- И я дал себе слово, что буду заботиться о них. - Джек яростно тряхнул головой. - И никто не сможет больше отнять их у меня. Никогда!
Впервые с момента их встречи после более чем двадцатилетней разлуки Джорджия явственно увидела в этом Джеке Маккормике того семнадцатилетнего парня, которого знала когда-то: по-прежнему напуганного, неуверенного в себе, не доверяющего целому миру. И печально улыбнулась, недоумевая: почему это удивляет ее? Столько лет она сама хозяйка своей жизни, но ведь и в ней жива частица той затравленной девочки, какой она была до знакомства с Джеком.
- Джек, но ведь двойняшкам сейчас за тридцать…
- Тридцать пять, - вставил он.
- Уже много лет они могут сами заботиться о себе. И никто теперь не отнимет их у тебя. Они давно совершеннолетние и могут делать все, что заблагорассудится.
- А может быть, им плохо. Может быть, нужна помощь, забота. Черт побери, посмотри, что сталось со мной!
- Ну, если эта шикарная заморская карета, на которой ты прибыл, - показатель, то, по-моему, ты добился в жизни успеха.
Он посмотрел ей прямо в лицо - глаза его гневно вспыхнули - и тихо произнес:
- Успех - понятие относительное. Ты и представить не можешь, через что мне пришлось пройти ради этого. Я лично должен убедиться, что с двойняшками все в порядке. А что, если их постоянно швыряли из одного места в другое, как меня? Или они попали к людям, которым на них наплевать, - как у меня было. Что угодно могло произойти… - Порывисто вскочив, он опять принялся мерить комнату большими шагами.
Джорджия молча следила за ним - пусть немного остынет. Странно, как просто оба они вернулись к прежним ролям: он - заведенного, озабоченного рассказчика, она - готовой выслушать утешительницы.
- Теперь у них другие имена, - начала она, решив, что Джек уже успокоился. - Значит, их воспитывали приемные родители. Жизнь их, возможно, сложилась неплохо. Из того, что так обошлись с тобой, еще не следует…
- Они оказались оторванными от семьи, - снова заговорил Джек, останавливаясь прямо перед ней. - Оторванными от меня! Жизнь их сложилась бы лучше, если б мы все были вместе.
- Тебе следует ответить, - не стала спорить Джорджия. - И встретиться с ними. Как можно скорее.
- Встречусь. Но не сейчас. Я не готов. И мне надо кое-что сделать. Выполнить одно данное себе обещание. Лишь после этого я смогу им ответить.
- Какое обещание?
Джек встретился с ней взглядом, и в глазах его засверкали грозовые молнии, но он безмолвствовал. Она открыла было рот, собираясь еще что-то посоветовать, но остановилась. Несомненно, Джек хорошо все обдумал и никакие ее слова не заставят его изменить решение. Аккуратно сложив письмо, она убрала его в конверт и протянула ему. Он молча взял конверт и водворил в карман куртки. Засвистела кофеварка, Джорджия пошла на кухню, налила две чашки. Устроившись на диване рядом с Джеком, искоса взглянула на него, все еще не в силах поверить, что это он, что он рядом и говорит так, словно и не прошло двадцати трех лет с их последней встречи. Джек сидел отвернувшись к окну, видимо поглощенный размышлениями о родных, - самое время рассмотреть его повнимательнее.
Черные волосы подернуты серебром, на щеке шрамик - его раньше не было. Откуда он? И вообще - что произошло с Джеком с тех пор, как он покинул Карлайл? Безотчетно она бросила взгляд на его левую руку: обручального кольца нет, и никаких следов, что оно было.
Руки стали крупнее, и сам он весь - тоже. Все эти годы, представляя Джека, она видела мускулистого парня с неуклюжими движениями, вечно озирающегося через плечо, в любое мгновение готового уклониться от удара. Это так объяснимо - частенько он появлялся вечерами у нее в комнате весь в крови и синяках.
Но этот Джек, похоже, не ведает страха, спокоен, знает, чего хочет. Жаль только, она не может понять, чего именно. Почему-то у нее сложилось впечатление, что он не до конца с ней откровенен. Хотя и прошло столько лет, да и знакомы они были недолго, она, кажется, по-прежнему способна читать у него в душе. Внешне все как будто в полном порядке, но с Джеком творится что-то неладное.
- Так чем же ты занимался все эти годы? - Этим вопросом она надеялась освободить его от внутреннего напряжения. - Судя по всему, ты нашел приличную работу, - усмехнулась она. - Приобрел прекрасную машину - ты ведь всегда о такой мечтал. Только вот вашингтонский номер… Не думала, что ты любитель столичной жизни. - Она постаралась придать голосу небрежную интонацию:
- Что еще? Женат, у тебя дети?
Джек снова встретился с ней взглядом, но на этот раз глаза его были полны усталости и печали.
- Странно слышать, что тебя интересует моя жизнь после того, как я покинул Карлайл.
- А что в этом странного?
- Да так… считал, что ты зла на меня.
- Но почему?
- Ведь я… оставил тебя. Он произнес это так мягко, интимно, что у Джорджии чаще забилось сердце.
- Ты никогда не скрывал, что уедешь. И я была внутренне готова.
Джек кивнул, закусив нижнюю губу ровными белыми зубами - обдумывал что-то, - и вдруг пробормотал, то ли ей, то ли себе:
- Да, ну да… и так надо было… одному из нас.
Она то ли не поняла, то ли решила пропустить эти не совсем понятные слова мимо ушей.
- Когда ты уехал из Карлайла, я утешала себя тем, что ты вернешься за мной. Потом поняла, что этого не будет. А в восемнадцать… подумывала сама найти тебя. Но понятия не имела, где искать.
- Кто хочет найти - найдет. Только вряд ли это кому-нибудь было нужно.
- Не пытайся свалить все на меня. - До Джорджии дошло наконец, к чему он клонит. - Это ведь ты скрылся из Карлайла, даже не попрощавшись.
- Как ты правильно заметила, - вскинул он голову, - я никогда не делал тайны из своих намерений.
- Да, но и не снисходил до того, чтобы позвать меня с собой.
- Не знал, что тебе требовалось особое приглашение. К тому же тебе было только четырнадцать лет и твой отец моментально натравил бы на нас стражей закона. Джо, я…
- Джек, перестань. - Взволнованная, она встала, провела рукой по волосам. - Мы много чего могли бы сказать… должны были сказать друг другу, но не сказали. Мы были тогда детьми. Давай не будем выяснять, почему ты не позвал меня с собой, а я тебя не искала. Теперь уже ничего нельзя исправить. - Она с усилием улыбнулась. - Не дадим этому разбить нашу дружбу. Лучше тебя у меня товарища никогда не было. Мы снова нашли друг друга. Не стоит портить нашу встречу.
Он все не поднимал глаза и наконец проговорил тихо:
- Хорошо. Оставим это. Пока.
Да, со временем им неизбежно придется вернуться к прошлому, думала Джорджия. Сегодня не тот момент, чтобы ворошить давние дни, принесшие им обоим столько тяжелого. Но слишком многое осталось невысказанным, нерешенным. И скоро они все равно обратятся к этому.
Молчание опять явно затянулось; звук открывшейся входной двери прервал его. Ломающийся юношеский басок крикнул:
- Джорджия! Я пришел!
Оба резко обернулись: паренек лет пятнадцати ворвался на кухню и беззаботно захлопнул за собой дверь. Бросил на стол стопку учебников, распахнул холодильник; изучив его содержимое, извлек бутылку содовой - и вдруг увидел Джека. Беззаботность тотчас же сменилась тревогой. Он взглянул на Джорджию, и на лице его появился немой вопрос. Улыбнувшись, она поднялась с дивана, прошла на кухню, встала рядом с ним и крепко обняла его за талию, а он небрежно положил руку ей на плечо.
Конечно, мальчик вправе проявить осторожность, а недоверчивость… она со временем исчезнет. И Джорджия, покрепче прижав его к себе, повернулась к гостю.
- Джек, - сказала она с гордой улыбкой, - познакомься: мой сын Ивен.
Глава 3
Сын? - повторил про себя Джек, и от этого короткого слова у него сперло дыхание. У Джорджии - сын? Черт побери, как это случилось? Разумеется, он прекрасно представлял себе как, но… когда? С кем? И почему? Вот именно - почему? Этот вопрос прочно засел у Джека в голове. И не столько почему у нее сын, сколько почему она не дождалась его. Но тут же он одернул себя - какое ему-то до этого дело? - и решительно стряхнул эти вопросы одним резким, едва уловимым движением.
Он внимательно присмотрелся к Ивену - да, мальчишка точно так же изучает его. Долго молча они оценивали друг друга, как это свойственно мужчинам, питающим сильные чувства к одной женщине. Джек словно увидел себя много лет назад: парень на добрых четыре дюйма выше Джорджии, непокорные черные волосы ниспадают до плеч, голубые глаза глядят исподлобья, настороженно - ничего по ним не прочтешь, - а угрожающая, напряженная поза вызывает весь мир на схватку.
Сердито прищурившись, Ивен не замедлил осведомиться:
- Черт возьми, кто вы такой?
- Ивен! - Джорджия отпрянула от него. - Это еще что такое? Сейчас же извинись перед мистером Маккормиком!
Джек словно просматривал старое документальное кино. Четверть века испарилась, он снова на автостоянке у школы Карлайла, первый раз близко сталкивается с родными Джорджии. А теперь… столь же невысоко оценивает его другой мужчина, заполнивший ее жизнь. Только на этот раз не отец, а сын, ее собственный сын.
- Меня зовут Джек Маккормик. - Тон его не отличался от того, каким ответил он два десятилетия назад Грегори Лавендеру. Добавить бы: "А ты кто такой, черт возьми?", но ведь Джорджия представила ему сына. Все же Джек счел необходимым добавить:
- Хотя тебя это не касается.
На этот раз Джорджия стремительно повернулась к нему.
- Джек… - тихо произнесла она, но в голосе ее прозвучало предостережение. И снова решительно повернулась к сыну: