тебе. Шли люди, они за меня заступились, завязалась перепалка, а я воспользовалась этим и смылась к тебе, потому что в подъезд было не проскочить.
- Ну, ты попытайся вспомнить: может, эти типы живут где-нибудь поблизости, может, ты запала им в душу?
- Да я же говорю тебе - я в первый раз их вижу, а память у меня на лица хорошая. Уж эти-то рожи я бы наверняка запомнила. Я не знаю, какого черта им от меня нужно.
После недолгого молчания я заметил, что можно уже и ехать. Ольга со мной согласилась и завела мотор.
Когда мы выбрались из укрывших нас закоулков, я заметил, что Ольга повернула не в сторону моего дома.
- Ты собралась ехать к себе? - поинтересовался я.
- Нет, конечно. Мне нужно позвонить, а потом, может быть, поедем в одно место.
Я помахал рукой, на которой болтался наручник.
- Если ты заметила, я сижу в кандалах. И совсем не прочь от их избавиться. Поэтому отвези меня домой и езжай себе с миром хоть в одно место, хоть в два.
Девица повернула ко мне личико и, не обращая внимания на дорогу, с возмущением спросила:
- Ты хочешь оставить меня одну после всего случившегося?
- Ты и без меня неплохо управляешься. Думаешь, я не видел, как ты покалечила человеку ногу своим каблуком?
- Жаль, что я ему обе ступни не проткнула, - проворчала себе под носик девушка, даже не думая разворачиваться в сторону моего дома.
Я решил не спорить с ней, пока у нее из головы не улетучатся воспоминания о недавней борьбе, и на всякий случай отодвинул свои ступни подальше в сторону.
Как и было запланировано, по дороге в "одно место" Ольга остановилась и пошла позвонить. Перед тем как выйти из машины, она, глядя сквозь меня, задумчиво вопросила, не стоит ли ей кое-кого приковать наручниками к рулю. Я не мешал девушке общаться с собой и сидел молча. Признаюсь, у меня была мысль выйти из машины и вернуться к себе домой, но представив, как я буду путешествовать с побитым лицом и наручником на руке, я отказался от этой заманчивой идеи.
Ольга отсутствовала минут двадцать. О чем можно говорить столько времени, в такой обстановке и в такой момент, я лично представлял с трудом. Когда же она вернулась, молча завела машину и мы поехали дальше, я не стал ни о чем спрашивать - все равно от нее ничего не добьешься, пока сама не расскажет.
Ольга не выдержала первая. Как бы между прочим, скорее даже не мне, а самой себе она сообщила, что мы переночуем у ее подруги, чтобы завтра рано утром съездить еще в одно место. Поскольку девица оказалась любительницей поговорить сама с собой, я не стал встревать в беседу. Просто молча сидел в машине и думал о своем бытие.
А бытие мое неожиданно стало непредсказуемым. Еще вчера я не подозревал о существовании сидящей рядом девицы, а сегодня мчусь с ней по ночному городу неизвестно куда и неизвестно зачем. На руке у меня болтаются наручники, физиономия побита, работа стоит, и я ничего не решаю. И последнее обстоятельство беспокоило меня больше всего.
Я терпеть не могу, когда за меня решает кто-то другой. И когда наше НИИ село на мель, я, наверное, оказался единственным сотрудником, воспринявшим такую катастрофу с облегчением и без кисло траурной маски на лице. Не надо было с утра вскакивать и бежать, чтобы через девять часов, а точнее через восемь часов сорок пять минут снова вскакивать и бежать, но уж в обратном направлении. А самое главное, не надо было больше выслушивать невразумительные распоряжения начальника нашего отдела - Миклована, как называли мы его между собой. Конечно, иногда я скучал по прежней работе - создавать новое интереснее, чем ремонтировать старое, но что поделаешь, если ремонт позволяет более или менее жить, а созидание не дает возможности даже выжить. В общем, все это к делу не относится. Тем более, что я безнадежно утонул в синих глазах полузнакомой эксцентричной девицы, непонятно каким образом подчинившись ее воле.
- У тебя голова не болит? Может, тебя в травмопункт отвезти? - спросила Ольга.
- С чего ты взяла, что мне нужно в травмопункт?
- Ну, ты приумолк. И потом, я видела, как он тебя трахнул по голове.
- Он меня не трахнул. Не волнуйся, со мной все в порядке, - успокоил я девушку. - А примолк я, потому что задумался.
- О чем?
- Например, о том, что ты живешь в снимаемой квартире. Почему?
- Как-нибудь расскажу. Приехали, - умело увильнула девица от расспросов.
Мы действительно приехали. Во всяком случае остановились у ничем не примечательной пятиэтажки на Давыдковской улице.
- Пошли, - собралась Ольга покинуть машину и уже приоткрыла свою дверцу.
- Погоди, - остудил я ее пыл. - Во-первых, я не думаю, что это хорошая идея. Я не люблю ночевать вне своего дома. А во-вторых, я не хочу появляться в гостях как беглый каторжник - в кандалах и со следами борьбы на лице. Мне нужно снять хотя бы наручники.
В ответ на мои слова Ольга улыбнулась и сообщила, что подруга сейчас уйдет и оставит квартиру в нашем распоряжении, и к тому же, ее побитой физиономией не удивишь и не испугаешь, так что я могу успокоиться и не нервничать.
- Тем более, - снова помахал я наручниками в воздухе. - Из-за них я не смогу снять рубашку, а в постели она, согласись, будет нам мешать.
- Насчет постели можешь не надеяться, - не переставала улыбаться Ольга. - Вытаскивайся.
Мне пришлось "вытащиться" из машины вслед за хозяйкой, и мы отправились в гости…
Я мысленно поблагодарил себя за мудрую и дальновидную привычку всюду таскать с собой небольшой, компактный и изящный наборчик миниатюрных отверток. Должен сказать, что, впервые увидев его на прилавке магазина, я влюбился с первого взгляда: сюда входила масса необходимейших и полезнейших предметов: отвертки разных размеров и конфигураций, шило, буравчик, надфили и прочее. И все это блестящее великолепие отвечало мне взаимностью, то есть всегда было готово прийти на помощь. Вот и сейчас наборчик сослужил мне добрую службу, избавив от наручников.
Когда мы вошли в подъезд, и на свету Ольга, внимательно посмотрев на меня, сообщила, что мой свитер в крови, а скулу раздуло, я снова засомневался в целесообразности своего знакомства с ее подругой. Но Ольга уже позвонила, за дверью тут же послышалось мелодичное "иду", и я забыл обо всем на свете, поскольку открывшаяся перед нами дверь явила нечто.
Про таких говорят "роковая женщина" или "та еще штучка". И это была действительно штучка. Ольга, впрочем, не терялась в свете ее ауры, в отличие от меня…
Хоть я и не могу сказать о себе, что я горбатый карлик, и она была примерно одного роста со мной, но все же я почувствовал себя рядом с ней, будто Квазимодо на конкурсе Мисс Вселенная.
Это рыжеволосое, зеленоглазое чудо природы удивленно посмотрело на нас и неожиданно громко расхохоталось высоким и довольно приятным голосом. А потом с улыбкой, которая вполне могла рекламировать зубную пасту, произнесло:
- Ольга! Что за маскарад?! Это он тебя преследует? Проходите! - Хозяйка широко распахнула перед нами дверь, впуская в квартиру.
- Лена, я же сказала тебе: не удивляйся, - проговорила Ольга, с тревогой глядя на хозяйку.
- А он ничего, - оценивающе посмотрела на меня хозяйка и слегка дотронулась пальчиками до моей скулы, когда я, повесив куртку, повернулся к ней. - Это ты его так? За что?
- Лена, перестань, - разогнулась Ольга, сняв сапоги, и встала рядом со мной. - Нас, правда, преследуют. Мы останемся на ночь у тебя.
Хозяюшка вновь рассмеялась.
- Не могу на вас спокойно смотреть.
Она снова одарила меня взглядом, от которого меня бросило в жар, и сказала Ольге:
- У тебя всегда был вкус. - Я принялся рассматривать календарь, висящий в прихожей. - Я, пожалуй, не прочь, чтобы он и меня попреследовал. К сожалению, вынуждена вас покинуть, - наконец-то перестала она меня разглядывать. - Проходите на кухню, или вы торопитесь сразу в постель? - снова расхохоталась она.
Мы прошли на кухню. Хозяйка с улыбкой, кажется никогда не покидавшей ее лица, дала Ольге инструктаж относительно холодильника, ужина и чистых простыней. Они еще поболтали, не обращая на меня внимания, и вышли в прихожую.
У меня в голове не было никаких мыслей, так что ничего особенного Лена прервать не могла, снова появившись на кухне уже в плаще.
- Шурик, я пошла. Заглядывай, особенно если бросишь Ольгу. И смотри, чтобы она не съела весь борщ, а то водится за ней такой грешок.
Я встал, ибо не мог позволить себе сидеть в присутствии хозяйки, и не нашел ничего лучшего, как ответить:
- Всенепременно. И с превеликим удовольствием.
- Я вижу, вы уже тут спелись за моей спиной, - встала между нами появившаяся на кухне Ольга. - Пока, подруга. Ты уже опаздываешь.
Хозяйка еще раз рассмеялась и, подмигнув нам, удалилась.
- Она всегда была немного взбалмошной, - сообщила мне Ольга, когда мы остались одни.
- А ты? - посмотрел я на нее с интересом.
- Может быть, тоже, - улыбнулась она вдруг застенчиво и легко коснулась моей ладони.
Во время нашей трапезы раздался телефонный звонок. Будучи гостем, я не стал брать трубку. А Ольга трубку взяла и, явно самовольничая, решила поговорить с неизвестным абонентом. И поскольку аппарат стоял на кухне, я мог слышать, как Ольга разговаривает с людьми.
Взяв трубку, она сразу же, даже не узнав, кто звонит, сказала, что Лены нет дома, а потом вдруг непечатно послала абонента на том конце провода в нехорошее место и потребовала от него, чтобы он всех их оставил в покое. После такого разговора ужин у нас пошел вяло, а лицо у сидящей напротив девицы приняло печальное выражение. Спрашивать ничего я у нее не стал, поскольку меня беспокоили другие мысли.