– Есть, сэр, – ответил пилот, моментально выполняя приказание. Маккой, молча державшийся за поручни, чтобы не упасть, повернулся к Кирку. Сидя в командирском кресле, капитан напряженно вглядывался в передний экран обзора, где созвездие Стрельца перекрывало отдаленное скопление звезд Центра Шепли. Пока они наблюдали, звездное поле чуть заметно дрогнуло, подобно тому, как это произошло недавно с кораблем.
– Еще один сдвиг в напряженности поля? Или это лишь результат нашего движения?
– Да, "виновато" наше перемещение, капитан, с учетом неравномерности вблизи самой аномалии. Поле на новом уровне остается стабильным.
– А наш последний зонд, исчезновение которого так насмешило доктора Макккоя.., никаких сигналов?
– Никаких, капитан.
– Возможно, неисправности в самом зонде?
– Вряд ли, капитан. Как вы знаете зонды – это всего лишь подпространственные маяки с импульсным двигателем. С учетом простоты их конструкции вероятность того, что какой-либо важный компонент выйдет из строя, составляет менее одного к одному и трем десятым миллиона.
– Но это возможно, – настаивал Кирк.
– Да, возможно, капитан, в том смысле, что все, каким бы невероятным оно ни казалось, статистически возможно.
– Понятно. Какие другие объяснения вы можете предложить?
– Похоже на то, что зонд просто находится вне сферы нашего обнаружения. – Кирк повернулся вместе с креслом и взглянул на старшего офицера.
– Вне сферы, мистер Спок? Мне дали понять, что радиус приема нами сигналов зонда более пяти тысяч парсеков.
– Пять тысяч четыреста восемьдесят, если уж быть точным, хотя это, конечно, лишь минимально гарантированный радиус.
– То есть, вы хотите сказать, то эта "гравитационная аномалия", как вы ее называете, перенесла наш зонд более чем на пять тысяч парсеков?
– Очевидно, капитан.
– Но ни один из предыдущих зондов не появился дальше, чем на расстоянии пятисот парсеков от корабля.
– Совершенно верно, капитан.
– Вот как, Спок? Уточните.
– Если вам угодно, капитан. Как вы с доктором Маккоем понимаете, мы не смогли определить логическую модель поведения зондов, запущенных через эти так называемые аномалии. Некоторые из них не испытали совершенно никакого воздействия, как будто для них не существовало аномалий. Другие исчезли, а потом возникли в обычном пространстве, удалившись чуть более чем на один парсек. Были еще одни, которые вновь появились примерно в пятистах парсеках и в совершенно другом направлении. А потому нет логичных причин предполагать, что радиус действия сигналов как-то ограничен. Расстояние, на которое транспортируются зонды, никак не соотносится со скоростью вхождения. Больше похоже на то, что это результат геометрии самого пространства и его искажения так называемыми аномалиями. Что касается самих искажений, то они, судя по всему, беспорядочно варьируются, а иногда совершенно исчезают.
– Вы часто повторяете фразу "так называемые аномалии". Могу ли я предположить, что наблюдения, проведенные вами, позволяют применить другой, более точный, термин?
– Вовсе нет, капитан. Дело лишь в том, что я начинаю сомневаться. Мы считали эти объекты просто аномалиями, возникшими в результате гравитационной турбулентности окружающего пространства.
– Могу лишь сказать, что существует вполне ясная, хотя и неопределимая возможность того, что они вовсе не являются природным феноменом.
За этим заявлением последовала тишина. Глаза всех присутствовавших на мостике обратились к Споку. Доктор рассмеялся.
– Неопределимая возможность? – Маккой в притворном изумлении покачал головой. – Это у вас на Вулкане так говорят, когда что-то подозревают, да, Спок?
– Это не просто подозрения, доктор.