Потом Диана стала работать уже на Филиппа и поселилась вместе с Энни в одной квартирке, приняв на себя труд следить за тем, чтобы Энни вовремя отправлялась в студию звукозаписи, сопровождать ее во время гастролей, общаться с прессой и вообще решать все проблемы, которые часто возникали у Энни. Порой жесткая, приспособленная к жизни девчонка из рабочего района Ливерпуля, Диана обладала все же нежным, отзывчивым сердцем. Ее карие глаза просто заразительными. Понятно, что Энни столь же сильно дорожила отношениями с Дианой, сколь любила Филиппа. Его нельзя было назвать писаным красавцем, однако он пользовался неизменным успехом у женщин. Высокий, крупный, с твердым взглядом голубых глаз, с волосами цвета спелой пшеницы, Филипп сразу обращал на себя внимание женской половины общества.
Много лет Энни была свидетелем того, как Филипп назначал свидания другим дамам, однако не слишком волновалась, поскольку ни одна из любовных интрижек надолго не затягивалась. Жизнь у Филиппа была напряженной, целиком заполненной работой. Так что бедные дамы, не дождавшись звонка от Филиппа, сами бросали его. Энни продолжала надеяться, что Филипп наконец-то осознает, что она уже не семнадцатилетняя девочка, а взрослая женщина. Однако ей и в голову не могло прийти, что когда Филипп все-таки по-настоящему влюбится, то влюбится он в Диану.
А все произошло так. Путаница с багажом три месяца назад повлекла за собой ряд событий. Двое из музыкантов опоздали на транзитный рейс во время гастролей, которые Энни проводила от Восточного до Западного побережья США.
А разразившаяся на целых два дня метель и вовсе не дала им возможности догнать команду Энни. И тут Диане и Филиппу впервые случилось пробыть один на один довольно долго.
– Только тогда я его и узнала, – рассказывала потом Диана Энни, которая побледнела и почти впала в транс от новости, что ее лучшая подруга и Филипп решили пожениться. – Это невероятно, ведь я знала Филиппа долгие годы, но никогда не удосуживалась заглянуть чуть глубже в его душу. А когда мы разговорились, то у меня было ощущение, будто я чищу луковицу. Я и предположить не могла, сколько неизведанных пластов его души увижу! Мы же просто не могли высунуться из отеля аэропорта – ветер резал лицо, словно ножом, снега местами намело более шести футов. У нас отключилось электричество, умолк телевизор, не стало света, отказала система центрального отопления, и мы вынуждены были сидеть одетыми под одеялами, чтобы не замерзнуть. И мы говорили, говорили…
– И влюбились? – спросила Энни, притворясь веселой. Диана обернулась к ней, просто сияя от счастья, и согласно кивнула.
– Да, влюбились; ну не безумие ли все это после стольких лет работы бок о бок?! У меня такое чувство, словно внезапно рухнула стена, все время стоявшая между нами.
Поначалу Энни было совсем плохо. Она страдала, она ревновала, словом, была потрясена таким ударом судьбы. Но так как она все-таки любила их обоих, то смогла пересилить себя и спрятать в глубине души свои подлинные чувства.
И оба ее любимых человека даже не догадывались о том, какой удар они нанесли ей. Одно было хорошо: что Энни никогда не призналась Диане в любви к Филиппу и не дала самому Филиппу ни малейшего повода догадаться об этом. Так что они не имели ни малейшего понятия о ее переживаниях, и ей оставалось лишь делать вид, что она страшно радуется за них.
И что самое забавное – Энни действительно от всей души была рада за них, поскольку она искренне их любила обоих и желала им счастья, даже если это подразумевало, что сама Энни останется в одиночестве после стольких лет, когда она была центром внимания Филиппа и Дианы.
Впервые Энни увидела Филиппа на одной из вечеринок у друзей, где она исполнила пару песенок.