До этой минуты он и не задумывался, что Иде, возможно, уже известно, кто приехал.
– Да нет, – пробормотал он. – Откуда ей знать?
– Ну да, – согласился Лукан не слишком уверенно. – Действительно, откуда?
Старуха хлопотала у огня, когда они вошли в лачугу, поэтому мужчины успели осмотреться. Снаружи дом был покрыт грязью, из степ кое-где вывалились камни, но внутри было чисто и довольно уютно. В дальнем конце комнаты на грубо обтесанном столе в деревянной миске красовались цветы, у противоположной стены рыцари заметили узкую кровать. Очаг находился прямо напротив двери. Поправив пламя, Ида отступила к столу и грузно опустилась на один из трех стульев, указав Хью и Лукану на два других. Поколебавшись, Хью расположился перед женщиной спиной к двери. Лукам присел возле порога, так, чтобы увидеть, если кто-нибудь приблизится к хижине. Они помолчали, ожидая, что Ида спросит о цели их приезда. Вместо этого она взяла оплетенную бутылку, стоявшую в центре стола, и наполнила вином две кружки. Не обращая никакого внимания па Лукана, она пододвинула одну кружку Хью, а другую поднесла к своим губам. Не сумев придумать ничего лучшего, Хью хлебнул и тут же пожалел об этом – от горечи у него свело язык. Стараясь не показывать отвращения, он поставил на потертую столешницу почти полную кружку и снова посмотрел на ведьму. Старуха пристально уставилась на него, отгородившись кружкой, и ждала. Стремясь нарушить гнетущее молчание, он заговорил:
– Я – Хью Дюлонже.
– Пятый граф Хиллкрсст.
Хью вздрогнул, когда она закончила фразу за него.
– Ты знаешь, что мой дядя?..
– Умер. Сердце.
– То есть?
Хью в замешательстве уставился на нее.
– Я сказала, что он умер от сердечного приступа. У него отказало сердце, – раздраженно повторила Ида. – Ты унаследуешь его титул и земли.
– Ну да, я его племянник и единственный наследник.
– Единственный? Хм…
Хью почувствовал себя неуютно.
– Ах да, – протянул он, отводя взгляд от ее всезнающих глаз, – дядя Ричард оставил наследство…
– Наследство? – Казалось, она смотрит прямо сквозь него.
Хью поднял кружку и в отчаянии выпил еще вина, не обращая внимания на горький вкус. Он хлопнул по столу опустевшей кружкой, расправил плечи и нахмурился.
– Конечно, ты будешь продолжать получать деньги на ее содержание.
– Ее?
– Этой Уиллы, девушки, о которой так заботился мой дядя.
Хью не счел нужным скрывать свое недовольство.
– Деньги на ее содержание? Хм…
Хью почувствовал небывалое смущение, пристальный взгляд Иды приводил его в замешательство. Он почти поверил, что она смотрит ему в душу. Хью подозревал, что там множество пороков. Однако сейчас он лгал неохотно.
– Разве не ты будешь заботиться о пей, когда она выйдет за тебя замуж?
Хью едва не задохнулся от гнева. Он чувствовал, как кровь приливает к лицу. Такой же гнев охватил его, когда он впервые услышал о дядином завещании от стряпчего. Он должен унаследовать графский титул, деньги, слуг, земли… и жениться на незаконнорожденной дочери дяди. Еще никогда Хью не попадал в такое сложное положение. Лорд, сын великого рыцаря, а теперь наследник графского титула женится па каком-то деревенском отродье! Не на даме с титулом, а на незаконнорожденной деревенщине, которая только и умеет, что доить коров. Это невозможно, немыслимо! Но дело обстояло именно так. Он сжал кулаки, испытывая жгучее желание придушить старуху. И в этот момент услышал пение. Голос принадлежал женщине, он был высокий, ясный и сладостный, как кружка меда в жаркий полдень. Казалось, все притихло в ожидании. Его гнев, его раздумья, само биение его сердца успокоились. Лукан и старуха сидели неподвижно. Хью рассеянно заметил, что муха, с жужжанием кружившая вокруг его кружки, приземлилась на ее край, словно зачарованная приближавшимся голосом.